— Да нет, я не про это! — в глазах Ольги появились сердитые нетерпеливые огоньки. — Ты хочешь потратить на эти Сен-Леонары целых два дня своего времени?
— А разве они того не стоят?
Ольга потупилась. Она не знала, что ему ответить.
— Просто мне немного неловко, — сказала, наконец, она, — мне неловко, что ты тратишь на меня так много денег.
Мишель чуть не подскочил на стуле.
— Много?! — воскликнул он. — Да ты просто не знаешь, что такое много! Я бы потратил на тебя в десять, в сто раз больше, — правда, ты этого стоишь… Но разве в деньгах дело? — он взял в руки клетчатую салфетку и принялся сооружать из нее нечто вроде цветка или летательного аппарата. — Когда я увидел тебя в библиотеке, я подумал, что ты похожа на принцессу крови. Такая у тебя гордая осанка, такие глубокие глаза… Как будто ты росла среди слуг, которые, как тени, бродили по твоему дворцу среди цветов и фонтанов. Конечно, я знал, что принцессы не приходят в библиотеку Женевьевы за книгами о виноделии, но для меня это было неважно. Я подумал, что дело, наверное, в том, что ты Сама еще не знаешь, что на самом деле ты принцесса. И я должен был обязательно тебе это объяснить…
Ольга сидела, закрыв глаза руками, и качала головой. Она опять не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
— Господи, Мишель… Ну перестань же… — попросила она, не в силах вынести такого шквала комплиментов.
— Почему ты обрываешь меня? — обиделся Мишель. — Почему ты не даешь мне высказать любимой девушке все, что у меня накопилось? В конце концов, сегодня день св. Иоанна, праздник влюбленных…
— А точнее, свободной любви, — усмехнулась Ольга, вспомнив слова Елены Николаевны Скляр.
— Откуда в тебе столько цинизма? Может быть, тебе не понравился обед?
— Да нет, спасибо, все было здорово. Только, наверное, нам уже пора ехать.
Мишель скомкал салфетку и пружинисто поднялся.
— Что-то мы действительно засиделись, — сказал он. — Лаванда уже, наверное, вся завяла… Я должен позвонить Патрику, мы собирались завтра устраивать теннисный матч. Придется перенести.
— Ну вот видишь, — с досадой сказала Ольга и вспомнила про Красную Шапочку в шортах.
Хозяин кафе завел их в небольшую комнату с кружевными занавесками, где стоял старомодный диванчик на резных ножках, два кресла и журнальный столик с телефоном. На столике лежала толстенная телефонная книга Парижа и предместий. И вдруг Ольгу осенило.
— А что, если позвонить какому-нибудь Тибо, живущему в Париже?
Ольга стала быстро листать книгу, пока не дошла до знакомой короткой фамилии. Так, Тибо…
— Да тут их двадцать пять человек!
— Ага, значит, по двадцать секунд на звонок… «Вы не состоите в родстве с виноделом Жозефом-Луи Тибо?» — «Нет». Умножаем… Делим… Итого: восемь минут двадцать секунд. Давай сюда трубку.
На этот раз им повезло. В родственных связях с виноделом Тибо признался тринадцатый абонент. Им оказалась женщина, судя по голосу, пожилая. Мишель передал трубку Ольге.
— Алло, — нерешительно начала она. — Здравствуйте. Дело в том, что я тоже являюсь потомком винодела Жозефа-Луи Тибо. Меня зовут Ольга Коломиец, я из России…
На другом конце провода напряженно молчали. Никаких дружелюбных реакций, вроде «Да что вы! Не может быть!»
Тем не менее Ольге ничего не оставалось делать, как продолжать:
— Моя бабушка передала мне в наследство колье и сказала, что это колье Жозефина Тибо дала одной из своих дочерей — моей прабабушке… то есть не прабабушке… — Ольга сама не ожидала, что способна на такое отчаянное косноязычие. — В общем, там было не только колье… это был гарнитур…
— Мадемуазель… гм… Олга… — перебила ее женщина. — Что за чушь вы несете? Какое колье? Какое наследство? И что вы вообще от нас хотите? Наследником виноградников Тибо может являться только человек по фамилии Тибо…
— Да-да, конечно, — подхватила Ольга, — но ведь в роду, который идет от Жозефа-Луи Тибо, были и женские линии. И вот…
— Мадемуазель… Мы с вами ведем бесполезный разговор. Я понимаю ваше желание приобщиться к славе знаменитого винодела, — неприязненным тоном перебила ее женщина. — Возможно, в ваших жилах действительно течет его кровь. Но даже если вы докажете это родство юридически, вы все равно не сможете быть наследницей…
Теперь уже не выдержала Ольга.
