- Возможно, ты прав. Возможно, - сказал он. И тут же продолжил свои рассуждения.

Уже во время первых экспериментов с лунной базой он обратил там внимание на молодого человека, облик которого ему показался знакомым. "Где я мог видеть его раньше?" - спрашивал он себя. При каждой встрече уверенность в том, что они уже когда-то встречались, росла и, как оказалось вскоре, преследовала их обоих.

Они познакомились, нередко просиживали в общем лабораторном помещении, каждый у своего аппарата. Со временем было решено вынести опыты за пределы базы. Для этого Петру пришлось герметизировать свою земную лабораторию и обзавестись скафандром. Лунный вакуум со всеми его суровыми законами вторгался в уютную атмосферу земной лаборатории.

Это был поразительный научный эксперимент. Лазерная аппаратура и электромагнитные корректирующие устройства были установлены так, чтобы Петр и его юный друг Игорь Рагин, оба в скафандрах с огромными прозрачными шарами на головах, могли встретиться на небольшом изрытом кратерами участке неподалеку от базы на фоне далекой Земли. Прямо сцена из фантастического фильма!

Однако стоило присмотреться, становились видны прекрасные старинные картины, висящие в кабинете Петра. А перед входом в базу туманно маячило несколько рядов амфитеатра.

Новоявленные друзья неловко обнялись, их движения в условиях иного тяготения были смешными и неловкими.

- Подобного мне и не снилось! - воскликнул через микрофон Рагин.

Уже само свое пребывание на лунной базе он считал счастливой удачей. А теперь ему предстояло войти в историю.

Из шести работавших на базе Петр выбрал для своей прогулки именно Игоря. Они уже давно перебрали всех родных и знакомых, пытаясь отыскать источники своей мгновенно возникшей взаимной симпатии. Но никаких точек пересечения не обнаружили.

- Знаешь, кому первому я расскажу о нашей прогулке?

- Конечно, Ане.

Рагин знал о том, что происходит с женой нового друга, и вместе с ним ломал голову над тем, как вырвать Аню из ее состояния.

Они все подготовили, но не решались включить Аню в свой лунный союз, боясь упустить последний шанс. Но вот момент настал.

Кабинет, вернее, неясные тени земного кабинета в лунной лаборатории превратились в увешанную картинами комнату, в которой обычно сидела Аня.

Оба были в скафандрах, так как встреча произошла в шлюзовой камере базы.

- Тогда мне впервые показалось, что Аня довольна сюрпризом, - говорил мне Петр. - Однако скафандр натягивала с полнейшим равнодушием. Игоря так потрясло ее безразличие, что на глазах у него выступили слезы.

Петр замолчал, глядя куда-то в пространство. В его глазах тоже стояли слезы, хотя он никогда не был склонен к сентиментальности.

Мы молча сидели друг против друга.

- Прогулка, - продолжал он, - оказала переломное действие. Мы вели Аню, прекрасную и холодную, по залитому солнцем лунному бездорожью. Как долго? Трудно сказать. Никто из нас не произнес ни слова. "Может достаточно?" - спросил наконец я. Она едва заметно кивнула. Мы вернулись в шлюзовую камеру, сменили одежду и расстались. Когда часом спустя я зашел к Ане, она тихо проговорила: "Хочу завтра вернуться туда". Я сразу же понял, - продолжал Петр, - что она увлеклась Игорем.

Вначале в нашей жизни ничего не изменилось. Она ожидала своего "завтра", сидя в плюшевом кресле, - если вообще чего-то ожидала! - как всегда апатичная, отсутствующая. Я наблюдал за ней внимательнее обычного и отметил, что она все-таки реагирует на музыку, радио, телевизор. Реакции были едва заметными, точнее говоря, она слушала, смотрела, но украдкой от меня, а меня самого старалась не замечать. Попытки говорить ничего не давали. Под моим взглядом она застывала и деревенела.

Так вот, наутро мы снова "отправились" на Луну. С Игорем опять встретились в шлюзовой, снова долго надевали скафандры. Заторможенность ее не проходила. Мы находились недалеко от базы, когда произошел первый мелкий инцидент, но мелким он оказался только на первый взгляд. Однако мне показалось, что я повис над пропастью.

