Он и в самом деле чувствовал себя больным. Желудок нервно подергивало. Возможно, из-за того, что Драко не поел, а может, потому, что постоянно думал о губах Поттера. И это не считая того, что он совершенно не представлял себе, что ему делать дальше. Покупать смазку, как Поттер, или что-то еще? Он действительно не знал, как со всем справиться.

И, может, все же есть возможность снова стать нормальным? Пусть даже ему нельзя будет больше целоваться с Поттером — он тогда хотя бы сможет вернуть жену и сына и опять жить с ними вместе. Это тоже было для него очень важно.

— Мистер Малфой, я в курсе, что ваш отец пожертвовал больнице немалые средства. Он, знаете ли, смотрит на меня с портрета каждый раз, как я ем. Но несмотря на это я уверена, что мы ничем не можем вам помочь. — И регистраторша улыбнулась женщине, стоящей за спиной Драко.

Ну уж нет, так просто им от него не отделаться! Он же, в конце концов, слизеринец!

— Я собираюсь покончить жизнь самоубийством! — громко заявил Драко.

Это была ложь, но какая разница? Главное, что Драко добился, чего хотел: женщина побледнела и прошипела:

— Следуйте за мной.

Он радостно кивнул и отправился за ней к лифтам. Регистраторша передала его в руки сестры из отделения зельенаркомании и зависимости от маггловских наркотиков. Та внимательно разглядывала Драко, слушая доклад своей рассерженной коллеги.

— Значит, вы гей? — растерянно спросила она.

Драко кивнул. Сестра махнула ему рукой и провела его в палату.

Палата была довольно маленькой, но вполне уютной. Решеток на окне не оказалось, но Драко подозревал, что оно зачаровано и так просто его не открыть.

Драко вдруг заскучал по Скорпиусу и немного по Поттеру. Стоило только Драко представить, что тот сейчас у этого Бута, и к горлу подступала тошнота.

— Может, расскажете мне, что случилось? — спросила сестра и наложила диагностическое заклинание. — Так, температура в норме, а вот пульс учащенный.

И Драко рассказал ей обо всем — кроме мастурбации по ночам, разумеется. Не забыл упомянуть о проблемах в браке с Асторией и о том, что он не может наладить отношения с сыном. И о том, что влюблен в Поттера.

— В Поттера? Вы имеете в виду Гарри Поттера? — уточнила сестра и указала на кровать. Драко сел и кивнул.

— Только у него есть парень, так что было бы здорово, если бы вы ничего не сообщали прессе, — тихо попросил он.

— Все, что вы здесь рассказали, останется между нами, — успокоила его сестра.

Драко полегчало. А то кто знает, как отреагирует Поттер, если в “Пророке” появится статья о том, что Драко с ним целовался. У Бута так вообще челюсть отвиснет и, вполне вероятно, так больше и не вернется на место.

— Может, нам сообщить мистеру Поттеру о том, что вы здесь? — осведомилась сестра.

Драко поморщился.

— Думаете, это поможет в лечении?

Сестра заволновалась и посмотрела на него немного раздраженно.

— А какого рода лечение вы хотите здесь получить?

Драко беспомощно пожал плечами.

— Понятия не имею. Я же не целитель. Я немного разбираюсь в музыкальных инструментах, но абсолютно ничего не понимаю в лечении.

— Мистер Малфой, нет такого заболевания как гомосексуальность. Если вы чувствуете влечение к мистеру Поттеру, то вам стоит обсудить это с ним и решить, как строить свою жизнь дальше. Сомневаюсь, что мы можем вам в этом помочь. А что, собственно говоря, думает по этому поводу ваша жена? — спросила сестра и села на стул напротив Драко.

— Она меня бросила. Ушла с сыном.

Драко вздохнул. Ему очень хотелось домой, к своей скрипке. Может, это и в самом деле совершенно дурацкая затея. Но с другой стороны, дома он точно не поправится. Он чувствовал, что правильно поступил, придя сюда.

— Она вас бросила, потому что вы гей? — продолжала расспросы сестра.

— Нет, потому что я бесчувственный, — с готовностью пояснил Драко.

Сестра вздохнула.

— Может, тогда лучше поставить в известность вашу жену? Вы хотите, чтобы вас забрала она или все же мистер Поттер?

