Когда разделанную тушу Смауга выбросят за ворота Эребора, подошедшие армии (неважно, чьи, даже орков) могут задуматься – стоит ли связываться с теми, кто порубил дракона на котлеты?

В конфликте «гномы – люди и эльфы» Штирка постарается не участвовать, но если избежать его нельзя, попытается примирить стороны. Это может получиться, если она сама не займет ничью сторону и выступит бесстрастным в своей жесткой логике судьей. Но если заработает ролевая ЧЭ, то Штирка не будет объективна, а начнет эмоционально поддерживать тех, кто ей просто ближе.

«Прогнутся армейцы, прогнется Спартак,

Под натиском наших массивных атак!»

Если котлетная участь дракона орков не напугает и БПВ все же состоится, то участие/неучастие в ней Штирки – это взвешенное решение на основе ее физических возможностей. Имея черную сенсорику как демонстративную, Штирка обычно ведет себя уверенно, но открытый конфликт с дракой ее не привлекает.

Досточка

Вздыхая дорогой, она будет думать о том, как бы сохранить жизнь дракону, но вернуть дом гномам. И говорить ей, что такого решения проблемы нет, бесполезно. Время от времени она будет съезжать на болевую ЧС и твердить, что нет, действовать надо жестко, никакой жалости… А потом вновь кусать локти, уверяя себя, что решение «и волки сыты, и овцы целы» должно быть, непременно!

Чтобы решение нашлось, Досточке надо заполучить плюсов по внушаемой ЧЛ – то есть кто-то должен сесть рядом с ней и начать ей объяснять, что полезно и правильно в ее мыслях, а что нет, строить дедуктивные конструкции. Получив такую подпитку и определив для себя поле возможной деятельности, Досточка вдохновится, подобно человеку, который в многофункциональном устройстве понял, какая именно функция ему нужна и какой одной кнопкой она запускается. Тогда она отправится к Смаугу, с волнением и заиканием сообщит ему, что он пропал, ему конец, против него с юга выступил… ну, кто-то там, очень страшный. Дракон не поймет, но разделит ужас Досточки (она вот этого «кого-то» боится больше, чем его, Смауга Ужасного!). И ломанется спасаться на север.

Не разбирая, где кто, дракон спалит армию орков еще на подступах. Досточка, если впоследствии узнает об этом, будет очень переживать, что навлекла на них такое несчастье.

Если плюсов по внушаемой Досточка не получит, то и в Гору она не сунется. Гномы тоже вряд ли потянут ее за собой к дракону. И войдет в Эребор она уже после того, как Смауг улетит, порадовавшись, что и проблема решилась, и никто не погиб. Ну, пока…

Впоследствии эта ходячая совесть будет вздыхать, намекая гномам, что золотом неплохо бы поделиться. Неважно, пришли люди справедливо или просто вместе с эльфами за ничейными сокровищами – вам что, жалко? Правда, гномов обижать тоже не хочется, особенно если они все же правы. И Досточка опять загрузится поиском решения, которого нет.

В БПВ ей лучше не вмешиваться, но организовать лазарет и посочувствовать каждому раненому она сможет. И будет пытаться по активационной БС помочь каждому. Хорошо бы, чтобы ее одобрили, хотя бы просто на словах — как много она делает, как важна ее работа. Иначе она просто выдохнется и сляжет с нервным срывом.

Спасти кого-то из героев она может, только закрыв его собой. Кроме самопожертвования у нее инструментов нет.

Габенка

Активные события вокруг нее – это всегда им сопротивление. И чем больше экшена клокочет, тем сильнее Габенка ему противится. В итоге все, что она делает, это иррационально пытается сбежать из одного приключения в другое, в надежде, что там спокойнее. На передвижениях очень устает.

Ее участие в уничтожении или сражении с драконом – практически нереальная ситуация. Если Габенка знает канон, она палец о палец не ударит – зачем, все и так разрешится. Ну, может не самым лучшим способом, но разрешится же? Если не знает, то входящих данных для логика достаточно, чтобы понять: в этой ситуации, в отличие от предыдущих, внутри Горы не будет лучше, чем вне Горы. И что туда лезть?

«— Я в столовку бы пошла. Где б ее построить?..»

