- Ну, скажу я вам, они здесь не похудеют.- Рассмеялась журналистка.

- Служба не дружба. Мы были заняты решением очень важных вопросов. - Ответил Вильгельм Телль.

- Хорошо, - ответил я.- Слушаю ваш доклад.

Безутешная девушка журналист опять вздохнула с сожалением.

- Я хотела присоединиться к вашей команде, но пан Самоходик не хочет видеть меня в своих рядах. Может быть, вы передумаете?

Я снова возмутился:

- Ребята, вы знаете, что эта дама является сотрудником газеты? Она намерена написать про всех нас статью.

- В самом деле? Она хочет, чтобы мы попали на страницы газет? - Ребята, похоже, не были возмущены. Напротив, они уже получали от этого удовольствие, даже были польщены.

Поэтому я поспешил им объяснить:

- Она хочет написать про нас как про ненормальных. Что наше место в сумасшедшем доме! Потому что она считает, что только сумасшедшие люди могут заниматься поиском сокровищ тамплиеров. Потом над нами будет смеяться вся Польша, надо мной коллеги по работе, а над вами товарищи в школе.

- В таком случае, мы должны быть с этой панни очень осторожны! - Подскочил Баська.

- Ах, так. Ни слова при ней! - Предложил Вильгельм Телль.- Молчим.

Девушка рассмеялась. Ее забавляло негодование скаутов. В конце концов, она не выдержала и топнула ногой:

- Тихо, ребята. Я просто хочу знать, что здесь происходит.

Я не выдержал и вмешался:

- Ничего вы у нас не выведаете. Мы не можем предложить вам никакой информации.

А мои разведчики спросили: - На чьей вы стороне? На нашей или на стороне тех? Только правду!

- Я ни на чьей стороне, - ответила Анна,- я буду только наблюдателем. Объективным наблюдателем, понимаете?

Лично я не очень понимал, как это можно занимать объективную и нейтральную позицию в такой ситуации. Мы с ребятами решили посовещаться.

- Может, отойдем куда-то в сторону и там поговорим,- предложил мне Телль.

Но Анка запротестовала, обращаясь ко мне:

- О, мне очень жаль. Но мне кажется, что я заслуживаю доверия. Вы можете быть уверены в том, что полученные от вас сведения не попадут к вашим конкурентам, и что вообще я буду писать только для себя и для своей газеты.

Первый уступил Баська:

- Я хотел бы быть журналистом, когда вырасту,- сказал он. - Поэтому мне кажется, что прессе нужно помогать.

- Ты? Журналистом? - Я засмеялся вместе с Теллем. - Во время прошлых наших приключений ты хотел быть антропологом.

- А я еще подумаю. - Рассердился Баська.

Тут они начали спорить, можно ли так быстро менять свое мнение о выборе профессии.

Я прервал это обсуждение и спросил их, несмотря на присутствие журналистки, что они узнали в деревне и потребовал рассказать.

- Поздно ночью, - начал рассказывать Соколиный Глаз,- из Варшавы приехало трое молодчиков.

- Как ты их назвал: молодчики? - Спросила Анна.

- Это какие-то головорезы, на их поведение было очень неприятно смотреть, они вели себя ужасно. Подъехали ночью к дому учителя и начали стучать кулаками и ногами по закрытым дверям и ставням.

Мы подошли и сказали им, что учитель уехал на несколько дней с учениками. Это вызвало у них очень сильную ярость. Они начали громко ругаться в адрес учителя и заодно назвали нас сопляками. От них воняло за три метра водкой. Наконец они оставили в покое ставни и поехали к озеру. Там тоже есть новости: на рассвете Петерсен и Козловский ликвидировали свой лагерь на берегу озера и приехали утром в деревню. Когда убедились, что учитель еще не вернулся, спросили деревенского мальчика, куда именно отправился учитель.

Мы спросили потом этого мальчика об этом разговоре. Петерсену он сказал, что не знает точно, в каком направлении уехал учитель, но слышал, что целью поездки было посещение места битвы повстанцев 1863 года в районе города Сувалки. Узнав об этом, Петерсен сразу же покинул деревню на своей машине. Наверное, помчался искать учителя.

- Мы должны немедленно ехать за ними. - Заявил я.

- Потом прикатил на мотоцикле кролик.

