Большая пауза, только слышно, как барабанит дождь.
Христина Архиповна. Оно, знаете, разные случаи бывают… Сколько я насмотрелась за двадцать пять лет своей медицинской службы. В девятнадцатом году служила я санитаркой в маленькой больнице возле станции Попелюхи. Слыхали, Попелюхи?.. Больных было немного: одни выздоравливали, другие умирали, и жизнь наша медицинская шла спокойно. Но раз вечером налетела на село кавалерия деникинская. Стали они на ночь по хатам, а в больницу пришел офицер с приказом собрать весь инструмент, лекарство и на рассвете выступать с ними как мобилизованные. Доктор и фершал согласились, но через час сбежали… Осталась с больными одна я и думаю: что ж делать, когда вся медицина сбежала?.. А тут слышу, застрекотал пулемет — и пошло! Окружили село наши красные, били из орудий целую ночь деникинцы, а наутро сдались. Вышла я к воротам больницы, смотрю, несут какого-то раненого. Подходят. Спрашивает один, со звездочкой: «Это больница?» — «Здесь, говорю, несите сюда». А сама дрожу: что же оно будет, если наш доктор и фершал — вся медицина сбежала? А они все с ружьями, и похожего на доктора между ними нет. «Кто вы такая?» — спрашивает меня матрос, видно, командир. «Христина Архиповна, отвечаю, санитарка». — «Зовите врача, комиссар тяжело ранен, большой осколок в ноге». — «Нет врача, нет и фершала — сбежали еще вчера, сбежала вся медицина». И рассказала я им все… Стонет бедный комиссар. Побелело лицо его, кровью исходит… Смотрят на него молча красноармейцы — заскучали, а командир не выдержал и вытер слезу рукавом… И так меня за сердце взяло, подошла я к ним и говорю: «Скидывайте, ребята, ружья, мойте руки и будете мне пособлять». И сбросили они молча ружья, помыли руки и положили комиссара на стол. Разрезала я штанину, смотрю — застрял в ноге большой осколок. Хотела я сделать операцию без боли, нашла шприц, а тех лекарств, что боль останавливают, найти не могу — на всех бутылочках по-латыни написано, а вся наша медицина сбежала. Промыла я рану, смазала йодом, ножик взяла медицинский, подержала его на огне и говорю им: «Держите, ребята, комиссара, держите крепко, будем начинать». Положили они руки на комиссара, я скоренько тело разрезала и легонько осколок вытащила, кровь остановила, забинтовала. На другой день легче стало комиссару. Полежал он шесть дней, а на десятый тронулись они из села, и, когда проезжали мимо больницы, остановил их командир-матрос. Вызвали меня, и не успела я подойти, как крикнул матрос-командир: «Эскадрон, смирно, на Христину Архиповну равняйсь!» Все выхватили шашки, а я с перепугу чуть не упала. Тогда сошел с коня матрос-командир, подошел ко мне, взял под козырек и сказал: «От красной кавалерии благодарим вас, Христина Архиповна, за операцию нашему дорогому товарищу комиссару. Производим вас в почетные красные санитарки». Снял он с бескозырки звездочку, дал мне и поцеловал. Все крикнули «ура» три раза и поехали… И сейчас лежит у меня дома та звездочка, железная она, но дорога мне, так как такой случай в нашей медицинской жизни забыть невозможно.
Секретарь обкома. Случай у вас, Христина Архиповна, незабываемый…
Быстро выходит сестра
Оля
, навстречу —
Степа
.
Степа. Ну как?
Оля. Что-то с сердцем. (Тихо.) Очень тяжело… (Уходит.)
Секретарь обкома. Что она сказала?
Степа. Тяжело идет операция.
Вышла
Валя
.
Ну?
Валя молчит.
Ну? Скажи… почему ты молчишь?
Валя. Все шло хорошо, но вдруг пульс начал падать, падать, потом исчез, и сердечных тонов не стало. Платон Иванович страшно побледнел и сделал укол в сердце. (Ушла.)
Пауза.
Терентий Осипович. Что же теперь?..
Возвращается
Валя
.
Секретарь обкома. Есть ли хоть какая-нибудь надежда?
Валя. Не знаю, ничего не знаю. (Снова уходит в операционную.)
Берест. Сердце! Выдержит ли сердце?
Пауза. Из операционной выходит
Кречет
, в белом халате, и только руки темные — они в резиновых перчатках. Замерли все, смотрят на него. Приближается Кречет, останавливается посреди лестницы. Его окружили и боятся спросить. Большая пауза.
(Взволнованно.) С чем пришли, товарищ Кречет?
Платон(медленно снял маску, обвел всех взглядом). Думаю… (Пауза.) Он будет жить.
Берест. Спасибо, Платон Иванович… Большое спасибо.
Платон(увидел Лиду). Лида!..
Платон сделал несколько шагов к ней, пошатнулся и вначале как бы облокотился на перила, потом упал на ступени в обмороке.
Лида. Платон! (Бросилась к нему.)
За ней пошли все, окружили его.
Терентий Осипович(нагнулся над ним, тихо говорит). Расстегните… Шприц… Камфару…
Картина вторая
У Кречета.
Степа
,
Валя
и
Оля
.
Степа(несет цветы). Валя, эти цветы на меня так действуют, так действуют, что я больше не могу…
Валя. Я вижу. Принеси воды.
Степа. Сейчас. Оля, тебя просит Терентий Осипович, он там в саду.
Оля. Позови его сюда.
Степа. Он не может прийти. Ступай, Оля, на одну минуточку.
Оля
уходит.
Валя. А чего ты стоишь? Мне нужна вода.
Степа. Валя, наша эпоха — эпоха величайшего напряжения, когда мы не только переделываем мир, но и в себе уничтожаем…
Валя(перебивает). Степа, чего ты хочешь — говори прямо.
Степа. Мы уйдем отсюда не раньше, чем в два часа.
Валя. Ну и что?
Степа. В нашу эпоху трамваи в нашем городе ходят до двенадцати ночи, а позже их не будет… Живу я на окраине… Там темно, ну и, понимаешь, небезопасно…
Валя. Оставайся здесь.
Степа. Неудобно, Валя. Я чувствую, что по известному закону диалектики придется мне пойти к тебе…
Валя. Можно, можно. Я дам тебе ключ от комнаты, и ты пойдешь ко мне. А я, согласно этому же закону, останусь здесь.
Степа. Тебе, Валя, здесь оставаться неудобно. Наша эпоха…
Валя. Степа, ступай принеси воды. Этот букет я поставлю в вазу, а тебя прошу: выпей там три стакана и успокойся.
Степа. Валя! (Обнимает ее.) Неужели ты не чувствуешь нашу бурную эпоху?
Валя. Чувствую, чувствую… Ступай…
Входят
Терентий Осипович
и
Оля
.
Терентий Осипович. Смотри, Оля, теперь ты понимаешь, зачем я тебя звал?
Оля. Степа, это нечестно!
Валя. Терентий Осипович, скоро Платон придет. Пора идти.
Терентий Осипович. Сейчас пойдем. Степа, собирайся.
Входят
Мария Тарасовна
и
Христина Архиповна
.
Мария Тарасовна. Вы уж здесь сами хозяйничайте, а я пойду в больницу.
Степа. Еще рано. Сейчас пять, а Платон Иванович выйдет в семь.
Мария Тарасовна. Не могу я больше ждать. Христина Архиповна, если что нужно будет — Валя поможет.
Христина Архиповна. Идите спокойно. Сама управлюсь. На целую сотню готовить приходилось — и то справлялась. А здесь что…