Часть 1
– Как зовут?
– Её? Матильда Флай Стар.
Ветеринар перестала писать и, подняв голову, молча посмотрела на меня с лёгкой улыбкой.
– Так по паспорту, – поторопился пояснить я, отвечая на вопросительный взгляд доктора, с некоторой неуверенностью.
– Вы и дома её так зовёте?
– Нет, дома просто Мотя.
– Понятно, – и женщина продолжила заполнять журнал пациентов.
События, о которых пойдёт повествование, начались осенью две тысячи пятого года. «Бабье лето» закончилось, но погода стояла ещё достаточно тёплая и сухая.
Мотька – щенок, русский охотничий спаниель. Оказалась у нас совершенно случайно. Конечно, я всегда хотел иметь собаку. А когда однажды приобрёл охотничье ружьё, и вовсе стал рассматривать возможность покупки небольшой лодочки или собаки охотничьих кровей для подбора битой дичи. Иногда даже спрашивал жену: «Выбирай, собака, или лодка?» – отлично понимая, что лодка в городе, что седло корове. Собака, – было, конечно тем выбором, который я хотел услышать. Это серьёзное решение и потому мне не хотелось принимать его в одиночку. Собака не хомячок, какой-нибудь в клетке, никаких претензий к хомячкам и их владельцам. Просто собака непременно станет членом нашей семьи, а не домашним питомцем. Я даже стал подбирать породу своего предполагаемого друга. Этот выбор основывался не только на моих личных желаниях, но удобстве собаки вместе со мной. Так, чтобы и в городской квартире ему было комфортно, а на охоте – тем более. Порода должна быть непременно охотничьей. Пришлось сразу отсеять крупных и длинношерстных собак. Такса, – охотничья порода, прикольная, очень нравиться моей жена, Ольге. Собственно, она и предложила в разговоре: «Если брать, то таксу». Но я-то понимал, что эта собачонка за уткой мне не поплывёт, и куропатку в поле не отыщет. Круг моих изысканий быстро сузился до короткошерстных легавых. Курцхаар приглянулся мне. Не очень крупная собака с красивым окрасом. Такая порода подходит идеально.
Но так часто случается в жизни, что «хотеть» и «иметь» не всегда дружат между собой, а то и вовсе ссорятся. Однажды товарищ по работе, кстати, владелец рыжей таксы, помня о моём скромном увлечении охотой, как-то предложил:
– У знакомых моей жены есть щенок спаниеля. А у детей там, кажется, оказалась жуткая аллергия, или ещё что-то в этом роде. В общем отдают. Возьмёшь?
– Да мне эти рыжие спаниели, как-то не очень… Мне хотелось бы иметь легавую; чтобы и для души и для охоты подходила.
– Ну, ты хотеть-то ещё сколько угодно долго будешь… Поезжай, посмотри. Не понравиться, не возьмёшь, тебя ж никто не заставляет.
– Спаниель, – покачал я головой, – есть у моих знакомых такой кокер. Кудрявая психическая псинка. Вечно её лай на весь подъезд слышен.
– А это не кокер коричневый, которых ты недолюбливаешь.
– Ты сам мне сказал, что спаниель.
– Да, спаниелей знаешь сколько? Это русский спаниель, белый с чёрным.
– Не видел таких.
– Брось, просто ты внимания не обращал. Я, как собачник, тебе говорю.
– Поеду! – вдруг резко согласился я.
«Ведь он прав, – подумал я, – рассуждать и думать о своей будущей собаке, можно ещё сколь угодно долго, а что толку? Всё решится само собой. Посмотрю, а там…»
На смотрины я взял с собой Машу, старшую дочь. Так мы с ней поделим ответственность за принятие решения. Хотя беря её с собой, я уже не сомневался в исходе нашей поездки. Правильнее было бы сказать, что она ехала со мной неким «заградительным отрядом» – не дать мне возможности поколебаться в своём решении, отступить в последний момент. Я чувствовал, что мы едем не на смотрины, а за щенком. По пути мы заехали за женой сослуживца, которая предварительно договорилась со своей подругой о нашем визите.
Дверь нам открыла хозяйка. У её ног суетилось маленькое существо, которое своеобразно «поприветствовало» нас: сделав на полу лужу.
– Вы не пугайтесь только, это она ещё маленькая совсем, – оправдывалась хозяйка.
