Он уставился в потолок. Скорпиуса нет. Астории нет. А они оба ему так нужны! Он ведь любит их. Ну почему Астория никогда не чувствовала, что он ее любит?

Вздохнув, он повернулся на бок. Как бы ему хотелось заплакать! А еще хотелось, чтобы рядом была хотя бы Шелли, которая сказала бы ему, что все наладится.

В следующий раз он проснулся от того, что кто-то звал его по имени.

У дивана стоял Поттер и протягивал Драко какой-то пузырек.

— Что это? — вздохнув, спросил Драко и сел, с подозрением разглядывая стеклянный сосуд.

— Антипохмельное. — Поттер казался слегка раздраженным, но заботливость, тем не менее, не растерял.

Драко кивнул и влил в себя содержимое пузырька. Всего несколько секунд — и зелье подействовало. Он по-прежнему чувствовал себя не очень хорошо, но все же намного лучше, чем раньше.

— Мы не могли бы — о Мерлин! — не могли бы забыть о том, что произошло вчера? — Драко потряс головой. Он поцеловал Поттера! Мерлин, он поцеловал Поттера! И вспомнил об этом только сейчас! Он спокойно валялся здесь, у этих педиков, как будто ничего не случилось, — и напрочь забыл обо всем, что вчера наворотил.

— Мерлин! — выдохнул Драко и схватился за голову. — Ты только не подумай, что я…

— Не дергайся, Малфой. Ты был пьян. — Поттер сел в кресло рядом с диваном, на котором лежал Драко.

Драко застонал.

— Это… О Мерлин. Мне не нравятся мужчины, пожалуйста, поверь мне! — Слов, чтобы выразить все, что он сейчас чувствовал, попросту не существовало. И Драко сомневался, что сможет когда-нибудь снова посмотреть Поттеру в глаза.

Поттер выразительно покачал головой.

— Ты считаешь, что я… Поттер! — Мысли беспорядочно заметались в голове. Ну и как теперь донести до него, что Драко не такой, как он сам? Как заставить его в это поверить?

— Это и правда не так, — еще раз с жаром заверил его Драко.

— А по всем признакам выходит, что так, — упрямо заявил Поттер и скрестил руки на груди.

Драко уставился на него, напряженно размышляя. И тут его осенило.

— Ты же говорил вчера, что натуралы иногда целуют других мужчин и геями их это не делает.

Поттер улыбнулся. Выглядел он при этом очень мило — нет, поправил себя Драко, он выглядел по-идиотски.

— О, это ты, значит, запомнил? Я так сказал, только чтобы не вызвать у тебя кризис самосознания. — Поттер перестал улыбаться и подался вперед. — Знаешь, в чем твоя проблема? Ты устраиваешь целое представление, стоит кому-нибудь хоть намекнуть на то, что ты, возможно, гей. Если бы я сказал такое Рону, он бы только пожал плечами. — Поттер сделал паузу и многозначительно закончил: — Потому что он знает, чего хочет.

— Я тоже знаю, чего хочу, — запротестовал Драко. — Я хочу, чтобы ко мне вернулась жена. И ты должен поверить, что я не… что я не гей. — Одна только необходимость произносить это слово вслух порядком нервировала.

— Мне все равно, кто тебя привлекает, мужчины или женщины, — заявил Поттер. — Хватит мне что-то доказывать. Мое мнение от этого вряд ли изменится, нравится это тебе или нет.

Драко вздохнул и сплел пальцы в замок. Ну вот как его переубедить?

— Но мне не все равно, что с тобой происходит, Драко, — вдруг прошептал Поттер, вырывая его из мыслей. — Что случилось? Почему ты стал таким… таким странно замкнутым?

Поттер покачал головой; он казался немного расстроенным, и Драко почувствовал себя совершенно очарованным выражением на его лице.

— Каждый раз, когда я думаю, что что-то понял, ты снова ставишь меня в тупик. И куда, скажи на милость, подевался тот эмоциональный мальчик, каким ты когда-то был? Такое чувство, что тебя поцеловал дементор.

— Я не педик, Поттер, — огрызнулся Драко: очаровываться ему совсем не хотелось.

Поттер вздохнул:

— Ну что ж, если это сделает тебя счастливым, то так и быть — я тебе верю.

Драко поднял бровь, очень уж неубедительно это прозвучало.

— Думаю, я просто сыт всем этим по горло. Везде только говорят что о педиках, — жалобно пробормотал он. — Кажется, что тебя заставляют быть таким же.

— Бедный, бедный гомофоб Драко, — умилился Поттер. Слышать из его уст свое имя было очень приятно. Он выговаривал его как-то не так, как все остальные. — Я надеюсь, тебе не придется запираться в Мунго из-за того, что ты не можешь смириться с существованием в этом мире гомосексуальности.

— Да, не могу. Это словно потоп какой-то!

Драко со злостью глянул на Поттера, но тот рассматривал его без всякой издевки, все с той же милой улыбкой.

Неожиданно Поттер посерьезнел.

— Не думай об этом. Лучше прибереги силы для жены и сына.

Застонав, Драко потер глаза. Скорпиус. Он потерял Скорпиуса.

— Мой сын… — Драко с отчаянием посмотрел на Поттера. Волосы у того, как всегда, торчали дыбом, словно щетинки у щетки. Но, к сожалению, это совершенно не мешало ему выглядеть очаровательно. — Он мне очень нужен.

— Не так уж и много ты думал о нем все это время, Малфой. Я видел, как вы общаетесь друг с другом. Ты не в состоянии найти с ним общий язык. Почему ты с ним не летаешь? Я этого просто не понимаю. — Во взгляде Поттера читалась растерянность.

— Я не умею летать, — глухо сознался Драко. Он никогда и никому еще об этом не рассказывал.

— Прекрати нести чушь, раньше же ты летал. И теперь, конечно же, умеешь! — нахмурился Поттер.

— Нет, не умею, — повторил Драко, — и пожалуйста, перестань все время говорить об этом.

Поттер покачал головой.

— Тебе еще что-нибудь нужно или уже уходишь?

Драко растерянно моргнул. Интересно, что же он снова сделал не так? Он бы с удовольствием остался здесь еще ненадолго. Прямо в центре этого бардака, закопавшись в подушки, которые так любезно наколдовал ему Поттер. Впервые за долгое время он спокойно проспал всю ночь и ни разу не подрочил. Так что можно считать, что Поттер и в самом деле вылечил его от одержимости.

— Мне пора в министерство, Малфой, — объяснил Поттер и скрестил руки на груди.

Драко кивнул и поднялся. Он спал одетым, только стащил с себя обувь и мантию. Сейчас он пойдет домой и примет душ. Но вот что ему делать дальше?

Теперь, когда от него ушли Астория и Скорпиус, он мог спокойно бросить работу, продать Малфой-мэнор и забиться в какую-нибудь дыру. Единственным, что до сих пор помогало ему держаться на плаву, были жена и ребенок. Даже если они никогда этого не понимали.

Драко обулся, злясь на Поттера, наблюдавшего за каждым его движением. Поморщившись, натянул мантию. Что же он все-таки сделал не так, раз Поттер всего за секунду стал таким странным?

— Спасибо, — пробормотал Драко.

— Не за что, — ответил Поттер. Он склонил голову к плечу — невероятно очаровательно, будь оно все неладно. Драко тяжело сглотнул. — Если что-то случится, пришли мне сову, хорошо?

У Драко потеплело на сердце; он даже споткнулся, забираясь в камин. Он кивнул на прощание, и последнее, что мелькнуло у него перед глазами, была улыбка на лице Поттера.

Дом встретил его давящей тишиной.

— Шелли рада, что с хозяином Драко все хорошо, — пропищала выскочившая навстречу домовуха. Драко улыбнулся. Хоть кто-то готов его поддержать.

— Буду в музыкальной комнате, — тихо сказал он. Шелли взволнованно кивнула.

Драко сел на табурет и задумался, не достать ли ему скрипку или все же сыграть что-нибудь на пианино. Приняв, наконец, решение, он бережно коснулся клавиш. Стоило ему только начать играть, и он почувствовал, как ему становится легче дышать.

Медленно, очень медленно его мысли обретали ясность. Астория ушла и забрала с собой Скорпиуса. Он поцеловал Поттера — но это сейчас не главное. Хотел ли он, что бы Астория вернулась? Да. Был ли он в этом уверен? Нет. А как насчет Скорпиуса? Да, да и еще раз да.

Его прервала рассерженная мать, вихрем влетевшая в комнату.

— Драко, что здесь происходит?

Драко прекратил играть и устало потер глаза. Хотя антипохмельное зелье Поттера и помогло, он все равно чувствовал себя страшно измученным.