– Порядок! – объявила она.

– Побудешь там, ладно, – попросил я, понимая, что никто из нас не справится с этим делом лучше Данары.

Она сдержанно кивнула.

– Ну что, бригада ух! Поехали? – обратился я к ребятне.

– Поехали! – обрадованно заголосили из десантного отсека.

– Тогда держитесь! Прокатимся с ветерком!

Я посигналил, привлекая к себе внимание, и повёл машину к открытым воротам.

«Тайфун» взял курс к Царицыно. Бронеавтомобиль шёл в голове колонны, я плавно держал скорость, наблюдая за тем, чтобы подводы не отставали.

Данара окончательно прописалась в десантном отсеке, где развлекала и успокаивала малышню. Я попросил её покормить ребятишек, и она стала вскрывать несколько прихваченных с собой сухпайков (их я тоже предварительно восстановил в Поле Смерти). На какое-то время десантный отсек превратился в филиал школьной столовой.

Я усмехнулся:

– Надо было покрасить «Тайфун» в жёлтый цвет.

– Зачем? – недоумевающе вскинулся киборг. – Это же демаскирует нас.

– Да так, шутка юмора. Когда-то детвору развозили на школьных автобусах. Они были жёлтого цвета.

– Аналогия понятна, – протянул киборг.

Тут к нам в кабину полез мальчуган лет десяти, он бесцеремонно плюхнулся на место Данары и с хитрым прищуром спросил, обращаясь ко мне:

– Дядь, дай из пулемёта бахнуть.

– Я мамке твоей скажу, она тебе бахнет, – изобразил суровое лицо я.

– А у меня нет мамки, её сёдни убило, – сказал сорванец. – И папку тоже. Меня Митрофан к себе взять грозился.

К горлу подкатил ком. Я сглотнул и с деланым спокойствием произнёс:

– Я тебе потом дам выстрелить, когда приедем. А пока… – Я подхватил пацана и посадил себе на колени, – вот, держись крепче. Знаешь как оно называется?

– Нет!

– Рулевое колесо. Давай крути. А я тебе помогать буду.

Мальчуган довольно взвизгнул. Вцепился в руль двумя руками и не выпускал до тех пор, пока не показался первый пост царицынских.

Растерянные стрельцы не знали, что делать: то ли палить по нам из ружей, то ли уносить ноги. Я помог им определиться, поднеся к губам переговорное устройство. Нажал на тангенту и заговорил, зная, что внешние динамики донесут до стрельцов мои слова:

– Парни, не дрейфить! Это Игорь Долганов вместе с Сержантом на коробчонке прискакали. Разбирайте завал. А то, понимаешь, не пройти, не проехать.

Стрельцы суетливо забегали, освобождая дорогу, перекрытую деревянными рогатками.

У стен Царицыно нас уже встречала целая делегация, вместе со Степанычем.

Мы вышли из бронемашины, пожали руки. Бывший мой учитель с завистью оглядел «Тайфун» и сложенные в нём запасы:

– Гляжу, прибарахлились.

– Есть маненько. Не волнуйся, мы с тобой поделимся, – заверил я.

– Неужели броневик отдадите? – присвистнул Степаныч.

– Даже не надейся. А вот оружия и боеприпасов подкинем.

– Ещё и людишек в придачу. – Степаныч окинул взором телеги с надеждинскими. – Это сколько ж ты мне ртов в Царицыно притаранил?!

– Хочешь сказать, что не прокормишь? – нахмурился я.

– Обижаешь. Конечно, прокормлю, – заверил он. – Тем более с такими гостинцами.

Он кивнул в сторону Сержанта, который выволок из десантного отсека полдесятка АКМ.

– Где столько добра взяли?

– Где брали, там уже нет, – уклончиво произнёс я.

– Быстро ты изменился, – хмыкнул Степаныч. – Слова из тебя клещами не вытянешь.

– Жизнь заставила, – посетовал я.

Мы немного поболтали примерно в таком же духе. Воевода пытался раскрутить меня на дополнительную информацию, а я отделывался короткими, ничего не значащими ответами. Потом подгрёб коренастый, и они отправились вместе со Степанычем распределять людей.

Я проводил тоскливым взглядом парнишку, сидевшего у меня на коленях. Жалко пацана аж до слёз. Как ни старался очерстветь душой, у меня это не получилось.

– Командир, я отлучусь ненадолго, – попросил киборг.

Я кивнул, догадываясь, что Сержант собрался навестить свою зазнобу.

