- Нормально, только нужно реактор засунуть - иначе намучаетесь с поставками бензина. Главное - это его величеству выделить автомобиль покрепче, чёрт его знает, как наши "партнёры" отреагируют на то, что Россия не выбросит белый флаг.

- Кстати, - из машины вдруг выглянул Николай, он был страстным любителем автомобилей и поэтому выглядел так, словно помолодел ещё лет на десять и снова стал молодым парнем, - а на обуховском заводе нечто подобное сделать можно?

- Боюсь, что нет, - Паша развернулся, - в принципе, броневик склепать можно, но для этого придётся подтягивать культуру труда, менять оборудование, да и получится в результате хоть и пригодная для боя машина, но всё-таки даже близко не подобное.

- И то хлеб, - его величество вышел из десантного отсека броневика, - и то хлеб. Ну что же, раз все собрались, приглашаю к завтраку. Павел, не просветите меня, какое место автомобили занимают в вашей армии?

* * * *

Лекция Павла была пропитана любовью ко всем движущемуся, аж я заслушался, не говоря уже про Николая.

- Самое важное, - мы двинули в сторону дворца, Николай и Павел шли рядом, Павел говорил, - самое важное! Автомобили позволяют быстро перебрасывать войска практически на любое расстояние, причём гораздо эффективнее железнодорожного или морского транспорта. Не зависят даже от дорог - могут и по бездорожью проехать, хотя много медленней. Началась настоящая автомобилизация армии после первой мировой войны. Тогда немцы подошли к Парижу, французы реквизировали все городские такси и на более чем тысяче автомобилей доставили к месту пехотную дивизию. Это было проделано практически мгновенно, в разы быстрее, чем с помощью конных обозов - медлительных, требующих время на подготовку, длительного простоя на отдыхе...

- Насколько быстро?

- День. За одни день они перебросили дивизию из под Парижа к речке Марне, это примерно семьдесят километров по прямой. За день организовали транспорт, собрали вещички и перебросили солдат.

- Хм... - Император многозначительно посмотрел на Пашу, - почему же раньше тогда не использовали подобный ход, если и машины, и люди у них были?

- Инертность мышления, - Паша пожал плечами, - думаю вам, увидев эти бронированные монстры, которые с лёгкостью могут перевезти на себе две дюжины солдат со всем походным скарбом, это очевидно, но до того случая автомобиль не воспринимали как серьёзный транспорт. И не случайно - автомобили требовали топливо - бензин, который в отличии от сена, есть не везде и требует особого хранения, требуют расходных материалов - те же шины, к примеру, из натурального и дорогого каучука. Пока синтетический делать не научились, но на мой взгляд это можно организовать даже сейчас, химический процесс не требует сложного оборудования... Надёжность первых автомобилей, то есть нынешних, тоже вызывает большие вопросы - бензиновые двигатели могут взрываться, детонация топлива в цилиндрах разрушает и цилиндры, и двигатель. Автомобили требуют намного более качественных дорог, нежели есть сейчас. Конечно, и по укатанной телегами деревенской дороге проедут, без проблем, но расход топлива будет больше, за счёт того, что часть энергии будет тратиться на преодоление неровностей дороги. Скорость намного меньше. Эти машины, - паша кивнул себе за спину, - могут по ровной дороге разогнаться до ста километров в час. По грунту - уже примерно сорок-пятьдесят, не больше. По плохой, ухабистой дороге - двадцать-тридцать километров в час.

Его величество спросил:

- А аргументы сторонников автомобилей? Не поверю, чтобы не было лобби, - он пригладил усы и посмотрел на Пашу крайне заинтересованно, уже наверное проча ему роль любимого автомеханика. Не, так дело не пойдёт...

