Лили сокрушенно покачала головой: чувствительную девушку растрогала забота достойной леди о своем сыне.

— Что же парнишка? — спросила она. — Никак я вас не пойму — играть он пристрастился или к выпивке? Или с девками загулял? Так это не страшно, — горячо заверила она Снейпа. — Дело молодое — лишь бы с уличными не спутался; а в приличном заведении оно ничего.

Однако, несмотря на все старания доброй девушки утешить его, Снейп по-прежнему выглядел не на шутку обеспокоенным.

— А каков он с виду-то — юноша этот? — продолжала расспрашивать его Лили. — Может, он и к нам захаживает: в «Цветник» частенько молодые джентльмены наведываются. А я бы его узнала да попросила матушке написать, чтобы леди не беспокоилась. Материнское сердце — оно всегда за детей болит. Вот и Богородица наша, — Лили почтительно посмотрела на слащавую картинку на стене, — о Сыне своем страдала.

Снейп ответил не сразу.

— Видите ли, милая Лили, — произнес он в конце концов, испытывая отчаянную неловкость, — дело, порученное мне леди Малфой, осложнилось в виду некоторых… причин, которые любой воспитанный человек счел бы неподобающими темами для беседы, — судя по растерянному выражению лица, добрая девушка не поняла ни слова, хотя и очень старалась; поэтому Снейп пояснил: — Этот юноша… юный Малфой… понимаете, дорогая Лили… тогда как его ровесники, даже если и проводят время в известных заведениях… — Снейп замялся, подбирая слова, и начал снова: — Тогда как другие юноши… выражаясь иносказательно… играют в покер, юный Малфой предпочитает играть в баккара.

— Так он всё ж-таки картежник! — радостно отозвалась Лили — наконец-то ее респектабельный джентльмен сказал хоть что-то понятное! — и спросила сочувственно: — Что, сильно проигрался, да?

Снейп отвел глаза.

— Боюсь, вы неправильно меня поняли, милая Лили, — проговорил он. — Под «баккара» я подразумевал… если можно так выразиться… приношу свои глубочайшие извинения за то, что оскорбляю вас беседой о столь… неподобающих вещах… — Снейп невольно понизил голос. — Словом, юный Малфой, как меня уведомил его тьютор, предался в столице «немецкому пороку».

Лили помолчала, раздумывая, что бы это могло значить, но затем припомнила, как намедни о чем-то подобном рассказывала ее товаркам девушка из заведения мадам Максим, прехорошенькая юная хохотушка Флёр.

— А-а-а, так вот оно что, «немецкий грех», — повторила Лили. — Как воспитанные люди-то разговаривают — не сразу и поймешь; будто на другом языке говорите. А парнишка этот Малфоев, наверное, ровесником моего Гарри будет, молоденький совсем, — Лили печально вздохнула. — Вот что я думаю, мистер Снейп: не мог он сам до таких греховных дел додуматься. Верно, сбил его с пути какой-нибудь лондонский прохиндей. Сама-то я с такими господами не знакома, но от наших девушек слыхала про одного, держит дом свиданий. Только это не здесь — у нас на Диагон-аллее такого содома, благодарение Господу, отродясь не было, — Лили истово перекрестилась, — а неподалеку, на Ноктюрн-аллее. Название я не знаю, но люди прозвали это заведение «Дырявый котел», уж понятно почему. Вы прямо сейчас туда и идите, мистер Снейп, — встрепенулась она вдруг. — Кто поможет бедному парнишке, как не вы? Правильно эта леди к вам обратилась: вы с виду хоть и бирюк бирюком, уж вы меня извиняйте, но сердце у вас золотое, я-то лучше всех это знаю.

Снейп не ответил: настолько тема их разговора смутила его. Кроме того, Снейпа коробило, что Лили, его добрая чистая Лили, рассуждает о подобных мерзостях с такой простодушной прямотой. Он нервно вертел в руках пустую чашку, не зная, что сказать, и стук в дверь, слишком громкий в воцарившейся тишине, показался ему настоящим спасением.

— Лили, дорогуша, не забыла ли ты, что у нас сегодня много гостей? — раздался за дверью грудной голос мадам Розмерты. — Не задерживай мистера Снейпа, лучше помоги ему одеться, — хозяйка «Цветника» открыла дверь и деликатно заглянула в комнату. Убедившись, что Снейп достаточно одет, она вошла, шурша юбками, и с радушной улыбкой стала теснить Снейпа к выходу. — Ах, простите мою Лили, мистер Снейп, — говорила она, — эти ирландки такие болтушки! И да, можете не беспокоиться насчет оплаты — я уже всё записала на ваш счет, и ваш любимый зеленый чай с жасмином тоже!