– Часа хватит?

– За глаза и за уши, – пообещал он.

– Тогда двигай. Мы с Данарой тебя в «Тайфуне» подождём.

Я потянулся к подножке, и в этот момент за спиной кашлянули, привлекая моё внимание.

– В чём дело? – спросил я.

Обернувшись, обнаружил себя окружённым двумя переминающимися с ног на ногу, мужиками из числа надеждинских. Один с головой лысой и гладкой, как кувшин, второй отличался отвисшими, словно у бультерьера, щеками. У меня сразу возникло чувство, что этих людей объединяет общее горе. Уж больно потухшими были их глаза.

– Ты за старшого будешь? – спросил лысый.

– Я.

– Тут такое дело. Я – Тарас, а это Архип.

– Игорь, – представился я.

– Мы из Надеждино. Бери нас к себе, Игорь.

– В каком смысле?

– Да в самом прямом. Нам особо деваться некуда. И у меня, и у Архипа сегодня семьи погибли. Нео нас бомбами самопальными забросали. Ими и поубивало жён наших да ребятишек, – вздохнул Тарас. – В Царицыно нам только маяться, а вы, я вижу, люди правильные. Большими делами воротить собрались. Возьмите нас в свою команду, пригодимся. Ты не думай, что на твоё добро позариться хотим. Мы не из энтих… – Он замолчал.

Тяжело смотреть в глаза людей, только что потерявших всех родных. К тому же в чём-то они правы, в нашей ситуации лишних штыков не бывает. Как я и говорил – без пехотного сопровождения в городских боях толку от нашего броневика немного. Нужна нам пехота, очень нужна. А тут сразу двое кандидатов. Битых жизнью, но всё равно не сломленных. Такие люди достойны уважения.

Пусть станут нашим десантом. Уверен: Сержант и Данара не будут против.

– Примите мои соболезнования, – сказал я. – А насчёт вашей просьбы… Я-то согласен, а вот Гаврила… С ним как быть, если он будет против?

– Не будет. У Гаврилы своих забот хватает, – заверил Архип.

У него оказался на редкость глухой голос, я не сразу разобрал, что он произнёс, но, когда до меня дошло, кивнул:

– Тогда считайте вопрос решённым. Огнестрельным оружием владеете?

– Постреливали малость, – сказал Тарас. – У нас в Надеждино один «калаш» сохранился. Мы его у маркитантов на десяток туров выменяли. Всем поселком тренировались.

– То есть опыта у вас с гулькин хрен? – догадался я.

– А то и меньше, – согласился Тарас. – Так-то мы всё больше из пищалей лупили. Но это ведь не из «калаша» хреначить.

– Не заморачивайся. Даже медведя на мотоцикле кататься научить можно, а уж из «калаша» лупить… Тут высшего образования не надо. Но, – я внимательно оглядел новобранцев, – сначала посмотрим, чего вы стоите. Там, глядишь, и до оружия дело дойдёт.

Вернулся киборг, я представил ему и Данаре будущую «мотопехоту». Сержант прогнал их по матчасти и безапелляционно изрёк:

– Пока что это скорее балласт.

– Так проведи с ними курс молодого бойца.

– Нужно минимум месяц.

– У тебя есть время до заката. Утром выдвигаемся в Мёртвую зону. Только не перестарайся, пожалуйста, – добавил я, разгадав намерения киборга. Он бы загонял Архипа и Тараса до смерти.

– Живы будут – не помрут, – хмыкнул Сержант. – Пошли, аники-воины. Будем из вас людей делать.

Пока он занимался «мотострелками», я навестил дом Степаныча, где мне с визгом бросилась на шею моя «невеста». Я с трудом оторвал Надюшку от себя.

– Ты вернулся, вернулся! – запрыгала она на одной ноге.

Данара смотрела на неё с понимающей улыбкой.

Я протянул девчушке плитку восстановленного шоколада. Они были практически в каждом сухпайке.

– Дядь Игорь, что это такое? – Она с подозрением уставилась на лакомство.

– Что, не видела раньше?

– Не-а.

– Вкусняшка. Попробуй.

Девочка развернула фольгу и с опаской лизнула.

– Смелее, – сказал я.

Надюшка откусила кусочек, положила на язычок и мечтательно закрыла глаза.

– У-у-у, и впрямь вкусно. Дядь Игорь, а у тебя ещё есть?

– Есть, – обрадовал её я.

– Ура! – Она снова бросилась мне на шею.