Все шло по плану - Айсард, кинув на него полный ненависти взгляд, ушел делать доклад. На секунду прикрывая глаза, Энакин понесся вслед за ним, считывая эмоции директора в Силе. Как только он закончит… Можно начинать.
Он уже собирался сделать кивок солдатам 501-го, как пространство взорвалось надвое. Тропка будущего, которую он заготовил, рассыпалась сияющими осколками, заставляя сердце болезненно сжаться.
Не обращая внимания на вопросительные взгляды, Энакин кинулся бежать, неосознанно ускоряясь. Казалось, весь мир сошелся в точку. Если Айсард окажется быстрее, расскажет Палпатину то, что узнал, все будет кончено. Но разве Энакин мог позволить это?
В голубых глазах цвета небесной дали промелькнули искры огня. Вся ненависть, что он давил в себе последние дни, выплеснулась наружу, заставляя дрожать буквально каждую клеточку тела. Даже находясь вдали от той комнаты, где сейчас шел разговор, Энакин слышал каждое слово. Сила вела его, будто маяк в ночи, заставляя мчаться быстрее, подстегивая каждое движение…
- Падме тайно покин…
Дверь, за которой скрывался директор, слетела с петель, крошась на части. В полной, абсолютной тишине щепки сыпались по полу. Глаза Айсарда расшились до размера маленького комма – он обернулся, и замер, не в силах заставить себя произнести хоть слово.
Еще ни разу Арманд не чувствовал столь сильного страха. На него обвалился сам ужас ада – хотелось броситься ниц, зарыться в ворс королевского ковра, и никогда не видеть кровавых глаз демона, что желал его уничтожить. Только сейчас, на пороге смерти он осознал свою ошибку.
Палпатин был далеко. А Вейдер, который всем сердцем желал его уничтожить, находился совсем рядом, и Император не мог защитить своего лизоблюда.
Синеватая фигурка за спиной Айсарда погасла, теряясь в помехах, что были вызваны действием Силы.
Молча, ничего не говоря, Энакин стоял на пороге, всматриваясь в бледное, будто мел, лицо Арманда. Во всем мире остались лишь эти два взгляда. Время замедлилось до невозможности, сгущаясь в кисель… а затем взорвалось, одновременно с диким по масштабу выбросом Силы.
По стенам зазмеились маленькие трещинки, а Айсард, еще миллисекунду назад стоящий живым и невредимым, упал замертво, с взорвавшимся от перенапряжения сердцем. Сила сжала маленький орган настолько, что он просто разлетелся на несколько кусков, вызывая мгновенную смерть владельца.
Равнодушно отворачиваясь от трупа, Энакин одним движением достал с пояса комм, отправляя сообщение Иблису.
«Срочно уводи ее, и улетай сам».
Успеет ли сенатор спасти его любимого ангела? Несмотря на то, что Айсард не успел договорить, Палпатин наверняка поймет, что к чему. Но вот успеют ли его гвардейцы вовремя?
Неизвестно. Ответ даст только время…
Короткое сообщение, длиной всего в несколько букв, только уже в адрес Поткин. Механизмы закрутились, претворяя чудовищный план, который до этого был лишь в голове, в одну огромную, живую машину. Осталось несколько минут.
Медленно, будто нехотя, Энакин двинулся в ту сторону, где мелькали огонечки аур гвардейцев. Уничтожить. Разорвать на куски… Та энергия, что вырвалась наружу, не была единственной. Сейчас, когда судьба Падме была под вопросом, ему было жизненно необходимо выплеснуть всю силу в бою.
Несмотря на то, что виновные уже пострадали, по жилам все равно текла будто расплавленная лава. Она уничтожала все, сжигала все тело по кусочкам… Наверное, именно так себя чувствовал Кеноби, когда горел.
Еще одна ошибка прошлого, которую невозможно исправить. Вряд ли хоть один человек в мире делал столько ошибок, сколько делал он, «великий» Избранный…
Рот скривился в презрительной гримасе отвращения к самому себе. Зал был совсем близко. Огонечки Силы горели так тихо, еще ничем не поврежденные и не замутненные… Был ли это бунт еще одной ошибкой?
Глаза загорелись диким, потусторонним огнем, почти погасшим после смерти Айсарда.
«Даже если это будет ошибкой, то самой меньшей в моей жизни».