- Кто?

- Молодой человек, одетый в кожанку мотоциклиста. У него лицо похоже на морду кролика. Подошел к дому учителя и, убедившись, что дома никого нет, огляделся по сторонам и начал пропихивать нож в жалюзи. Нас он не заметил, потому что мы сидели в кустах живой изгороди.

- Очень подозрительно тип! - Воскликнул я.

- Этот кролик в кожанке не смог проникнуть в дом, еще покрутился, спрятал нож в карман и уехал. Тоже в ту сторону, куда и Петерсен. Позже подъехала синяя «Шкода», в ней была среднего возраста супружеская пара. Увидели, что учителя еще нет и сразу же уехали.

- И куда? Тоже в ту сторону, что и Петерсены?

- Нет. На озеро Зелва. Он там начал ловить рыбу, а она загорает на берегу.

Во время разговора мы увидели облако пыли на дороге. Со стороны озера мчалась машина в сторону деревни. Но не остановилась у дома учителя, а свернула влево, в сторону лесных домиков. И исчезла за поворотом.

- Выспались, и теперь, вероятно, поехали за водкой. - Глубокомысленно изрекла Анка.

Я, однако, был другого мнения.

- Они все бросились искать учителя. А мы будем сидеть здесь, и ждать его возвращения и только потеряем время. Нам нужно убедиться: имеет данный документ какое-нибудь важное значение или нет? Мы тоже поедем на поиски. Но вот куда ехать, в какую сторону?

Я вспомнил, что у меня в машине лежат книги и среди них путеводитель по этим окрестностям до города Сувалки.

Перелистав десяток страниц, содержащих совершенно бесполезные для меня сведения о геологическом строении Земли, наконец, нашел главу: « Краткий исторический обзор области Сувалки».

Я прочитал вслух: « Во время восстания 1831 и 1863 годов, происходила борьба за земли, в которую на стороне повстанческих сил были вовлечены местные жители. Восстанию сопутствовал большой успех. Восставших возглавили генералы: Гилгуд, Дембинский и Сераковский. В подготовке восстания приняли участие: русский офицер Карл Ястржебский, эмиссар Национального комитета Чадзинский и Вавер-Рамотовский. Последний, как участник Ноябрьского восстания и офицер погиб в лесу в сражении. Самые ожесточенные бои прошли в апреле 1863 года у деревень Груши и Джастрзеба. Следы сражений видны до сих пор, туристы рыщут здесь в погоне за находками. Много историй на сегодняшний день сохраняется также в рассказах местных жителей ...»

К счастью, в книге была также небольшая карта, на которой были помечены заповедники, поля сражений и тому подобные места, достойные внимания туристов.

Рассмотрев внимательно карту, я сказал:

- Место, где упоминаются основные бои восставших с царской армией это деревня Груши, где находится памятник павшим в битве. Дальше лежит урочище Козий Рынок, где находятся могилы мятежников. Немного в другой стороне был расположен лагерь восставших крестьян, который они построили на берегу близлежащей реки.

- Так в какую же сторону мы направимся? - Промолвил Баська.

Я подумал вслух:

- Поразмыслим. Наш учитель пошел со школьниками пешком, не так ли?

- Так. - Подтвердили мальчики.

- Изучая карту видно, что добраться до места можно как по дороге, так и по лесным тропам. Если бы я был на его месте, то повел бы группу сначала по лесу в сторону деревни Груши. Оттуда я пошел бы в урочище Козий Рынок, а оттуда через бывший лагерь повстанцев в город. Таким образом, замкнулся круг и мы бы возвратились в Милкока. Конечно, он мог сделать это все наоборот: сначала в город, потом в лагерь, на Козий Рынок, и, наконец, в деревню Груши. Как давно отправился в путь наш школьный преподаватель?

- За два дня до нашего появления здесь.

- В таком случае, по моим расчетам, они должны находиться на Козьем Рынке. И это независимо от того, как они пошли, слева направо или наоборот.

- Браво! Браво! - Замахала руками Анка. - Теперь я вижу, что вы могли бы потягаться с самим Шерлоком Холмсом, а может он бы у вас мог поучиться!

- Не обращаем внимание на ее подколки. - Промолвил я. - Мы едем на Козий Рынок. И как можно скорее, мои дорогие.