Драко разочарованно покачал головой.

— Я не хочу, чтобы меня забирали. У меня с собой белья на месяц. А во сколько будет завтрак?

Сестра снова вздохнула и уставилась в окно.

Драко понял, что он, скорее всего, единственный человек на земле, который так испугался, осознав, что влюбился в мужчину. Но ему было на это плевать.

Он всю свою жизнь старался поступать правильно.

Отец говорил ему, что он должен учиться лучше Грейнджер — и он целыми днями просиживал над учебниками. Отец говорил, что он должен утереть нос Поттеру — и Драко начал играть в квиддич, хотя ему гораздо больше нравилось заниматься музыкой. Тетя говорила, что он должен получить Метку — и он ее получил. Волдеморт говорил, что он должен провести в школу Пожирателей — и он сделал это. Он женился, потому что ему велел отец, и зачал ребенка, потому что этого хотела Астория. Он сделал все, чтобы выкупить Малфой-мэнор, хотя денег ни черта не хватало — но так пожелала мать. Он работал и изо всех сил старался обеспечить Скорпиусу нормальную жизнь.

Он действительно всегда пытался поступать правильно.

Но теперь он больше не знал, что правильно. Он не знал, можно ли ему быть геем, если у него есть сын. Он даже не знал, хочет ли он быть геем.

Ему нужна была помощь!

Ему никто никогда не помогал.

— Я не знаю, что мне делать с этой жизнью, — прошептал Драко.

Сестра снова вздохнула.

— Мы попробуем связаться с вашей женой и с мистером Поттером. А потом поговорим. Все вместе. Подождите немного, хорошо?

Драко кивнул и почувствовал, что его наконец-то хоть кто-то понял, когда сестра, подойдя к двери, обернулась и улыбнулась ему.

========== 21. Гарри ==========

Астория плакала, и Драко это раздражало. Целительница, которая пришла вместе с ней, не произнесла ни слова, просто стояла и, казалось, не собиралась ничего делать, только наблюдать. Драко тоже не отказался бы так зарабатывать деньги. Вот кем ему надо было стать — целителем.

Драко наотрез отказался возвращаться домой. Даже когда Астория пообещала, что тоже вернется в Малфой-мэнор, он упрямо покачал головой. Он чувствовал, что помочь ему сумеют только здесь. Он не мог вернуться домой ни с чем. Потому что вместе с ним вернутся и проблемы.

Астория скрестила руки на груди.

— Да что ж с тобой такое? — с отчаянием спросила она, едва не срываясь на визг. — Что с тобой, Мерлин и Моргана? — Она воздела руки к небу и обернулась к целительнице. — Я просто не знаю, что мне делать.

Но как бы громко она ни кричала, как бы горько ни плакала и как бы ни умоляла, Драко был непреклонен. Ему казалось, что он умрет, если сейчас уйдет из больницы. Так что он мертвой хваткой уцепился за свою кровать и не сдвинулся с места, даже когда Астория устало попросила его сходить с ней в больничный буфет и выпить чашечку кофе.

Астория обернулась к целительнице и покачала головой.

— Он не пойдет домой, — растерянно сказала она.

— Может, вы расскажете жене, почему вообще пришли сюда? — предложила целительница.

Драко глянул на нее со злостью. Сестра, которая привела его в эту палату, обещала, что ему не придется ничего объяснять Астории.

— Что? — выкрикнула Астория. — Что с тобой происходит? Я годами пытаюсь это понять!

— Давайте, расскажите, — кивнув, поддержала ее целительница.

— Я гей и влюблен в Поттера, — сказал Драко и удивился: слова слетели с его языка невероятно легко. Возможно, только потому, что он заучил их назубок, ведь он повторял их себе постоянно. Словно проверял, действует ли на него до сих пор это чертово проклятье.

— В Поттера? — изумленно посмотрела на него Астория. — В какого Поттера?

— В того самого Поттера, — громко объявил Драко и закатил глаза.

— В Поттера, которому ты сломал нос? И которому ты обязан шрамом на груди? В того самого, который засадил твоего отца в тюрьму? — беспомощно уточнила Астория и даже плакать перестала. Кажется, ей как-то полегчало.