— Парижане считают этот праздник днем влюбленных. А точнее, днем свободной любви, — усмехнувшись, добавила она, — однако я не советую вам понимать это буквально. Что считают французы — это их личное дело, а что касается вас, то с площадки, где будет проходить дискотека, ни ногой! Танцуйте, общайтесь, но держитесь в строгих рамках.

Ольга сразу вспомнила о вчерашнем студенте-французе из библиотеки Св. Женевьевы. Он сказал, что надеется встретить ее там, в том же зале исторической литературы. Но ведь Ольге уже незачем туда идти, она все просмотрела. Значит, она никогда больше не встретится с ним… При этой мысли у нее почему-то сжалось сердце. Зачем только она вчера его прогнала. Ну и что с того, что его зовут Мишель, мало ли на земле людей с таким именем. Тем более что ее прежнего возлюбленного звали вовсе не Мишель, это имя она сама ему придумала. Никакой он не Мишель, а просто Миша… Ольга допила кофе и, подумав, положила коробочку со слайдами в свою сумку. Если Натали может воровать в магазине консервы, то что помешает ей лазить по чужим чемоданам?

Ольга не спеша дошла до остановки, выкурила половину сигареты и, наконец, села в подошедший автобус. Она уже успела выучить наизусть все остановки. Больше всего ее поражало, что они проезжали мимо музея Ленина. Когда она впервые узнала об этом от Натали, то долго смеялась. Надо же, и здесь достал этот лысый страж ее пионерской юности! Ольга улыбнулась своим мыслям, как вдруг почувствовала, что на нее кто-то пристально смотрит. Этот кто-то недавно плюхнулся рядом с ней на сиденье и теперь не сводил с нее глаз. Она осторожно покосилась на него, и тут ее словно электрическим током ударило. Это был Мишель, Мишель Клемент! Он смотрел на нее и довольно улыбался. Ольга невольно улыбнулась ему в ответ.

— Здравствуйте! Какими судьбами? — спросила она.

— Что ж, не стану скрывать от вас правду — я вас выследил. Еще вчера. Теперь я знаю, где вы живете и какие курите сигареты.

Ольга неожиданно для самой себя почувствовала облегчение. Значит, он все-таки ждал ее вчера возле библиотеки. Только решил не подходить. Почему-то — она сама не знала почему — это было для нее важно. Но показывать свою радость человеку, с которым была едва знакома, Ольга считала неприличным.

— Я очень рада, — вежливо сказала она ничего не значащую фразу. — Настойчивость и целеустремленность — совсем неплохие качества для мужчины.

— Весьма польщен, — расплылся в улыбке Мишель и скромно опустил глаза.

Ольге казалось, что сейчас он томным голосом скажет знаменитую фразу кота Матроскина из мультфильма про дядю Федора: «Я еще и вышивать могу». Но он, конечно, ее не сказал — откуда ему, бедному, знать про советские мультики?

— Кстати, вам удалось вчера просмотреть все ваши книги? Вы же так спешили? — галантно поинтересовался он.

— Я и сейчас спешу, — увела разговор в сторону Ольга. — Сегодня я пропустила первую пару.

— Понимаю, — закивал Мишель и весело подмигнул ей.

Ольга вдруг почувствовала, что рядом с этим юношей ей удивительно хорошо. От него исходило тепло, какая-то лучистая энергия, которая манила и звала за собой.

— А вы почему не на занятиях? — спросила она. — Вы же учитесь.

— Мы уже закончили семестр.

— А что же вы тогда делали в библиотеке?

— Вам действительно интересно? — прищурился он.

— Любопытно, — уточнила Ольга.

— Это уже прогресс. Ну хорошо, я вам отвечу. Только не удивляйтесь. В библиотеке я читал книги. Видите ли, я пытаюсь заработать себе на хлеб написанием научно-популярных статей по истории бытовой техники. Ископаемые кофемолки, овощерезки, машинки для нарезания лапши…

— А заодно выслеживаете симпатичных девушек… — неожиданно для себя съехидничала Ольга.

Мишель сделал уже знакомое ей каменное лицо. Она знала, что серьезность эта ненастоящая.

— Ваша ирония неуместна, — чопорным тоном сказал он. — Во-первых, я имею право на отдых. А во-вторых, я выслеживаю вовсе не симпатичных девушек.

