— Мистер Снейп, сэр, — услышал он и открыл глаза: перед ним стоял Драко Малфой, чистенький и свежий, как всегда; он держал двумя пальцами посыпанную крупинками сахара слойку с джемом и весьма опрятно ею лакомился. — Можете быть покойны: я позаботился о недорогом жилье для нас с вами. Я осмелился предположить, что вы из-за ваших проблем не сможете снимать комнаты в приличном месте. Идемте, сэр, не следует упускать такую замечательную возможность: хорошая комната, постель, полный пансион, и всего-то за пять шиллингов в день.

Привычным движением обвив рукой локоть Снейпа, Драко потянул его куда-то за угол. Через несколько шагов Снейп оказался перед притворенной дверью. На мгновение выпустив его локоть, юный Малфой по-хозяйски толкнул дверь и кивнул Снейпу, чтобы тот следовал за ним.

Снейп очутился в полутемной комнатушке, тонувшей в клубах пара. После уличной сырости Снейпа поразила стоявшая здесь теплая, влажная духота, наполненная дымом и вонью от щелока и мыла. Поначалу он не мог разглядеть ничего, кроме бесформенных пятен, но постепенно глаза Снейпа привыкли к полумраку, и он различил железную печь, стол, груду грязного белья, койку с соломенным тюфяком и чуть приоткрытое для притока воздуха окно, за которым виднелся задний двор, заваленный кучами золы и навоза. На подоконнике, болтая босыми ногами, сидела, кутаясь в старую шаль, апатичная девица с нечесаными рыжими волосами. Неподалеку, на грязном белье, развалился отец семейства, невзрачный рыжеватый мужчина с заметными залысинами; он похрапывал, безобразно разинув рот. Его супруга, крепко сбитая, багровая от работы и жара печи, суетилась над кипящим чаном, покрикивая то на мирно спящего мужа, то на девицу. При виде Снейпа она уперла руки в бока и разразилась громогласной бранью.

— Мистрис Уизли, — сказал Драко, мгновенно оказавшись перед нею. — Что же вы, мистрис Уизли? Это мистер Снейп, тот джентльмен, о котором я вам говорил.

Лицо мистрис Уизли вмиг утратило воинственное выражение.

— А-а-а, мистер Снейп, дружочек мастера Драко! — воскликнула радушная хозяйка, всплеснув мокрыми, красными от стирки руками. — Ах ты ж Господи, а я-то грешным делом вас за приходского попечителя приняла, — она от души рассмеялась. — Повадился тут к нам один: и так с Джинни моей бесплатно потолковал, так мало ему — всё равно деньги с нас требует! А вы проходите, проходите, сэр, милости просим, мы всегда рады гостям мастера Драко. Лишний шиллинг никогда не помешает, а, Джинни? — девица, никак не отреагировав, продолжала глазеть в окно, но мистрис Уизли это нисколько не смутило. Она забежала вперед, выставила стул (похоже, единственный в доме), обмела его фартуком и пригласила Снейпа сесть. — Располагайтесь, сэр… Ку-у-уда ты там блюешь?! — заорала она вдруг — да так неожиданно, что Снейп поначалу решил, что мистрис Уизли обращается к нему. — Куда блюешь, я тебе говорю, ирод?! Господское белье испортишь, пьяная скотина! — и добрая женщина, ничего не знавшая, кроме семьи, шлепнула супруга по рябой физиономии только что выстиранными мокрыми панталонами. — Лежи, давай, не ворочайся! — прикрикнула она.

Мистер Уизли, забарахтавшись в грязном белье, сделал попытку повалить жену туда же, но тщетно; тогда он рухнул обратно и крикнул (что, должно быть, стоило ему немалого труда, потому что язык его заплетался):

— Джинни! Рональд! Помогите отцу перебраться на койку! А то мамаша ваша, чтоб ее черт утащил, меня загрызла… не дает рабочему человеку отдохнуть после трудов… праведных… — последние слова мистер Уизли договаривал уже в полудреме.

— Ничего, поспишь и на кухне, на белье, — ничего с тобой не сделается! — весело отозвалась мистрис Уизли, вернувшись к своему чану. — На кровати постоялец будет спать — дружочек мастера Драко.

Мистер Уизли, уже было задремавший, встрепенулся.

— Ну ты у меня и умница, женушка! — одобрительно воскликнул он. — Значит, у тебя завелись деньжата? Давай-ка, отправь Рона за бутылкой, всё нутро у меня горит.