- Аргументы сторонников тоже справедливы и, что главное - дальновидны. Машина не требует расхдов, пока стоит в гараже, почти не требует, в отличии от лошади. Машина предсказуема, долговечна, их можно выпустить в любом количестве, а лошадей, пардон, не получится резко во время войны нарастить выпуск в десять раз. В отличии от лошади, она не боится пуль, лошадку же один маленький осколок может отправить в утиль. Машину всегда можно отремонтировать и вернуть в строй, а сломанную - разобрать на запчасти. С живым транспортом так не получится - пришить лошади ногу от убитой взамен сломанной ноги... хотя чисто медицински это вполне возможно.

- В России кто производил?

- Были кустарные производства и завод в Риге, на базе вагонного завода, но серьёзные производства во всём мире начались только после появления в тринадцатом году, то есть через девять лет, конвейера Генри Форда. Его машины выпускались массово, миллионами, были просты как сапог и дёшевы, поэтому стали массовыми. Во время первой мировой, которая зреет уже сейчас, производили, конечно, но всё равно лидирующие позиции оставались за лошадьми. Автомобили блиндировали, устанавливали пулемёты, получая броневики... вроде этих, только менее живучие и проходимые. А дальше в России началась политическая буря, которая остановила прогресс аж до тридцатых годов, когда в ударных темпах, порой ломая народные устои, шла индустриализация. Россия покрывала то промышленное отставание от остальных стран, которое образовалось с конца девятнадцатого века - не считаясь с потерями, ни в людях, ни в деньгах.

Николай только покачал головой:

- Нельзя же так.

- Нужно было. Иначе нас бы сожрали и не подавились. Эффект был достигнут и на середину двадцатого века Россия отвоевала утерянные позиции по промышленности и техническому развитию. Хотя всё равно из-за политики оставалось некоторое отставание в большинстве отраслей - но это уже следствие политического режима, а не реальной слабости экономики.

- Ладно, дела будущего оставим в будущем, - вдруг сказал Император, - сейчас меня волнует одна вещь - как использовать это для блага страны?

- Боюсь, тут дело не только в отсутствии автомобилей, но и в отсутствии грамотных специалистов, - вдруг вмешался Волков, доселе молчавший, - производство, эксплуатация машин, требует высокой культуры труда. Для этого нужно навести порядок внутри страны. Учитывая, что многие рабочие малограмотны, придётся приложить море усилий, чтобы Россия смогла производить собственные автомобили массово, не менее массово, чем любая другая страна.

* * *

Завтрак прошёл в молчании. А потом Паша взял слово, на этот раз слово это было не про машины, что понравилось бы Николаю, а про войну. Стоило слугам унести еду, Фил приказал бойцам оцепить комнату со всех сторон и Паша заговорил:

- Так, на сегодняшний день мы имеем следующую картину: японцы смогли высадить массовые десанты в Корее и захватить мощный плацдарм для дальнейшего наступления. Наши дальневосточные земли под угрозой. Расширение страны в таких условиях, когда нужно наводить порядок внутри, причём по-новому, а не методами вашего дедушки, это крайне странный ход.

Я вмешался:

- Тихоокеанскому флоту нужен незамерзающий порт. Сам видишь, что получилось, война началась, а часть кораблей была скована льдом во Владивостоке!

- Хорошо, - тут же согласился Паша, - оставлю критику при себе. На данный момент мы имеем врага, который уже в шаге от захвата крепости Порт-Артур. Крепость будет сдана, иное решение бессмысленно. Да, мы могли бы вытянуть ситуацию, однако, ценой огромных потерь. Я предлагаю отступить из Порт-Артура, сдавшего крепость Стесселя - когда он сдаст, конечно, отправить под суд - потому что Русские Не Сдаются, и готовиться ко второму этапу войны.

- Второму? - спросил Николай, - а это всё - было первым этапом?

- Да, если смотреть не на фронт, а на штаб и снабжение. Коррупция и воровство во время этой войны достигли таких масштабов, что их можно смело назвать мощным внутренним врагом, который страшнее любого внешнего. Воруют, берут взятки, дают взятки, назначают совершенно некомпетентных людей на важные должности, и снова, и снова воруют.