Ты ведь знаешь, что ты приемная… - Лея медленно кивнула. – Но для нас с мамой ты всегда была родная, и сейчас, для меня - тоже. Мы никогда не говорили тебе о твоих настоящих родителях. Мы считали с мамой, что они погибли. И не хотели тебя травмировать.
Отец…
Бейл нетерпеливо поднял руку, призывая к молчанию. Так будет честно. Да… «Она все равно все узнает, рано или поздно, и тогда я потеряю ее навсегда» - мелькнула мысль.
Я был на приеме у Императора, - начал он, обхватив себя руками и расхаживая по кабинету. – Прием для маленького круга избранных. Я сразу обратил внимание на белобрысого мальчишку, который дефилировал среди гостей и совершенно был здесь ни к месту. Еще подумал тогда: «Что он здесь делает?». Так вот, мы беседовали с послом с Камино, когда Милорд подошел к нам в сопровождении этого мальчишки.
Лея замерла, она уже знала, о ком идет речь. На мгновение, на одно короткое мгновение, она поверила в измену Люка. И из-за этого, почти не обратила внимание на следующую фразу отца.
Завязалась светская беседа. «Знакомьтесь, - сказал Лорд Вейдер, - Мой сын, Люк Скайуокер».
И я понял, кто передо мной, - продолжал король, не заметив смятения дочери, - Энакин Скайуокер. Все это время я видел перед собой Энакина Скайуокера! – чуть насмешливо продолжал он, - Герой-джедай. Рыцарь без страха и упрека. Светловолосый мальчишка, которого Амидала сделала своим мужем… и твоим отцом.
Лея до боли сжала маленькие кулачки. На мгновение ей показалось, что она сейчас потеряет сознание. Но в обморок она никогда не падала. Не умела этого делать, поэтому просто переспросила:
Что?
Доченька, я понимаю, что ты чувствуешь, но теперь, когда я узнал, что Энакин жив и кем он стал, я думаю, он может помочь реабилитировать тебя.
Нет! Отец! Неужели ты думаешь…
Но сына - то он признал! А ведь тоже повстанец, да еще с таким прошлым! В терактах участвовал. «Звезду Смерти» взорвал.
Ты не слышишь, что я говорю?! Я не хочу прибегать к помощи этого человека и я не могу стать наследницей престола! Я останусь в Новой Республике, если она выживет! Отец! Отец! – Лея бросилась к бессильно оседающему в кресло отцу. Рукой он держался за грудь.
Девочка моя, доченька… - Органа с усилием поднял голову и посмотрел на дочь. – Я не отдаю тебя этому чудовищу, я только хочу, чтобы ты… заняла подобающее тебе место.
Шатл принцессы, все тот же старый, видавший виды кораблик, удалялся от Альдераана, а принцесса сидела в потертом кресле в маленьком салончике, по недоразумению называемым кают-компанией, и, задумавшись, не обращала внимания на удаляющуюся планету, единственную ее родину, которую она никогда не забывала. Но сейчас мысли принцессы были далеки от Альдераана. Отец. Ее биологический отец – Лорд Вейдер. И что ей теперь делать с этим знанием? Она не знала. Так же как и не знала то, как ей теперь относится к Люку Скайуокеру. Он был сыном врага. Он был сыном ее отца и ее братом. Это хорошо или плохо? Она совсем запуталась. И еще был отец – король Альдераана. И еще был Хэн, который никогда не станет, не захочет стать принцем-консортом при ней, королеве Альдераана. И еще был Альянс. И как свести все эти постоянные и переменные в одно уравнение она пока не знала. А решать надо было, и как можно скорее.
Внезапно Лея почувствовала, что она очень устала, голова просто шла кругом, готовая разболеться в любой момент.
Девушка поудобнее пристроилась в кресле.
«Я подумаю об этом позже. Когда отдохну...»
========== Глава 23 ==========
Лея попросила пилота высадить ее в запасном ангаре. Хотелось побыть одной и подумать. Подумать, как жить дальше. Слишком много информации. Пока была с отцом, осмыслить ее не было никакой возможности. Но одиночество на базе повстанцев – недостижимая мечта. Уже через минуту на нее налетел Ведж Антиллес. Он куда - то спешил, и, увидев принцессу, очень удивился.
А ты разве не встречаешь?
Кого? – подозрительно поинтересовалась Лея.
Ну, там координатор от Лорда Вейдера прилетел. – Ведж почему-то отвел глаза.
Но Лее было не до мимики друга.