Не привыкнув большими прыгающими шагами передвигаться по лунному грунту, я споткнулся и упал. Игорь с Аней даже не заметили этого и, пока я поднимался, ушли далеко вперед. Я тут же предложил Окончить прогулку. Я любил Аню, по-своему любил Игоря, но не хотел, чтобы они были вместе рядом со мной. Теперь я терял уже не только Аню. Я терял их обоих.

Петр замолчал. Не успел я ему помешать, как мы оказались в главном помещении лунной базы. Начальник базы проявлял явное нетерпение.

- Это опять вы, Петр? Мы же решили прекратить сеансы.

- Я пока не могу.

- Но я же объяснил вам, что Игоря Рагина на базе нет уже больше года. К тому же у человека с таким именем было совершенно иное лицо, чем вы показывали на снимках. Это совершенно другой человек.

Петр стоял, опустив руки, ссутулившийся и беспомощный. Я ничего не мог понять. Выходит, Рагин вообще не существовал? Во всяком случае, тот Рагин, с которым познакомились Петр и Аня?

- Мне нужен был свидетель, - оправдывался Петр. - Это мой старинный друг, - сказал он, указывая на меня.

- Я показывал профессору, - повернулся ко мне начальник базы, - документы, да и он сам связывался с нашим руководством. Все говорили ему одно ито же. Его Игорь Рагин - совершенно другой человек, нежели тот, который работал у нас, к тому же не в то время, о котором говорит профессор Лигенза. У нас нет никаких оснований что либо скрывать или искажать факты.

- Я вполне вам верю, - растерянно отозвался я. Мы снова вернулись в зал с амфитеатром. Я с сочувствием смотрел на друга.

- Вечером того же дня, когда так неожиданно закончилась наша прогулка, - продолжал Петр прерванный рассказ, - Аня поднялась с кресла и, взяв меня за руку, начала просить о новой встрече. Слова перемежались всхлипываниями, словно речь шла о жизни и смерти.

Я оттолкнул ее и выскочил из дома. В лаборатории соединился с лунной базой и долго разговаривал с Игорем.

Игорь занимался решением проблемы ОАЗИС. Он прошел специальную астроботаническую подготовку и выращивал растения в специальных прозрачных теплицах. Они были заполнены прозрачным субстратом, что позволяло следить за всеми протекающими в нем процессами. Игорь наблюдал за тем, как ведут себя культурные растения в условиях лунного тяготения и искусственной тепличной атмосферы.

На этот раз мы тоже говорили о его экспериментах, но меня они теперь не интересовали.

Игорь тоже отвечал односложно, бледный, рассеянный. Я прекрасно знал, о чем он думает и что думает обо мне, и говорил не переставая.

Наконец он резко прервал меня. Такого с ним еще не случалось: "Ты решил разлучить нас? Но что теперь будет с Аней?"

Я вынужден был отключить аппаратуру, чтобы больше не видеть его. А как быть с памятью? Ее не выключишь!

Потом я долго не мог установить связь с базой, хотя, поверь, хотел, очень хотел этого. Побежал домой. Аня сидела в своем плюшевом кресле, застывшая, бледная, едва дыша.

Я сказал, что не буду препятствовать их встречам и сам не буду при них присутствовать. Она не реагировала.

Я включил аппаратуру. И вот тогда-то и начались мучительные и безрезультатные поиски Игоря.

"Такого человека никогда не было", - отвечали мне. Она слышала это своими ушами, но каждый раз ожидала связи, метаясь по комнате и заламывая руки. Услышав, что Игоря никогда не было, она садилась в кресло и замирала, будто в летаргическом сне, а когда я снова включал аппаратуру, опять словно сумасшедшая начинала бегать по комнате.

И так я по-прежнему ничего не могу сделать или изменить.

- Послушай, - неуверенно сказал я, так только, чтобы успокоить его. - А ведь этот Игорь мог возникнуть в твоем воображении. Поэтому он и казался тебе таким знакомым и близким, да и Аню он так быстро заинтересовал, возможно, тоже поэтому.

- Да? - задумался Петр. - Ерунда! Совершенно антинаучно. Невозможно.