– Одна справлюсь, – буркнула я, но при этом осталась на месте.

Порой, собственные действия ставили меня в тупик…

– Сонька, учись приказы исполнять, – усмехнулся мой личный красноглазый кошмар. – Раз работать вместе будем.

– Я не давала ещё согласия, – процедила сквозь зубы, крайне раздражённая его самоуверенным и наглым тоном.

И наконец спустилась с крыльца, намереваясь пойти к метро. Время шло, а до Ольгино ещё добраться надо.

– Вот ты ж вредная, а, – успела сделать всего два шага, как меня тут же схватили в охапку и попросту перекинули через плечо. – Посмеешь что-то сделать с моим организмом, вчерашнее тебе цветочками покажется. А я смотреть буду и при этом пальцем к тебе не прикоснусь, – добавил он спокойно, придерживая меня за коленки.

Эм… Я затихла, сразу поверив и проникшись угрозой. Стало жутко неловко, и я молча порадовалась, что урод беловолосый не видит моего лица – щёки просто пылали, и по-моему от них даже пар шёл. Козёл, нашёл, чем шантажировать!!

Шли мы недолго, меня поставили на ноги перед тёмно-зелёным «Ниссан Алмера». Верден достал ключи и отключил сигнализацию. Я уставилась на тачку круглыми глазами.

– Водить умеешь? – недоверчиво переспросила.

Верден кивнул.

– Машину отец подарил на восемнадцать, за пару дней как я уехал от него. Садись, Сонь.

Молча забралась на переднее сиденье и достала ноут: отставить сантименты и эмоции, впереди работа.

– Адрес какой? – Верден вырулил со стоянки около Института.

– Ольгино, Лесная улица, 32, – я сверилась с листочком и ввела координаты в Яндекс-карты. – Там коттедж частный.

– Угу, – он кивнул, и в салоне повисла тишина.

Посмотрев, где находится Крупин, закрыла комп и покосилась на профиль Тима.

– Ты как понял, где я? – вопрос не давал покоя, и я всё-таки решилась его задать.

– Кроме того, что увидел тебя в окно, как ты к Институту шла? – он пожал плечами. – У меня как компас внутри, который всегда на тебя показывает, Соня.

Я испуганно икнула, вжавшись в сиденье. Это что за новости?!

– Пока не разбирался, что это и откуда, – видимо, на моей физиономии отразились эмоции, раз он счёл нужным пояснить. – И не особо горю желанием, знаешь ли, – усмехнулся Верден, бросив на меня весёлый взгляд. – Есть и есть, меня всё устраивает.

Песец пушной и страшный. Понятно тогда, как он вчера вычислил, что я у двери стояла… Сердито поджала губы и прислонилась к окну, глядя на проносящиеся мимо дома. Интуиция осторожно зашевелилась, но пока в том плане, что хорошо, что Верден со мной поехал. Шансы на благополучный исход моего рискованного мероприятия резко повысились, что не могло не радовать – ведь ехала наобум, без всякого плана. Я успела задремать, пока мы ехали, и проснулась от осторожного прикосновения к плечу.

– Приехали, – негромко сообщил Верден, кивнув вперёд.

Тихая улочка с заборами, за которыми разнообразные дома и коттеджи. Всё укутано снегом, и ни души. Понятно, обычная картина для первого дня нового года. Я прищурилась, нашла табличку с номером тридцать два.

– Нам туда, – показала пальцем.

Тим снова кивнул. Потом расстегнул длинное пальто, откинул полу и проверил, хорошо ли пистолет выходит. Я снова молча вытаращилась на него: боже, у этого-то откуда оружие?! Или про компас брехня и всё же Николаич подсуетился? Верден поднял брови и хмыкнул, заметив мою ошарашенную физию.

– Сонь, у меня жизнь тоже не сахар была до Института, – усмехнулся он. – У тебя план-то есть, мстительница?

Я снова перевела взгляд на коттедж, успокоившись. В самом деле, мало ли что у него там было. Подготовился, и молодец, проще будет. Все вопросы потом, когда вернёмся в общагу.

– Смотрю, сколько там народу, – негромко начала соображать на ходу. – Через забор ты мне поможешь перелезть, я открою калитку. Заходим и действуем по обстановке. Мне только до Крупина добраться, – стиснула зубы, загнав поднявшуюся холодную ярость поглубже.

Эмоции лишние, сейчас голова ясная нужна. Верден кивнул.

– Учитывая Новый Год, скорее всего там все пьянющие в дымину валяются, и об охране никто не позаботился. Чем тише всё сделаем, тем лучше. Так, знаешь, как этот Крупин выглядит?