Но мы и не думали пугаться. Маленькая, худенькая она игриво знакомилась с новыми людьми. Дочка присела на корточки, и щеночек стал карабкаться к ней на колени. Выбор сделан. Как она была не похожа на тех толстеньких пушистых щенят, которые иногда встречаются на улице да у рыночных торговцев. Безродные медвежата и породистые плюшки сильно отличались от этого щеночка.
– Осторожнее, а то и на Вас обрадоваться может, – предостерегла хозяйка.
– Пройдемте, может, на кухню, – предложила жена моего сослуживца, сопровождавшая нас, – давайте чаю, выпьем, – я конфеты захватила.
Разговор практически сразу перешёл к уточнениям и разъяснениям по ветеринарии с витаминам, кулинарии, рациону питания, и всему прочему, что сопутствовало содержанию питомца дома. Когда, какие прививки сделаны. Что ещё осталось сделать до начала её первых уличных прогулок. Хозяйка даже заранее подготовила нам шпаргалку со всеми замечаниями, названиями и нештатными ситуациями.
– Вот все её документы. Здесь паспорт, «щенячка», адрес с телефоном клуба. Прививки все в паспорте вклеены.
Хозяйка явно переживала. Она сильно нервничала, и скрыть волнение ей не удавалось.
– А почему такое имя, – поинтересовался я, листая паспорт, – «Матильда Флай Стар»?
– Матильда, ну там по первым буквам от кличек родителей, вот мы придумали Матильду. А вторая часть от клуба, это клуб так называется «Флай Стар». В принципе Вы ещё можете её переименовать, если Вам Матильда не нравиться. Дайте ей своё имя, пока она ещё маленькая, может привыкнуть к другому…
– Своё? – улыбнулся я, – моё ей не подойдёт. Нет, конечно, никто её переименовывать не будет.
Я наклонился к собачке, которая вертелась у ног дочери. Погладил её по маленькой ушастой голове:
– Да? Мотя.
Её огромные глазёнки посмотрели на меня, а тёплый шершавый язык лизнул мою руку.
Сложно сказать, понимал ли этот щеночек, что происходит или нет. Его, теперь уже прежняя хозяйка, явно любила эту кроху, но была вынуждена расстаться с ней по какой-то причине. Может из-за аллергической реакции детей, или Мотькиной реакции оставлять повсюду «пятна своих эмоций»? Так, или иначе, мы забрали это худенькое, ушастое, дивное создание к себе. Она радовалась нам своей собачьей искренностью. Женщина собрала нам Мотину подстилку, миску и игрушку для зубов, явно купленную ей на вырост. Так всем будет проще привыкать: прежним владельцам без Матильды, а Мотьке к новой квартире.
– Про витаминки не забывайте! – сказала нам в след прежняя хозяйка, закрывая входную дверь.
Подруги остались дома пить чай. Мы с Машей, и торчащей у неё из-за пазухи мелкой Матильдиной мордочкой вышли к машине. Домой доехали быстро, с радостью и воодушевлением. Появившись в своём новом доме, Мотька сразу же накапала на пол. От радости это было, от растерянности, или просто для знакомства неизвестно. Ольга ждала нашего появления с новым питомцем, не сомневаясь в том, что мы вернёмся не одни. Она только не знала, кого именно ей ждать. А вот Сашка, наш младший сын, был буквально ошарашен вторгшейся в его жизнь неожиданной и величайшей радостью. Окруженная любовью и заботой Мотька понимала, что оказалась среди любящих её людей.
– Спокойная собачка? – поинтересовалась врач, подходя к нам со шприцем, – не кусается?
– Нет, не кусается, – ответил я, заволновавшись, словно шприц предназначался для меня.
– Подержите её, вот так, всё. Какая умница, всё уже не бойся, больше колоть не буду, – успокоила всех ветеринар.
– Теперь через год?
– Да, можно чуть раньше.
Я только поднёс Мотьку к сумке, в которой она прибыла в эту ветеринарную клинику на очередную прививку, как тут же, та забралась в неё. Теперь уже из своего укрытия вопрошающе глядела по сторонам. Матильда немного окрепла и больше не выглядела тем мелким заморышем, которым мы её взяли. Однако она всё ещё продолжала оставаться маленьким щеночком. Её необычная расцветка: белая с чёрными пятнами, чёрной мордашкой и ушами, напоминала окрас коровы с пакета молока. Жена даже в шутку иногда звала её так к себе: «Иди сюда, коровушка ты моя». И та бежала, радостно виляя маленьким хвостиком. По отношению к невысокой, но стройной Матильде, сравнение с коровушкой звучало пародийно смешно. Её круглые карие глаза светились доверием и преданностью, но не мешало ей частенько хулиганить.