Добиться от нее действий можно шантажом или торгом: ты нам новый агрегат против Смауга, мы тебе – уютные покои во дворце и абонемент в библиотеку. Габенка, вынужденная находиться в некомфортных условиях, нарисует углем на стене нужное. Облить расплавленным золотом сможете? Отлично. Но на случай, если его шкура и это стерпит, надо немедленно охладить – вот схема, идите, собирайте.

По воле фикрайтера этот план или не сработает (и все вернется к канону), или в Эреборе появится статуя дракона в полный рост, внутри которой Смауг будет материться и угрожать, но вырваться будет не в силах.

Габенка, заполучив свои покои (и построив неподалеку столовую), полностью исключит себя из дальнейших событий. Конфликт? Ну, пусть ссорятся, ходить и подставляться болевой функцией, слушая чужие разъяренные вопли, она не хочет. Война? Ну, час от часу не легче, что им не сидится всем?! Мне же вот сидится — и хорошо. Ладно, воины… Доспехи не забыли? Оружие взяли? Поели?.. Ну, идите себе.

Когда до нее донесутся крики и стоны раненых, Габенка вздохнет и может решить вмешаться. Заботливый в ней возьмет верх, и она добровольно начнет помогать.

В БПВ она может оказаться затянутой случайно, если будет находиться вне Горы. И тогда временно она придет в ярость, раздавая тумаки всем, кто оказался рядом. Возможно, в попытке пробраться туда, где спокойнее, окажется рядом с Торином. Случайно вмешается в драку на этом участке. А уж кого она зашибет – решать фикрайтеру.

Гексля

С нею избежать столкновения с драконом невозможно — никто не пройдет мимо, компас работает исправно. Гексля или удачно приведет, или удачно выведет — но тут уж как повезет.

Она полезет в Гору сама, пообещав, что в большую пещеру к дракону не сунется. Туда Бильбо пошел. А она по другому коридорчику свернула… странно, смотрю, Смауг лежит. И глазки такой прикрыл. Ну, я за веко потянула — вдруг мертвый.

Что ни делается, все к лучшему – девиз Гексли. И в ее жизни обычно все решается как-то само собой. Поэтому именно с нею окажется, что дракон просто умер. Сам собой.

Дохлый… Ох, жа-алко дракошку!.. Ой, а сфоткай, будто это я его победила! Вот, ногу так на него, и меч дайте! Поставлю, как будто воткнула…

Гексля всадит меч прямо в незащищенное место, случайно заколов Смауга, который на самом деле просто крепко спал и не успел пробудиться. Медленное пробуждение завершится предсмертными судорогами.

Но Гекслю не задавит. Она отделается привычными ссадинами-ушибами.

Она наверняка вмешается в переговоры – и конфликт под Горой точно не случится. Весело болтая со стены с каждой из сторон, она создаст такую атмосферу, что воевать не будет смысла. Все сами договорятся между собой, игнорируя мнение королей. Если кто-то догадается доставить чай с пирожками, то в историю эти события войдут как «Чаепитие-под-Горой».

Дружелюбия Гексли хватило бы на орков – но они совершенно не желают разговаривать, сразу лезут в драку.

Увы, вероятность для Гексли, собирающей все шишки на свете, в БПВ отделаться легкими ссадинами, не велика. Лучше всего ее переключить на исследование Эребора. Правда, потом будет другая сложность – отыскать Гекслю в коридорах Эребора. Возможно, уже в шахтах.

Мы помним про ее чутье. Гексля может тайными ходами выбраться к Вороньей высоте, разыскивая, как открывается то, на что она думает, что это дверь. Нажмет что-то, дернет… и под Азогом с орками откроется пропасть. Гексля, случайно ухватившая за руку Фили, будет стоять и удивленно моргать вслед побежденным.

Отряхнув ошалевшего Фили, она вместе с ним посмеется над ситуацией: «Прикольно как вышло, хоп! — и нет пола!» Потом вдруг вспомнит, что ей тут не место, – и рванет обратно, предчувствуя, что получит по ушам за то, что влезла не в свое дело.

«— Стоп! А какое было дело? Хотя бы последнее?» — растеряется в ней иррационал.

====== “С любовью встретиться проблема трудная...” ======