Ещё бы. Его морда отлично врезалась в память после прикосновения к той красноречивой записке, которую я получила после смерти родителей.

– Знаю, – кратко ответила я.

– Отлично, – он в очередной раз кивнул. – Руку дай.

– Э? – я вопросительно уставилась на него. – Зачем?

Верден терпеливо вздохнул.

– Сонь, просто дай. Учись доверять хотя бы на задании, – он усмехнулся и подмигнул.

Мда, сильны старые привычки. В команде я работать явно не умею, значит, будем учиться. Молча протянула руку, Тим осторожно взял мою ладонь и некоторое время рассматривал, легонько водя по ней пальцем. Я ёжилась и пыталась сдержать нервное хихиканье – от его действий по руке до локтя разливалось приятное тепло. Потом он достал ручку, перевернул мою ладонь и нарисовал три руны: Лагуз, похожую на написанную в другую сторону единицу, Турисаз, напоминавшую шип на стебле, и Кеназ – попросту знак «больше». Потом на мгновение накрыл своей ладонью, смежил веки, и меня аж тряхнуло, до локтя стрельнул несильный удар током.

– Эй! – выдернула конечность, потрясла, сердито покосившись на Вердена. – Чего творишь?

– Руны вообще крайне полезная вещь, – Тим хрустнул пальцами и усмехнулся. – Ими не только демонов и привидений гонять можно.

– Откуда знаешь? – я рассматривала руны, и показалось, они даже слегка светятся.

Хмыкнула, покачав головой. Хуже не будет, Лагуз усиливает экстрасенсорику, а Турисаз защитит от всяких нехороших случайностей. Кеназ вообще прошибает нафиг практически всё, очень мощная руна для осуществления каких-то планов.

– Со-о-онь, не одна ты до Института что-то самостоятельно изучала, – Верден вдруг взъерошил мне волосы. – Сиди здесь, я сейчас.

Он вышел, захлопнув дверь, и достал что-то из кармана. Явно подготовился. Я смотрела, как он рисует на воротах углём прямую Хагалаз и перевёрнутую Наутиз, и на моих губах проступала кровожадная ухмылка. Мда, хана телепузикам. Если мне не изменяет память, первая – руна разрушения, а вторая – вообще смерти. Я чуть не облизнулась от предвкушения. Страха и мандража не было, я чувствовала себя скрученной до предела пружиной и жаждала действий. Тим завернул за угол, изрисовал другую сторону забора, потом пошёл дальше – я так поняла, он по кругу обходил. Вернулся минут через пять, отряхнул руки и открыл дверь с моей стороны.

– Готова? – весело поинтересовался он, протянув ладонь, его необычные глаза со слишком светлой радужкой светились азартом.

Широко ухмыльнулась и ухватилась за руку Вердена, выскочив из машины.

– А то, – всё-таки не удержалась и облизнулась, с вожделением глядя на коттедж.

– Охотница, – пожалуй, впервые за время нашего знакомства я уловила в голосе альбиноса нотки нежности.

Это удивило и взволновало, но сейчас лишние переживания только мешали. Я притушила эмоции и повернулась к дому, сосредоточившись и прикрыв глаза: кто у нас где? Ого, ни хрена себе, народу. На первом этаже я чётко различила пять аур мутно-серого цвета со всполохами оранжевого – да, спим-с и именно в полные дрова. Ну, дружочки, если вам повезёт, живыми останетесь. Мне лишние жертвы ни к чему, но в таком случае вам лучше спать дальше. Посмотрела на второй этаж – там три человека в одной комнате, и судя по размытым светло-лиловым пятнам, они недавно весело проводили время в знойной групповушке. В другой вповалку дрыхло человека четыре, кажется. Не разглядеть, похоже народ просто уложили рядком, как сельдей в банке. И где у нас господин Крупин? Интуиция подсказывала, именно на втором этаже, и именно в компании двух девиц не слишком тяжёлого поведения, как показывали ауры.

– Второй этаж, – отрывисто бросила Вердену и подошла к забору.

Высокий, в полтора человеческих роста. Если дотянуться до верха, легко перелезу и спрыгну. Раз в неделю мне всё же приходилось в спортзале потеть, но не махая руками и ногами, а планово занимаясь на тренажёрах для поддержания физической формы. И да, за последние пару месяцев я нарастила мясца на свои мощи, бёдра слегка округлились, попа подтянулась и стала упругой. Руки перестали быть похожими на веточки, и рёбра не вызывали желание провести по ним деревянной палочкой и проверить, как звучат. Так что, задача перелезания через забор не представлялась невыполнимой.