— Вы меня не поняли! — попыталась перекричать ее она, красная от злости из-за непонятливости женщины и собственного бессилия. — Я вовсе не хочу быть вашей наследницей!
В комнатку заглянул румяный хозяин. На лице его отобразилась странная смесь умиления и укора. Увидев его, Ольга бешено сверкнула глазами, и здоровяк поспешно ретировался.
— Да вы и не можете ею быть! У меня всего один ребенок — сын! — неслось из трубки. Женщина по фамилии Тибо тоже перешла на крик.
— Меня совершенно не волнует, сколько у вас детей, — не сдавалась Ольга, — я хочу знать, не знаете ли вы, где могут жить другие потомки Тибо по женской линии…
— Я вам еще раз говорю: никакая женская линия не считается. Наследство переходит только старшему сыну… А всякие авантюристки вроде вас…
— Авантюристки!? — задохнулась от возмущения Ольга. — Да идите вы к черту со своим наследством!!! — Она изо всех сил грохнула трубкой по аппарату, после чего уронила голову на руки и обиженно расплакалась.
Мишель откинулся в кресле и в голос захохотал.
— Ой, не могу… Это надо было видеть… Наследница пэра Тибо… Принцесса крови… Ой, держите меня…
Ольга сердито вытерла слезы, схватила сумку и выбежала вон из кафе. Румяный хозяин только качал головой и цокал языком ей вслед.
— Вот ведь какая горячая коза… — пробормотал он себе под нос и отправился за стойку протирать стаканы.
Мишель позвонил, наконец, Патрику и поспешил за Ольгой. Когда он выскочил из кафе, ее нигде не было видно.
— Олья! — позвал он, — Оля-ля!
Разумеется, она не отзывалась. Тогда он сел в «Шевроле», вырулил на дорогу и немного проехал вперед. Так и есть — Ольга брела по дороге в сторону Парижа.
— Мадемуазель! Вас подвезти? — крикнул Мишель, поравнявшись с ней. — А может, вы желаете прогуляться в лесок за лавандой?
— Отстань от меня со своей лавандой! — сердито огрызнулась Ольга, продолжая идти вперед.
Машина ехала рядом с ней. Мишель для важности надел солнечные очки и теперь выглядел, как скучающий ловелас.
— Ради Бога! — продолжал он. — Я вовсе не настаиваю на лаванде! К тому же, всякие насекомые, муравьи, это так неприятно. Можно и попочку уколоть…
Мимо них на средней скорости проехал джип, забитый веселой компанией, которая шумно приветствовала странную процессию, состоящую из «Шевроле» и красивой девушки с распущенными бронзовыми волосами.
На лице ее застыло упрямое выражение, готовое вот-вот превратиться в улыбку. Оставалось еще совсем немного — и она бы не выдержала.
Вдруг «Шевроле» резко затормозил, сидящий за рулем юноша выскочил, подхватил путницу на руки и быстро втащил в машину. После этого он прыгнул за руль и резко нажал на газ. Проехав полкилометра, он резко повернул направо, и уже через минуту машина стояла на полянке в лесу. Все произошло так стремительно, что Ольга не успела пикнуть. Теперь она расширенными глазами смотрела, как сиденья под действием каких-то ручек передвигаются, спинки их падают вниз, и салон машины преобразуется в миниспальню. Она сразу поняла, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Мишель уже скидывал с себя футболку с надписью «Ecole Polytéchnique».
— Справился? — глядя на него исподлобья, спросила она.
— Не скрою: было нелегко, — Мишель футболкой вытер с лица пот. — А теперь, моя принцесса, я намереваюсь расплатиться со всеми долгами…
К вящему удивлению Ольги, Мишель вдруг извлек из своей сумки маленькую бутылочку. Когда он ее открыл, по салону распространился густой и сладкий запах керосина.
— Боже мой! — по-русски воскликнула Ольга. Этот жест Мишеля настолько тронул ее, что она бросилась душить его в объятиях. — Где ты его достал? Где ты его достал? — повторяла она.
