– Рибосомная РНК содержится в митохондриях…

– Макроэргические связи в молекулах АТФ… Придурок, сам ты макроэротический!! Расшифруй, раз такой умный, что такое АТФ?!

– Аденазинтрифосфорная, ушлёпок, и очень неустойчивая!

– Цикл Кребса, цикл Кребса… ага-а-а, цикл трикарбоновых кислот… А-а-а, ё-моё, народ, я не успел переписать с доски, что после сукцината получается!!

– Фумарат, дятел.

– Спасибо, Наташенька, я тоже тебя люблю, кислота ты моя изолимонная!

– На фиг пошёл… НАДФ, НАДФ, где эта чёртова расшифровка?! Марианна наизнанку вывернет, если не напишу… Эм-м-м… Твою налево… никотинамир… не, не то. Никотанамид…

– Никотинамидадениндинуклеотидфосфат, писать надо печатными буквами!

– На фиг пошёл… коферментная форма ниацина…

И всё в таком же духе. А мне биохимия неожиданно понравилась, я с лёту схватывала все безумные формулы процессов, легко вникая, что к чему, и к концу курса народ посматривал на меня с опаской: нам предстояло на семинарах по экстрасенсорике и процессам внутри организма переходить от теории к практике. И у меня были все шансы сотворить какую-нибудь диарею или изжогу чуть ли не щелчком пальцев, просто ускорив тот или иной биохимический процесс. А вредный Николаич с улыбочкой гестаповца обрадовал, что тренироваться будем друг на друге – он проследит, чтобы без летальных исходов и неприятных конфузов. Правда, он прелесть? Ну, то есть, главное усвоить принцип, а дальше уже отработка в полевых условиях. Что крылось за загадочными последними словами, куратор колоться отказался, сказав, что потом сами увидим.

В группе уже вполне сформировались компании, которые в будущем скорее всего станут ячейками. Что удивительно, это получилось само собой, примерно как у нас с Верденом и Ольгой в последнее время – если не брать конечно альбиносовскую идею фикс затащить таки меня в постель. Кто-то кому-то стал помогать, кто-то просто подружился, а вот Пашка и рыженькая Натали вообще встречаться стали. Этому никто не удивился. Интерес ко мне как-то резко упал, как только народ понял, что Верден чётко обозначил свою позицию. С другой стороны, ещё один плюс: ко мне не лезли с предложениями встречаться и проявлениями прочих чувств. Так, иногда заходили по лекциям уточнить, или если что-то из упражнений не давалось. Я с упоением поглощала знания, набирая очки на С класс, и Николаич пообещал, что после Нового Года попробует научить, как блокировать сознание от постороннего вмешательства. Широкие массы должны были начать осваивать этот предмет ближе к весне вместе с азами гипноза и воздействия на сознание. Высший пилотаж, чтение памяти и мыслей, откладывался аж на второй курс. Я пребывала в печали… Но недолгой. Приближались Новый год и неделя каникул.

Народ воодушевлённо затаривался бухлом и хавкой, благо стипендия позволяла, а разъезжаться никто не собирался, да и некуда – как уже говорилось, Институт ловко ухитрялся отсекать от прошлого. Я предвкушала, что наконец-то высплюсь, забуду бесконечные конспекты, учебники и методички, отдохну от разноцветных аур, от которых в глазах рябило. Вообще, Николаич обещался, что во втором полугодии освободит меня наконец от ненавистной физподготовки, поскольку толком драться у меня не получалось, я скорее с перепугу нападающему что-нибудь с организмом сделаю, чем в нос тресну. Только стрельбу оставит, усложнив тренировки. Ясновидение я пока не трогала, так, только с Таро продолжала заниматься. Сфера как лежала на тумбочке красивым сувениром, так и лежала. Тим блистал в рунной магии, с лёгкостью щёлкая задачки и выстраивая замысловатые формулы, вместе с ним ещё четыре человека из группы обещали стать знатными рунистами.