Гвардейцы, ощущая внезапно сгустившийся ужас, заозирались, однако, в дверях стоял один Вейдер. Однако, был ли это тот Вейдер, которого они видели во время путешествия на шаттле? Определенно нет. То был монстр из самого страшного кошмара, готовый уничтожить всех, кто станет у них на пути.
На мгновение гвардейцы облегченно вздохнули, радуясь, что Вейдер их союзник, однако, когда из рукояти сейбера выросло алое лезвие, вся радость мгновенно прошла.
Упиваясь их страхом, их болью, демон с глазами кроваво-оранжевого цвета ринулся в бой, наполняя зал запахом паленой плоти. Он играючи отражал от себя шальные лучи 501-го, что поддержали своего начальника, и смертоносные лазеры, призванные уничтожить его, исходящие от солдат Сидиуса.
В крови сплошным потоком лилась ненависть. На самого себя, на Палпатина, на Айсарда… Титаническим усилием воли Энакин заставлял себя не вспоминать о картинках, пришедших в видении, однако, они все равно брали свое. Поддавшись образам, он потерял контроль – и ладонью наткнулся на нож, которым пытался заколоть его солдат, пистолет которого оказался разрублен на две части.
«Ты не потеряешь ее», - сжав зубы, твердил он.
Через несколько минут все было кончено. Все гвардейцы были мертвы… А на теле Вейдера была лишь одна рана.
Кровь капала на ковры, мраморный пол…
Выйдя на площадку, где стоял зачищенный джедаями Поткин шаттл, он увидел тучи, наползающие с горизонта.
Странный, потусторонний холод пронзил тело, заставляя красноту в глазах отступить перед лицом ужаса. Именно здесь… Именно здесь было его видение.
Легкий, соленый ветер бил в лицо. Солнечные лучи заслоняла Тьма…
Машинально, будто желая убедиться в своей правоте, Скайуокер поднял к лицу руку, на которой зияла маленькая, но глубокая рана, из которой сочилась кровь, окропляя белоснежный мрамор.
Сердце на секунду запнулось.
«Нет. Этого не произойдет!»
Однако, предчувствие говорило обратное.
========== Глава 20 ==========
Raign – Don’t Let Me Go
Evanescnece - My heart is broken
____________
Молча, едва сдерживая волнение, готовое вырваться наружу и обжигающее все внутри смертельным ядом, Падме стояла у окна, ожидая прибытия Иблиса.
Правильно ли поступал ее муж? Правильной ли мыслью было то, что он решил пойти в открытую атаку, уничтожая все закулисные игры, которые сенаторы могли бы вести еще несколько лет?
Падме даже не сомневалась в этом. Восстанию был нужен лишь сильный, хорошо знающий противника лидер, который смог бы вести их в верном направлении. Раньше они делали ставки на Мон, однако, та была слишком категорична. Для Мотмы все делилось на черное и белое, а Энакин понимал многое из того, что для даже для сенатора, что познала многое, было темными дебрями. Плюс ко всему, Скайуокер обладал тем, чем не мог похвастаться никто из их «кружка». Энакин уже имел сильную поддержку армии, полученную во время войн клонов. Они уважали его, были готовы следовать за ним… Но догадывался ли об этом сам Эни?
Падме вгляделась в молочные облака, быстро скользящие по небу. Совсем скоро она будет рядом с мужем, рядом с малышами… Теперь не было нужды прятаться, скрывать все то, что раньше было покрыто толстым слоем тайны. Дети вновь могли воссоединиться со своими родителями, которые уже не будут опасаться за их жизни.
Но сможет ли Энакин сделать все то, что планировал? Ставка в этой игре была более чем высока. Одна осечка… и можно прощаться со всем, что они создавали.
Будто желая отвлечь ее от грустных мыслей, на посадочную площадку, залитую солнцем, сел миниатюрный, но мощный, способный быстро долететь до любой точки галактики, шаттл Иблиса.
Коротко выдыхая от облегчения, Падме поднялась на ноги, невольно кидая последний взгляд на квартиру, в которой прожила несколько счастливых, и временами не очень, лет. Когда она вернется сюда? И вернется ли вообще? Война таила в себе огромное количество опасностей и боли. Никто не мог гарантировать, что их семья избежит плохой участи. Война разрушает, уничтожает все то, что создавали другие люди. Она уже уничтожила Дорме, которую Падме считала своей подругой. Развязать конфликт было очень легко, а вот уничтожить его, захоронить глубоко в земле – крайне сложно.