— Не-е-ечего тебе, — отозвалась любящая супруга, продолжая помешивать белье в чане. — У меня есть куда эти деньги потратить. Видали? — каждый день ему бутылку! Где я тебе такие деньги возьму?! Дармоед!

— А зачем я тогда столько детей поднял, если они даже не могут папаше родному на угощение заработать? — парировал почтенный отец семейства.

Мистрис Уизли, занятая стиркой, не пожелала ему отвечать и вместо этого крикнула дочери:

— Джинни, помешай белье! Да сделай огонь потише — не видишь, что ли, льется из чана! Ну же, поторапливайся, не ленись! Безделье — желание дурака!

Рыжая девица, всё это время завороженно наблюдавшая за тем, как тощая собака на заднем дворе закапывает обглоданную кость, нехотя слезла с подоконника и побрела к печи, не обращая ни малейшего внимания ни на гостей, ни на своего благородного отца, через которого ей пришлось переступать. Тот шлепнул ее по заду.

— Вон какая лошадь вымахала! — констатировал мистер Уизли. — Пора ей уже денежку в дом приносить. Потолкуй с Сири, пусть он ее к Белле-За-Пенни пристроит, чтоб та, значит, своему ремеслу ее обучила.

— Здра-а-асьте вам! — возмутилась мистрис Уизли. — Думай, что мелешь, голова твоя садовая! Потолковать с Сири! Да этот твой Сири — бёркер: убьет девку, докторам продаст и глазом не моргнет. Кто мне тогда со стиркой помогать будет? Одна я, что ли, тут над этим корытом должна горбатиться?.. Вы не подумайте, сэр, моя Джинни — хорошая девушка, — вдруг вспомнив о своем госте, заверила она Снейпа. — Хотя, конечно, всякое случается, когда всей семье в одной кровати спать приходится. Зато моя Джинни ни разу в подоле не принесла, — не без гордости добавила мистрис Уизли, — я уж за этим крепко слежу. А как же — я ж ей мать! И на улицах стоять Джинни никогда не ходила, — мистрис Уизли шлепнула на стол кучу выжатого белья, вздохнула, вытерла пот тыльной стороной руки. — Задумчивая вот только с детства, — посетовала она. — Наверно, оттого что Артур в ту пору крепко пил. До рождения Джинни тоже пил, ясное дело, но не так крепко. А может, всё из-за Лондона этого проклятого: Джинни-то у меня уже в Лондоне родилась, сэр, а все остальные ребятишки — в Ирландии, на приволье, — судя по благодушному виду, мистрис Уизли загорелась желанием поведать гостю обо всех своих чадах, но тут мистер Уизли сел, протер глаза и, наконец, заметил Снейпа.

— Ого, какой важный господин к нам пожаловал! Разрешите засвидетельствовать свое почтение, — он встал, держась за стену, и сделал по направлению к Снейпу несколько неверных шагов. — Разрешите представиться, — мистер Уизли, покачиваясь, церемонно поклонился, — Артур Уизли. А это, — он махнул рукой в неопределенном направлении, — мое святое семейство. Джинни, поди сюда! — изловчившись, он схватил дочку за юбку и подтащил к себе. — Вот, глядите, какая красотка выросла, — сказал он не без гордости, подталкивая Джинни к гостю — рыхлая, мучнисто-бледная, веснушчатая, она с равнодушием смотрела на Снейпа, пока мистер Уизли ее расхваливал: — Между прочим, девственница! А как же, за ней был отцовский глаз, — мистер Уизли значительно поднял палец. — Дешевле чем за полшиллинга не договоримся, так и знайте, сэр, — мне известно, что почем в Лондоне. Артура Уизли не облапошишь!

Снейп, и без того задыхавшийся в этой душной, завешанной бельем комнатушке, в зловонии и тарахтящей ирландской брани, почувствовал тошноту.

— Уверяю вас, сэр, у меня нет никакого намерения… — выдавил он из себя. Мистер Уизли перебил его:

— Слыхала, Молли, джентльмен назвал меня сэром! — радостно крикнул он жене. — Я всегда тебе говорил, что Артур Уизли умеет обращаться с приличными господами!

Снейп подумал, что сейчас — измученного, больного, не брившегося вот уже два дня, в запачканной помятой одежде — его уж точно нельзя назвать «приличным господином». Но мистер Уизли, похоже, считал совершенно иначе: пропустив отказ Снейпа мимо ушей, он опять схватил неповоротливую дочь в охапку и попытался усадить ее Снейпу на колени.

— Угомонитесь уже, папаша, — буркнула та всё так же апатично и, оттолкнув плохо державшегося на ногах мистера Уизли, вернулась к своему подоконнику.