Со мной по экстрасенсорике отличались три девчонки, начав с А класса и к зиме получив уже В. Правда, по словам Николаича это их потолок, но тем не менее, мы четверо неизменно обскакивали всех остальных на занятиях. В остальном, по периферийным предметам вопрос стоял всего лишь в зубрёжке и упорстве: ту же биохимию все сдали с первого раза, несмотря на зубодробительные формулы и названия. Психология тоже у всех ровно шла, и общая, и основы психоанализа. Откровенно отстающих, как и ботаников, сдающих всё на отлично, не наблюдалось. У кого-то что-то шло лучше, что-то хуже, но по словам Николаича это нормально, Институт тщательно отбирал студентов. Причина тоже ясна: кому захочется доверить свою спину и задницу троечнику и разгильдяю, так что академки здесь отсутствовали как явление вообще.

Итак, Новый Год… Честно, я расслабилась. Всё вошло в некое подобие порядка, Верден хоть и нервировал близким присутствием, но имел совесть на людях вести себя со мной прилично, хотя как народ сдал зачёт по медитации, научившись видеть ауры и их эмоциональную окраску, все резко озаботились вопросами самоконтроля. Угу, только вампир недоделанный и не думал скрывать предательский фиолетовый цвет, другое дело, что шутить на эту тему никто не рисковал. Ну а я без нужды старалась не оставаться с ним наедине. При Ольге кстати он тоже вёл себя более-менее сдержанно, обходясь двусмысленными шуточками-подначками, раздевая меня глазами, да обнимая, если садилась рядом. Перемирие пока сохранялось… Но и он, и я, обзавелись новыми умениями, а вот блоки пока ставить никто из нас не научился пока, и чёртов красноглазый извращенец первый сообразил, как можно эти самые умения применить с пользой для себя.

Тридцать первого с утра, как полагается, весь этаж, да что там, вся общага стояла на ушах. Кухни походили на парилку, потому что с самого утра на плитах варилось, шкворчало, томилось в духовке разнообразное жорево. Магазины в радиусе пятисот метров сделали хорошую кассу, бухло в них смели практически подчистую, как и молочные продукты. Почему-то никому в голову не пришло, что с бодуна можно быстренько самостоятельно вывести токсины из родного, страдающего похмелом организма, не вливая в него пиво и кефир. По коридору носились странные создания в замотанных полотенцами головах, с лицами, покрытыми зелёным, синим, белым. Некоторые вместо полотенец щеголяли бигуди разнообразной величины, потрясая ворохами шмоток, из которых выпадали чулки, кружевные лифчики и трусики, больше похожие на мечту фетишиста, чем на нормальное бельё. Барышни готовились к празднику… Мужской состав благополучно дрых, нимало не озабоченный своей внешностью. Как и я, собственно. Пока Ольга плескалась в душе и бегала ставить многочисленные кастрюльки и сковородки на кухню, я самозабвенно обнималась с подушкой, вкушая заслуженный отдых. Проспавшись и умывшись, я тут же оказалась припахана к готовке, а неосмотрительно высунувшийся в курилку Верден – к нарезанию салатов. Планировалось, что сам час икс все отмечают по комнатам, потом ставят столы в просторную кухню, выносят туда всё вкусное, и вперёд. Резонно, так все, кто не выдержит новогодний марафон до утра, смогут спокойно уползти к себе и отрубиться.

После обеда Ольге приспичило выяснить, что я собираюсь надеть. Пожала плечами, сообщила, что любимые джинсы и синюю рубашку, а в честь праздника повешу на шею дождик.

– Сонька-а-а-а!! – простонала Грановская и изобразила ужас, округлив глаза. – Ты можешь хотя бы раз в году выглядеть, как девушка?!

– Зачем? – удивилась я, причём искренне.

В моём гардеробе не водилось юбок и платьев с того самого злополучного выпускного, я предпочитала мужской стиль в одежде. Соседка не ожидала такого вопроса и зависла, соображая, что ответить.

– Оль, не парься, – я махнула рукой. – Всё равно народ укушается так, что всем будет пофигу, кто в чём одет, – усмехнулась. – А красоваться мне не перед кем.

Она прищурилась, уперев руки в бока.

– С другой стороны да, – задумчиво протянула Ольга. – Ладно, проехали. Ты это, как насчёт идеи соблазнить Тима?

Я вытаращилась на неё, лихорадочно вспоминая, это когда это я такое сболтнуть могла.

– Да не, – правильно поняла она мой ошарашенный вид и хихикнула. – Ну, если я его затащу в постель и потом поделюсь опытом? Помнишь, мы обсуждали?