Мадам Розмерта сама подала Снейпу сюртук — по-видимому, ей не терпелось выпроводить его из комнаты, чтобы освободить место для следующего клиента. Впрочем, Снейпу и самому захотелось уйти. Он уже взялся за ручку двери, но Лили остановила его.

— Ой, постойте-ка, мистер Снейп! Я же вам шарф связала на День Ангела, а вы всё не приходили и не приходили, — Лили отбежала вглубь комнаты и вернулась с полосатым шарфом крупной вязки. — Шерсть колючая малость, — сказала она Снейпу, оборачивая шарф вокруг его шеи, — но так оно и лучше, для горла вашего слабого полезнее.

У Снейпа больно кольнуло сердце. Не найдя подходящих слов, он порывисто прижал ее руку к своей груди — и поспешил выйти, чтобы Лили не заметила навернувшихся на его глаза слёз.

========== Глава четвертая, содержащая различные сведения о Ноктюрн-аллее. Северус Снейп знакомится с галантным хозяином еще одного приятного заведения и вырывает юного Малфоя из объятий эксцентричного господина ==========

Никогда прежде Снейпу не доводилось бывать на Ноктюрн-аллее. Она лежала перед ним, черная, грязная, непривычно тихая после шумной, наполненной музыкой, бранью и хмельными голосами Диагон-аллеи. Снейпа неприятно поразила чудовищная нищета домов и их подозрительных обитателей. Каждый, как казалось Снейпу, только и ждал удобного случая, чтобы его ограбить — Снейп вновь пожалел, что забыл дома свой крепкий зонтик-трость. Под ногами хлюпала слякоть, бурая от золы и нечистот. В воздухе нестерпимо воняло скотом, дешевым пойлом, рвотой, мочой и испражнениями — Снейп прикрывал рот и нос шарфом, но его все равно мутило. Опасливо придерживая портмоне в кармане, он ускорял шаг: к ночи туман рассеялся, но фонарей здесь почти не было, и, проходя через неосвещенные участки пути, Снейп опасался не только за свои деньги, но и за свою жизнь.

Мимо пронеслась стайка оборванных чумазых ребятишек, одетых в невообразимые лохмотья. Снейп предпочел посторониться, подозревая, что в лучшем случае они начнут выпрашивать у него подаяние, а в худшем — обворуют. Но осторожность рассудительного джентльмена привела лишь к тому, что он едва не столкнулся с немолодой тощей шлюхой с испитым лицом и набрякшими тяжелыми веками — появившись из темноты, та направлялась к нему нетвердой походкой пьянчужки.

— Эй, красавчик, не хотите ли поболтать с девчонкой? Всего за пенни! — прохрипела она, с неуклюжим кокетством поправляя свои спутанные черные лохмы.

Когда же Снейп, отпрянув от нее, поспешил уйти, шлюха, вмиг позабыв об игривом тоне, заорала ему вслед:

— Ну и катись, жмот несчастный! Одного пенни пожалел! А еще как джентльмен вырядился! — и присовокупила пару крепких словечек.

Но не успел Снейп прийти в себя после побега от нетвердо стоявшей на ногах прелестницы, как его самого едва не сбил с ног низенький толстый человечек. Попискивая от страха точь-в-точь как крыса, человечек бросился наутек, но вскоре был настигнут громадным черным терьером. Пес повалил его на спину и вцепился бы в горло, если б не вовремя подоспевший разбитной молодчик — должно быть, хозяин терьера. Он отогнал пса палкой, и тот выпустил свою жертву, но продолжал стоять над нею, угрожающе рыча и скаля зубы. Толстяк залепетал:

— Какой славный у вас пёсик, мистер Блэк! Какой сильный и бойкий! А как слушается своего хозяина! Держу пари, это самый злой и сильный терьер в Ист-Энде. Ах, какая прекрасная мысль — выставлять его на бои! Я обязательно приду посмотреть… Ой! Пожалуйста, мистер Блэк, уберите нож от моего лица. Я и не думал утаивать от вас деньги — вот, глядите, здесь всё, что я выручил за сегодня. Травля крыс уже не приносит такой барыш, как в прежние времена… Ой, нет-нет-нет, мистер Блэк, я не виноват, что так мало! Мне же пришлось лечить своего пёсика после того, как его покусали крысы… Нет, что вы, что вы, я безмерно рад, что вам удалось слинять, мы все безмерно рады вашему возвращению. Наконец-то благодаря вам, мистер Блэк, на Ноктюрне воцарится порядок!