Вот как... – переговоры должны были начаться через две недели, а начались на второй день после ее отъезда. Решили обойтись без нее! Пока она летает, быстренько договориться с Империей на своих условиях, а ее просто поставить перед фактом. Это предательство оказалось последней каплей. Сначала признание отца, теперь еще это. От обиды и разочарования у Леи навернулись слезы на глаза, захотелось закричать, что-нибудь разбить… Со стены слетел светильник и разлетелся на мелкие осколки.
Принцесса Органа! – кто-то звал ее уже давно. Девушка обернулась. К ней спешил Джим, личный помощник генерала Мадины. – Лея, послушай! Тебе не стоит туда идти. Мадам Мотма просила тебя…
Что?! Просила?!– Лея не стала слушать дальше. По краю сознания скользнули слова Джима: «Альянс не может…», но их вытеснила мысль: «Я им покажу…» Гнев на весь окружающий мир и себя саму в частности, разгорелся с новой силой.
Принцесса плохо помнила, как добралась до места переговоров. Едва не снеся недостаточно быстро раскрывшиеся створки дверей, она ворвалась в зал. Наступившая тишина была ответом на ее появление. На нее уставилось сразу несколько пар удивленных глаз. Спокойно стоять остался только координатор. Его плечистая высокая фигура выделялась среди всех присутствующих. Он даже не повернулся на звук открывшихся дверей.
Принцесса, вы уже возвратились… - Мон Мотма двинулась ей навстречу, ее лицо было как всегда спокойно, только в голосе прорывались панические нотки. Мон всегда подозревала принцессу в некоторой экстравагантности. А Лея смотрела на нее, на человека, которому еще совсем недавно верила как самой себе. Которой восхищалась. Которую уважала. Когда это все пропало? Впрочем, сейчас об этом не время….
Тугой клубок эмоций, чувств, ощущений уже раскручивался в груди, мешая дышать, заставляя учащенно биться сердце и путая мысли. Впрочем, нет, путаться она не станет.
Конечно, вернулась! Я же не могла пропустить такое замечательное событие, капитуляцию… - Лея не договорила.
Координатор, до этого спокойно стоявший, заложив руки за спину, вдруг обернулся к ней, и ее поразил холодный блеск голубых глаз. Внезапно, Лее стало страшно, слова замерли у нее на языке. «Как с ним Люк общается?» - мелькнула невольная мысль, и вдруг ее словно обдало ледяной водой. Люк. Его отец. Лорд Вейдер. Перед ней в облике координатора стоял сам Лорд Вейдер. От ужаса ей показалось, что у нее зашевелились волосы на затылке, но в следующий момент, гнев вспыхнул с новой силой. Люк! Это чудовище забрало у меня Люка! Что он с ним делает?!
Господа! Я хотел бы поговорить с принцессой Органой наедине, - раздался в помещении негромкий голос координатора, по-прежнему не сводящего пристального взгляда со своей собеседницы. Приказа послушались все: и республиканцы и имперцы. Зал опустел мгновенно.
Все торопливо, почти толкаясь, устремились на выход. Двери закрылись и в коридоре на некоторое время воцарилось неловкое молчание. Участники переговоров переглядывались между собой, не зная как поступить. Имперцы, впрочем, были более спокойны. Они просто терпеливо дожидались приказа вернуться. Мон Мотма вышла вместе со всеми и не торопясь прохаживалась по коридору. Она была в замешательстве. Это был один из тех редких случаев, когда она не знала, как поступить. Ей было стыдно. Стыдно перед своими соратниками. Стыдно перед имперцами. Этот приспешник Вейдера просто вышвырнул всех вон, когда ему понадобилось пообщаться с девчонкой. Мон подняла безупречные руки и изящно помассировала виски. Было обидно. Вот результат ее деятельности за много лет. Она боролась, интриговала, обманывала, чтобы победить. Нет, она хотела победы не только ради себя. Она не верила в Империю ситхов, и все ждала что Император покажет, наконец, свою истинную ранкорову сущность, что он на чем-то споткнется и погибнет, но Император все не спотыкался. И вот – закономерный итог. Переговоры сильного со слабым. И сильным была не она. Она вообще не понимала, почему Император пошел на переговоры. Неужто и правда захотел избежать лишних потерь. Ха-ха! Нет. У него была какая-то иная задумка. Иная. Он что-то хочет. Просто Мон еще не понимает, что именно. Но должна понять. Мон снова прошлась по коридору. Из его противоположного конца подошел Бел Иблис. Против обыкновения он вел себя тихо, и, подойдя ближе, негромко предложил:
