Прошло пол года

Сижу на любимом подоконнике в своей комнат. На коленях лептоп, а на маниторе отображается вся группа Tokio Hotel. Я уже сбился со счёта, сколько дней прошло. Но мне, в принципе, всё равно. Перевожу взгляд с грустных, карих глаз на звёздное небо. И тут в комнату влетает моё счастливое чудо.

- Томми – подбегает ко мне и обнимает за шею – Твоей маме очень понравился наш подарок. – белозубая улыбка до ушей и блеск в глазах – праздник удался.

Молча целую его в губы, стирая радостную улыбку. Смотрит на экран.

- И что же там про нас новенького пишут? – блеск в глазах уступает не скрытому любопытству.

- Всё по старому. – закрываю ноутбук и откладываю его в сторону, одновременно другой рукой притягивая Билла к себе поближе.

Сегодня день рождения моей мамы. Я ни как не мог пропустить такой день и поэтому пришлось долго уламывать Йоста, чтоб тот пустил меня домой. Скрипя зубами он отпустил меня на день. Звонила мама и сказала, чтоб Билл тоже приезжал и она будет очень рада его видеть. Пол дня мы проездили с Биллом по все возможным магазинам в поисках подарка для именинницы. Полагаясь на хороший вкус котёнка мы выбрали очень красивую вазу, метр в высоту и с большими белыми цветами на бледно-розовом фоне.  

Билл даже позаботился об открытке, но в конце пожеланий, написанных его рукой, он по привычке поставил автограф. Я конечно долго смеялся с этого отработанного рефлекса, но решил оставить как есть, добавив лишь и свой автограф рядом.

К пяти часам мы были уже в Лейпциге. Мама была жутко рада видеть нас двоих. Билл вручил презент с такой милой улыбкой, что мама не удержалась и крепко обняла нас обоих, подталкивая к столу, за которым собралось уже не мало наших родственников.

Да, после первой встречи с Йостом мы до сих пор с ним часто ругаемся, обычно по мелочам. Даже не смотря на его ненависть к моей скромной персоне, он был вынужден признать хорошее качество моей игры на гитаре и принять в состав группы. В тот день я выложился на полную, от усердия содрав об струны кожу на правой руке. Все были довольные, кроме Дэвида, который продолжал сверлить меня злобным взглядом. Я не буду перечислять всех его попыток заставить меня поменять стиль, в конце концов он смирился.

После официального объявления о пополнении состава группы, рейтинг резко возрос. Мы перезаписали несколько песен, и записали пару новых, которые тут же стали занимать первые места в хит-парадах и всемирных чартах.  

У меня появилось большое количество поклонниц. Билл иногда рычит мне на ухо, когда я мило улыбаюсь какой-нибудь фанатке. А я в ответ лишь ласково щипаю его за задницу, из-за чего его гнев сменяется на возмущённое выражение лица.

Популярность группы гордо и довольно быстро росла вверх. Пришлось сменить номер телефона, потому что всё чаще меня стали доставать назойливые звонки посреди ночи.

Густав и Георг знают о наших отношениях практически с первых дней моего присутствия в группе. Как я и ожидал, они помогают нам, частенько прикрывая перед Йостом – ему это знать вовсе не обязательно.

С Элизой мы постоянно поддерживаем связь. Она хороший друг. Как жаль, что Эл влюбилась в меня и я не могу ответить ей взаимностью. Но девушка сказала, что всё нормально, мол она всё прекрасно понимает, якобы сердцу не прикажешь.

Пришлось сменить номер аськи, в ней остались только близкие друзья, в том числе и Элиза.

Было дело, мы заезжали в её город и там я познакомил их с Биллом. Подруга была в неописуемом восторге. Биллу она тоже понравилась. Малыш сказал, что она очень милая. Я сначала даже приревновал, но когда котёнок сказал, что он даже удивлён, почему я не стал встречаться с ней и у него потускнели глаза, я сразу прижал к себе своё самое любимое существо и тихо-тихо прошептал на ушко: «Ведь мне нужен только ты». И тут же ослеп от его безупречной улыбки.

Всё же я очень рад, что она тогда добавила меня в ICQ. Я не знаю чтобы было, не будь её в моём контакт-листе. Наверно, погрузился бы в пучину великих и всепоглощающих депрессий, а может бы и прибегнул к суициду. Всё могло быть, но обернулось именно так и во многом я благодарен Элизе. Она тот человек, который сыграл в моей жизни большую роль и была со мной всегда в переломный момент.

Мой котёнок – это самое главное, только он может сделать меня по настоящему счастливым. Душа обливает всеми красками радуги только когда я произношу «мой».

День прожит зря, если я его не увидел хотя бы несколько раз в день. Утро обретает серые оттенки, если у нас не получается просыпаться в одной кровати. Даже ужасно пасмурный день рядом с ним кажется ярким.

Но, наверно, это меня и ослепило и я перестал замечать второй стороны медали того, что мы работаем вместе.  

Совсем недавно я обратил внимание, что Билл стал слишком раздражительным. Вчера, когда он красился утром, я что-то хотел сказать, а он оборвал меня прокричав «заткнись» и захлопнул дверь в ванную так, что аж штукатурка посыпалась, потом послышался звук разбившегося стекла и лёгкий вскрик. Я тут же влетел туда и застал его сидящего на холодном кафельном полу среди осколков и с пальцем во рту, а по щекам текли слёзы. Я молча взял его на руки и отнёс на кровать, случайно наступив на осколок.  

И совсем не важно, что мне было ужасно больно, когда стекло прорезало сантиметры моей босой ступни.

И совсем не важно, что я испачкал кровью дорогой, пушистый ворс не менее дорогого номера отеля.

Тогда было не важно, что потом мне будет больно ходить.

Пока я нёс его он всё твердил, всхлипывая мне куда-то в шею: «Прости! Прости! Прости»

Я осторожно опустил его на смятые, после бессонной ночи нашим телами, простыни, отнял палец ото рта и обхватил его своими губами. На языке тут же почувствовался металлический вкус, чуть солоноватый, но одновременно такой сладкий для меня. Он заплаканными глазками смотрел в мои глаза, растирая кулачком, совсем как ребёнок, труды получасового торчания в ванной. Он ещё раз прошептал «прости», я еле заметно кивнул. Он выдернул палец из моего рта и, обхватив моё лицо ладошками, притянул к себе и прижался солёными губами к моим. Потом он охнул и затащил меня на кровать. Я сразу не понял в чём дело, но когда он вернулся из ванной с аптечкой в руках, обратил внимание на боль в ступне, из которой небольшой струйкой сочилась бардовая кровь, а потом и на испачканный ковёр. Тогда, как ни странно, Дэвид сжалился и отменил все мероприятия, назначенные на день. Только он долго донимал нас, что произошло и что я делал утром в номере Билла.