– Как здесь можно заблудиться? Это ведь Кентерберийская равнина, Джеймс, а не джунгли! Скорее, он действительно навещал друга и забыл о времени.
– Разве не ты говорил, что в Халдоне всего двадцать или тридцать детей и если бы не маори, тут и школы не было бы? – спросила Хелена. – Миссис Тасиер наверняка уже кого-нибудь расспросила, коль у ее пьяного мужа не хватило на это ума. Нет. Если Марти действительно отсутствует уже несколько часов, значит, его либо так увлекла игра, что он полностью потерял счет времени, либо с ним и вправду что-то случилось. У вас есть какие-нибудь идеи? Вы ведь в детстве тоже здесь играли.
Моана и Джеймс переглянулись.
– Штольня! – выпалил Джеймс.
– Шахта! – задумалась Моана. – Такой вариант возможен. Давай съездим, Джеймс. Стоит попытаться!
Она тут же направилась к машине. Джеймс и Хелена последовали за ней. Пикап загрохотал по дорожным выбоинам в направлении Халдона.
– Может, ты поедешь немного медленнее? – простонала Хелена.
Джеймс испугался и резко сбросил газ.
– Извини, – сказал он. – Однако я в самом деле волнуюсь. Если мальчик действительно залез в старую шахту…
– Такое возможно? – спросила Хелена. – Разве они не закрыты? И… В Сибири это было не так-то просто. Следовало садиться в подъемную клеть…
Девушка вздрогнула от воспоминаний о скрипучем подъемнике.
– Здесь так глубоко не копали, – объяснила Моана. – Пробивали только штольни в земле, в этом случае просто в горé, и заходили туда пешком. Когда выработка заканчивалась, вход, конечно, закрывали…
– Досками, – добавил Джеймс. – Они уже сгнили к тому времени, когда нам было столько же, сколько сейчас Марти. И конечно, мы, залезая туда, исследовали шахты. Это было увлекательно, мы представляли себя золотоискателями и спелеологами…
– И вы там ни разу не заблудились? – спросила Хелена.
– Нет, – покачала головой Моана. – Это невозможно, хотя Миранда все время настаивала, чтобы мы брали с собой клубок шерстяных ниток и разматывали, как в том греческом мифе…
Джеймс нервно рассмеялся.
– Да, когда Тесей искал Минотавра. Миранда всегда опасалась внезапного появления пумы…
– Но если там нельзя заблудиться… – не унималась Хелена, – почему же тогда Марти не вернулся назад?
Пикап наконец выехал на мощеную проселочную дорогу, и девушка вздохнула с облегчением.
– Вот поэтому я и волнуюсь, – серьезно сказал Джеймс. – Ведь прогнили там не только доски на входе, Хелена, но и балки внутри тоже…
Старая шахта находилась в двух километрах от Халдона. Местность была каменистая, ее покрывали холмы, и ландшафт преимущественно был вулканического происхождения. Хелена потеряла надежду найти здесь Марти. Маленький мальчик мог пройти по этой дороге еще утром. Но подтверждение того, что он здесь был, обнаружилось быстро, когда Джеймс свернул на полевую колею. За последние дни она размокла от дождей – на земле остались свежие следы копыт.
Коренастый пони стоял привязанный за дерево мануку в нескольких метрах от входа в шахту. Он жалобно заржал, заметив машину. Вероятно, он находился тут уже несколько часов.
– Это пони Марти? – спросил Джеймс у Моаны. – Его отец не говорил, что мальчик отправился в путь на лошади.
– Его отец – безрассудный негодяй, который так загорелся идеей обвинить в чем-то маори, что даже не заглянул вначале в свою конюшню, – предположила Моана, подошла к животному и погладила его по холке. Она не разбиралась в лошадях и не могла припомнить, видела ли Марти на этом пони. Однако длина стремян говорила о том, что на лошадке скакал именно ребенок.
– Впрочем, теперь он мог бы приписать нам и конокрадство…
Джеймс уже осматривал вход в шахту. Сразу бросалось в глаза, что сюда кто-то заходил. Вход был забит досками, но одну из них оторвали. Джеймс вырвал еще парочку из крепежей, чтобы и остальные могли без помех пробраться туда.