— Что вы хотите этим сказать? — приготовилась рассердиться Ольга.

— Если уж я и выслеживаю, то только бесспорно красивых девушек. Точнее — одну красивую девушку. А еще точнее — вас.

Ольга с тревогой посмотрела в окно. На следующей остановке ей выходить. Это не ускользнуло от внимания Мишеля.

— Когда у тебя кончаются занятия? — неожиданно он перешел на «ты».

— В четыре, — сказала Ольга, поднимаясь, чтобы идти к выходу.

— После этого ты свободна?

— Относительно.

— Буду ждать тебя на этой же остановке. Ах, извини! Я забыл сказать тебе о главном: я приглашаю тебя в ресторан.

— Но я не хожу по ресторанам, — попыталась возразить Ольга, — и тем более с незнакомыми мужчинами…

— Понимаю, я похож на агента ЦРУ, — печально опустил глаза он.

— Да нет же, — Ольга не смогла сдержать улыбку, — просто я не люблю быть кому-то должной.

— Да ты мне уже задолжала! — всплеснул руками Мишель. — Я тебя позвал вчера, а ты не пошла. Но если от приглашения в библиотечный буфет ты еще имела право отказаться, то сейчас это невозможно. Как там говорят ваши коммунисты — «явка строго обязательна»?

Тут Ольга не выдержала и расхохоталась.

— Значит, на остановке? — Мишель выжидательно склонил голову набок.

Ольга кивнула и вышла из автобуса. Затем помахала отъезжающему Мишелю рукой и бодро зашагала по дорожке к зданию университета. От ее вялости и сонливости не осталось и следа. Ольга легко взлетела по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. «Хорошо я смотрюсь — мало того, что иду ко второй паре, да еще скачу по лестницам», — подумала она, и ее снова разобрал смех. Впервые за много недель она ощутила, как внутри у нее шевельнулась давно забытая нежность. Просто нежность — ко всему на свете…

3

Ольга не помнила, как она дождалась конца занятий. Мысли ее все время витали где-то далеко, и старенькая преподавательница по теории французского языка Жюльетта бросала на нее удивленные взгляды.

— Может быть, вам все еще нехорошо? — учтиво спросила она Ольгу, и та едва удержалась, чтобы не сказать, что ей, напротив, очень хорошо, даже слишком хорошо.

Как только прозвенел звонок, возвещающий о конце последней пары, Ольга быстро сложила тетради в холщовую с кистями сумку и хотела уже бежать к выходу, как вдруг вспомнила про Натали.

— Послушай, — торопливо обратилась она к ней, — мне очень нужно… в библиотеку. Скажи всем, что я плохо себя чувствую, когда поедешь на вечеринку, ладно? Вечером я как-нибудь незаметно проскользну.

— Ну, хорошо, — пожала плечами Натали и состроила свою любимую ухмылочку. — Библиотека — это святое.

Ольге некогда было размышлять о том, что подумала на самом деле Натали. Когда она пришла на остановку, Мишель был уже там. Как и полагается настоящему французу, вместо приветствия он чмокнул ее в щечку.

— Ну, куда пойдем? Что бы тебе хотелось отведать? — Мишель решил сразу взять быка за рога.

— Я не разбираюсь во французской кухне, — честно призналась Ольга.

— Ну хорошо… Чем обычно французы поражают воображение иностранцев? Устрицы и лягушки, кажется, так.

— Только не лягушки. Я их люблю, — Ольга подняла на него сверкнувшие черным агатом глаза.

— Но почему же нет? Ты ведь их любишь?

— Я люблю их в другом смысле, как прелестных существ. Не станешь же ты есть, например, котят?

— А китайцы и корейцы едят собак…

— Как бы там ни было, поедание лягушек я считаю чем-то вроде каннибализма.

Мишель вдруг от души рассмеялся. Они все еще стояли на остановке.

— Значит, остаются устрицы. Идет?

— Но это, наверное, очень дорого… — попыталась возразить Ольга.

— Вчера я получил гонорар за статью в рекламном журнале и имею полное право потратить его, как мне заблагорассудится. Мы пойдем не просто в ресторан, а поплывем на «bateaux-mouches». Это речной кораблик с рестораном, который отходит от Эйфелевой башни и плывет в сторону Сите. А потом возвращается обратно. Заодно посмотришь набережные и мосты. Ну как, идет?