• такесику (от латинского taktus – «прикосновение», «ощущение») – динамические прикосновения в процессе общения. Особо выделяются рукопожатия (они делятся на три вида: доминирующие, покорные и равноправные), поцелуи, похлопывания, поглаживания и отталкивания;
• проксемику (от английского proximity – «близость»), термин американского антрополога Эдварда Холла, обозначающий зоны наиболее эффективного и комфортного общения. Выделяют четыре зоны: интимную (15–45 см), личную, или персональную (45–120 см), социальную (120–400 см) и публичную (более 400 см).
Среди задач в невербальной части коммуникаций определяют:
• чтение посланий собеседников, передаваемых на телесном языке. Этого можно достичь, накапливая опыт наблюдения за поведением других людей;
• обогащение опыта собственного языка телодвижений. Важно сделать язык своего тела подвластным самонаблюдению, контролю и управлению.
Жесты являются результатом сочетательной деятельности различных центров и отделов головного мозга. Произвольные и непроизвольные жестовые движения еще до того, как появилась развитая устная, а потом и письменная речь, были самостоятельным средством коммуникации[1]. Чаще всего они представляют собой заимствование движений из актов самообороны, нападения или концентрации. Когда мы злимся, мы до сих пор сжимаем кулаки; когда не хотим что-то видеть, зажмуриваемся или часто моргаем; стискиваем зубы в порыве гнева; как только видим или чувствуем опасность, рефлекторно отступаем назад; если хотим указать на что-то, вытягиваем вперед руку и вместе с ней указательный палец, то же самое движение мы совершаем, когда хотим прикоснуться к чему-то. Это делали люди 100, 500 и более 70 000 лет назад. Чарльз Дарвин считал эмоциональные выражения (смех, улыбку, плач) и соответствующие им жесты едиными для всех культур, каждая из которых лишь предписывает определенные нормы или правила демонстрации эмоций.
В основном в этой книге мы будем говорить о мануальных жестах, то есть тех, что выполняются руками. Однако подгруппы (пальцевые жесты, кистевые, локтевые, плечевые и смешанные) не будем выделять, а постараемся посмотреть шире, учитывая контекст. Смыслы – это «высшая математика психологии», говорил Алексей Николаевич Леонтьев, советский психолог, философ, педагог и один из организаторов психологической науки в нашей стране[2]. Именно такие смыслы и будут интересовать нас в поисках трактовок жестов.
В современном мире известно более тысячи жестов.
По мнению Аллана Пиза[3], известного во всем мире как «мистер язык тела», в процессе взаимодействия людей от 60 до 80 % информации передается через невербальную систему коммуникации, в том числе и через жесты. И только 20–40 % – через речь. Жест усиливает воздействие, показывая отношение говорящего к словам. А порой и не только к словам, но и ко всей вербальной сфере: к тому, что человек пишет, запоминает и мыслит. Жесты составляют значительную часть личности, поэтому гораздо сложнее поддаются контролю, нежели речь.
Жест – это знак, тайнопись нашего тела, которую можно прочесть. Многие психологи и социологи, исследуя тему жестикуляции, уже сделали массу открытий.
Психология жестов как популярная наука сформировалась к концу XX века. Однако это не значит, что до 1970–1980-х годов в этой области не велись исследования. Микро- и макродвижения массово стали объектом изысканий психологов начиная с 1941–1942 годов, а после окончания Второй мировой войны уже поддерживались грантами Управления перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ США и других стран. Исследователи отправлялись в Новую Гвинею и на Борнео для изучения изолированных племен и сравнения их с европейцами. Большинство наблюдений подтвердило теорию Дарвина о том, что все первичные мимические реакции являются универсальными[4]. То есть все люди на Земле плачут и смеются одинаково. Это кажется почти невероятным.
Широкая общественность узнала о тонкостях невербальных коммуникационных аспектов из работ Джулиуса Фаста. Его книга «Язык тела» была опубликована в 1970 году, она обобщила данные кинесики (от древнегреческого слова «движение») – новой науки, исследующей невербальную коммуникацию, и стала очень популярной, описывая в основном важность контекста, а не отдельно взятого жеста. Джулиус Фаст писал, что любое телесное движение представляет собой особое слово. Всякий жест – символический или патологический – это язык выражения психической деятельности субъекта или социальной группы. Когда человек пребывает в одиночестве, и кинесика, и проксемика (межличностное расстояние, отношение, расположение людей во время контакта) спят, они актуализируются только в общении.
В России эта книга была издана в 1995 году и потом несколько раз переиздавалась. Именно с нее для многих в нашей стране началось знакомство с языком тела и психологией жестов. Мы узнали, что у каждого человека есть личное пространство и что когда мы нервничаем, то повторяем одни и те же движения, а также о том, что в разных странах один и тот же жест может трактоваться по-разному.
Между тем на Западе шли большие научно-исследовательские изыскания в области жестов. После многих лет исследований и научных публикаций начиная с 1941 года антрополог Дэвид Эфрон в 1972 году выпустил книгу, в которой была опубликована первая классификация жестов. Он объединил их в две группы: употребляемые совместно с речью и символические. Речевые жесты были разделены на подгруппы:
• идеографические, схематически показывающие логическую последовательность высказывания;
• указательные, связанные напрямую с предметом высказывания;
• изобразительные, описывающие форму, размер и иллюстрирующие содержание речи;
• дирижирующие, идущие в такт речи и облегчающие передачу информации за счет формирования определенного ритма, или грува.
Символические жесты имеют сложности в части своей классификации, так как в зависимости от региона и культуры могут трактоваться неодинаково. Например, традиционный для многих культур жест сомкнутых в кольцо большого и указательного пальцев может означать в Европе и Северной Америке утвердительно-одобряющую фразу «О'кей!», в Тунисе, Франции и Бельгии – «ноль», «пустота». А в Японии это «деньги», «монеты».
Заслуга Эфрона в развитии психологии жестов еще и в том, что в 1941 году он ввел термин «эмблема», обозначающий жесты, которые имеют прямой вербальный аналог. Пожатие плечами – «не знаю»; жест правой рукой в сторону – указатель направления; ладонь, прижатая к груди – самоидентификация, «я». Универсальность жестов-эмблем позволяет совершать межкультурные коммуникации, не зная языков. С помощью эмблем можно передать практически любое сообщение. Особенно хорошо пользуются эмблематическими жестами дети: они очень быстро устанавливают и хорошо поддерживают контакт, даже не зная языка.
Еще одна интересная и наиболее популярная классификация невербальных кодов была разработана английским психологом Майклом Аргайлом. Его группы жестов повсеместно используются в кино- и театральной среде, а также на телевидении[5]. Слово в театре равнозначно действию, именно на этом постулате строится в современной драматической школе принцип действенного анализа[6], который помогает не просто сыграть свою роль, а прожить текст, глубже вникнуть в образ и открыть новые возможности для целостного и глубокого восприятия зрителем и отдельных реплик, и всего произведения целиком.