– Хелена, принеси карманный фонарик! – крикнул он девушке, которая из-за большого живота все еще выбиралась из машины. – Он под водительским сиденьем. Ой, там должна быть также бутылка воды и сумка с аптечкой. На случай, если мальчик ранен…
Отыскав все необходимое, Хелена, подошла ближе к шахте. Она не была уверена, стоит ли идти вслед за двумя спутниками. Ее взгляд упал на дерево мануку, у которого стоял пони. Дерево магическим образом притягивало Хелену. Проходя мимо, она коснулась коры и тут же вспомнила поездку к нгати рангитане. Дерево манука давало ей силу, она чувствовала его дух.
– Хелена, ты идешь? – спросил Джеймс. – Или хочешь подождать здесь?
Девушка отвлеклась от своих мыслей и поспешила к входу в штольню. Она не хотела оставаться снаружи одна. Под сиденьем в пикапе она действительно обнаружила два фонарика, которые теперь отдала Моане и Джеймсу. Бутылку воды и аптечку она сунула в старую сумку, где нашла фонарики. Хелена повесила ее через плечо, чтобы руки оставались свободными.
Пол был довольно неровным, иногда встречались ступени. Здесь, сразу за входом, штольня была еще широкой, чуть дальше она разветвлялась на три узкие шахты.
– Марти! – звонко крикнула Моана. – Марти, ты там?
– Я здесь! – Тихий голос прозвучал из одной узкой щели. – Помогите!
– Он тут! – радостно воскликнула Моана. – Мы тебя слышим, Марти!
Она попыталась идти на голос.
– Ну конечно, глупый ребенок должен был залезть в самую узкую и темную шахту, – Джеймс нагнулся, чтобы не удариться головой о потолок, – и в самую разбитую. Остальные укреплены намного лучше… Мы идем, Марти! Крикни еще раз, чтобы мы тебя быстрее нашли!
– Сюда! – Из темноты послышались всхлипы.
– Мы тебя вытащим!
Мальчик был где-то рядом. Хелена ненадолго задумалась, стоит ли ей идти за Джеймсом и Моаной. Темнота пугала ее. Девушка вспомнила шахты в Сибири, еще более узкие и тесные. Часто надзиратели заставляли самых маленьких и худых пленников ложиться на живот и копать. Но тут было по-другому. Им приходилось пригибаться, однако фонарики освещали укрепленный балками ход в два метра шириной и полтора высотой.
Вскоре они нашли Марти. Стенка штольни обвалилась, две опоры сломались. Мальчик лежал под обломками опалубки.
– Моя нога, – хныкал он. – Я не могу вытащить ногу.
Словно чтобы доказать это, попытался встать, опираясь на руки и поднимая нижнюю часть тела, которая лежала под камнями и деревом. Но потом тут же оставил свои попытки. Марти был тощим, совсем не таким, как его крепкий отец.
– Она болит, – причитал он.
– Кроме нее, у тебя больше ничего не болит? – озабоченно спросила Моана, опускаясь на колени перед Марти. Хелена тоже присела.
Мальчик покачал головой.
– Наверняка твоя травма не очень серьезная, – успокоила его Моана. – Нам нужно только откопать тебя…
– Сейчас мы это сделаем! – воскликнул Джеймс и потащил за первую сломанную опору, лежавшую над ногой Марти. Все безуспешно.
– Думаю, мне нужно вернуться в машину за инструментами, – произнес он наконец. – Ты продержишься еще немного, Марти?
Мальчик кивнул. Джеймс стал выбираться наверх. Марти, немного успокоившись, начал рассказывать о происшествии.
– Я хотел нацарапать свое имя на стене, – объяснил он и указал на перочинный нож, лежавший рядом. – И тут все рухнуло… Сначала стена, а потом и потолок… Так быстро мне убежать не удалось… Я очень испугался! – Мальчик тяжело дышал.
– Ты сидел здесь в темноте? – спросила Хелена.
– Нет, – ответил Марти, – то есть у меня была керосиновая лампа. Я хотел сделать все по-настоящему, как шахтеры. А не просто взять с собой фонарик. Но она погасла, когда я упал.
Моана посветила на пол и обнаружила возле мальчика керосиновую лампу, частично засыпанную обломками. К счастью, лампа не разбилась и из нее не вытек керосин.
– Тогда у тебя тут было довольно жутко, – заметила Моана.
Марти с гордостью кивнул. Хелене мальчик показался очень храбрым. Она бы умерла от страха, окажись одна в темной шахте.
У входа вновь раздались шаги.