- Все это прекрасно, - произнес он, выслушав аббатису. – Однако…

Он сделал паузу, словно колеблясь, не решаясь доверить какую-то тайну. Собеседница от интереса аж подалась вперед.

- Я должен быть откровенен, наверное, - вздохнул милорд. – Моя родственница не желает проживать в монастыре. Смирения, как ни хотелось бы этого всей семье, у нее мало. И у меня, боюсь, есть подозрения, что она попытается оставить стены, дарящие спокойствие ее душе и ее телу.

Аббатиса чуть прищурилась. Вероятно, внутри нее шевельнулись сомнения, но ясно слышимый акцент гостя говорил в его пользу. Послушницу-пленницу следовало беречь от французов.

- Вы можете быть спокойны, - произнесла она. – К нам не впервые обращаются с подобной просьбой. Ваша родственница будет под надежным присмотром одной из наших сестер.

- Не впервые? – явно взволновался милорд. – Простите мне мою дерзость, мадам, но есть ли у вас сейчас подобные… гостьи? Много их? Кто они? Им будет позволено общаться между собой?

Аббатиса поджала губы, все еще не решаясь говорить откровенно. О тайнах говорить хотелось, но было нельзя, обязательства, взятые на себя перед королевой, требовали полного молчания.

- Прошу меня понять, - пояснил лорд Винтер, - я должен знать все детали возможного проживания. Так, я бы не хотел, чтобы мою родственницу держали взаперти, не давая даже гулять по саду…

- Она будет гулять, - поспешно заверила женщина, - мы вовсе не ограничиваем их, разве что стенами монастыря и монастырского двора и сада. И с ней всегда будет одна из сестер, да и другие в это время часто гуляют…

- Да-да, это чудесно, - согласился милорд. – Но только если моя родственница будет тут одна. Она, конечно же, не сможет покинуть ваш добрый приют. А если попытается, ее немедленно остановят. Но придумать план, как сбежать, и осуществить его всегда проще, когда ты не один.

- Ах, вот вы о чем! – улыбнулась аббатиса. – Нет, я уверяю вас, мы сделаем все, чтобы ваша протеже осталась у нас! Вам не о чем беспокоиться, поверьте! Если вас так смущают их возможные разговоры, мы проследим, чтобы это было лишь в присутствии наших сестер и послушниц.

Лорд Винтер помедлил.

- Значит, и гулять позволяется? В котором часу? Надеюсь, не ночами? Мне бы не хотелось, чтобы ее видели, но все же…

- Разумеется, нет, за час до заката, пока еще светло.

- Весьма разумно. А в сад можно пройти только из монастыря? Там глухая стена со всех сторон?

- Нет, там есть калитка. Но она хорошо охраняется! – поспешила уверить собеседница, заметив, как напрягся гость.

- Охраняется?

- Ах, месье! - воскликнула аббатиса. - Ну что может сделать женщина? Оружием она не владеет, через забор ей не перелезть. Если она попытается даже ударить сестру или охранника, тут же поднимется крик. Ее остановят, будьте покойны.

- Вы так уверены?

- Нынешняя дама, мадам Кэтти, что у нас гостит, - аббатиса понизила голос, - здесь находится по политическим соображениям. Она здесь давно, больше недели, и до сих пор не пыталась ни разу покинуть наши стены. Потому что это невозможно, она это понимает. Это не темница, но уйти нельзя.

- Может быть, она просто слишком слаба? – предположил милорд. – Хилая девица не в силах ничего сделать, конечно же. Иное дело, здоровая женщина, она может сбежать от сопровождающей.

- Нет, что вы! Она не жалуется на здоровье. И то сказать, ей нет и двадцати пяти – какие могут быть болезни? Статная, красивая, волосы каштановые, густые… Живи да радуйся… Если бы не влезла в политику. И зачем ей надо было? Тем более, у нее и муж был. Дитя бы родила. А она вон что удумала - стоять на пути у… Ах, неважно! Но как глупо противиться тем, кто сильнее.

- Но о ней, должно быть, побеспокоился кто-то из тех, - милорд кивнул в потолок. – Кто-то, кто очень высоко. Потому вы и бережете ее столь сильно. Я же не обладаю правом отдавать вам приказы. Каким должно быть содержание моей родственницы, чтобы вы берегли ее столь же сильно?

- Самым умеренным, - улыбнулась аббатиса приветливо – разговор перешел к деньгам, значит, гость уже готов был с ними расстаться. А это важнее, чем какая-то вздорная девица, подробнее о которой женщина и не пыталась узнать.

Впрочем, лорд Винтер пообещал внести плату, когда привезет родственницу, и на том откланялся.

Обо всем, что узнал, он и сообщил новым друзьям, а те, через Гримо, Лизе. Ответ девушки пришел как нельзя более кстати. Уже почти придуманный план был добавлен деталями. Если Миледи собиралась совершить кражу подобным образом – то и они в силах это сделать. И если рассказ милорда еще оставлял сомнения - вдруг монастырь все же хорошо охраняется? - то слова Лизы придавали уверенности, хотя и непонятно было, откуда девушка все это знает. Но так ли важно? Она ведь угадала место заточения Констанции, потому и в остальном наверняка права.

Охранник у калитки был оглушен, и вместо него остался Атос, держа наготове пистолеты; милорд и Гримо ждали в рощице неподалеку, с лошадьми, собираясь по первому зову подоспеть к беглецам.

Д’Артаньян же пробрался в сад. Его заметили, конечно же, - и сопровождающая Констанцию монашка, и другие сестры. Но пара пистолетов, направленных на них, давали понять, что поднимать крик не стоит.

Конечно, едва только они, уже в сопровождении Атоса, направились к лесу, в монастыре поднялся шум: кто-то спешил предупредить аббатису, кто-то звал на помощь, а кто-то пытался привести в чувство охранника.

Но остановить беглецов было некому. Тем более, что к ним уже подоспели лорд Винтер и Гримо, и вскоре все четверо мужчин направили лошадей рысью к трактиру. Д’Артаньян крепко держал Констанцию впереди себя, кажется, не желая отныне с ней расставаться ни на мгновение.

Даже если в монастыре и была еще какая-то охрана, преследовать, чтобы напасть в городе или на постоялом дворе, чтобы забрать пленницу, она не осмелится – королевского приказа о задержании женщины не было, держали ее насильно. И не в интересах аббатисы было бы это сообщать.

***

Д’Артаньян был абсолютно доволен тем, как все прошло – он вернул возлюбленную и был счастлив.

Но этого нельзя было сказать об Атосе и лорде Винтере. Оба они не желали плохого мадам Бонасье, однако рассчитывали увидеть где-то поблизости от нее Миледи. Но в монастыре, судя по разговору с аббатисой, леди Винтер не появлялась, рядом с ним ее тоже видно не было. И теперь можно было лишь предполагать, что она у себя в особняке на Королевской площади, отчего милорд не находил себе места, считая, что только потерял сутки, в то время как ему не терпелось вызнать правду о невестке.

- Вы поедете с вашим другом и дамами? – расспрашивал милорд Атоса. – Господин д’Артаньян упоминал еще двух ваших друзей…

- Это так, - согласился граф. – Но я полагаю, что мой долг заключается в том, чтобы предотвратить возможные преступления этой женщины.