========== Часть 1 ==========

Ведущий менеджер отдела закупок ООО «УкрВторМет», Андрей Витальевич, стоял спиной к холодному северо-западному ветру, не спеша пересчитывая деньги. Солдат на КПП, внимательно следивший за его действиями, уже устал стоять с протянутой рукой, но убирать ее в карман было как-то глупо, поэтому он стоял и мысленно поторапливал менеджера.

– Ну? – потребовал он, когда пересчет денег совсем затянулся, и потрепал менеджера за рукав.

– Сейчас, – отмахнулся тот, – погоди, Сереж.

Солдат нервно сплюнул, и как бы невзначай положил замерзшую ладонь на ствол автомата. Менеджера этот жест ничуть не смутил, он бормотал себе под нос, будто мантру читал.

– Держи, – проговорил он через пару минут, – вот тут всем вашим.

– Хватит? – подозрительно спросил солдат, быстро убирая перетянутую резинкой пачку.

– За глаза, – криво усмехнулся тот, и окрикнул водителей: – По коням!

Солдат поджал губы, словно обиженная девица, которой щедро выдали денег на новые чулки, а на брошки могло и не хватить. Ржавый расшатанный шлагбаум пополз вверх, освобождая дорогу для двух КАМАЗов и белой китайской «воровайки», щедро усеянной иероглифами по левому борту.

Андрея Витальевича немилосердно трясло, несмотря на то, что он пристегнулся – в середине кабины ухватиться было не за что, и он невольно бросал завистливые взгляды то на водителя, то на пристроившегося у окна солдата Сережу. Сережа крепко вцепился в ручку на двери, автомат подпрыгивал у него на коленях, упираясь дулом в ляжку менеджеру. Андрей Витальевич отодвинул от себя дуло, направив его в сторону приборной доски, но ничего не сказал.

– Держитесь, мужики! – предупредил водитель, и сбавил скорость, только это не сильно помогло – на повороте тряхнуло немилосердно, дорога пошла под гору, и КАМАЗ невольно разогнался, скрежеща и гудя всей своей металлической тушей. Впереди расстилалось серо-буро-рыжее, словно заржавевшее поле, утреннее солнце светило из-за облаков и слепило глаза.

– Ну и дороги тут у вас, – выдохнул Андрей Витальевич, когда грузовик, наконец, остановился, дернувшись в последний раз. Спрыгнул на землю вслед за солдатом и подошел к внушительной куче металлолома, наполовину ушедшей в землю. Старые, темно-зеленые станки вперемешку с трубами, металлическими прутьями, несгораемыми и сушильными шкафами и все это разъеденное ржавчиной едва ли не на треть.

– Сколько ж лет этому добру? – спросил он Сергея, который опять ухватился за свой автомат и стоял серьезный и строгий, охраняя «добро».

– Много, – ответил тот, – вы машины-то потом сполосните хоть.

Андрей Витальевич кивнул, доставая из кожаного кейса садовые тканые рукавицы, обошел всех своих водителей и рабочих, внимательно осматривая каждого. Остановился перед одним не то молдаванином, не то таджиком, с густыми сросшимися бровями и запанибратски потряс его за плечо:

– Рукавицы не снимай, понял? – и для наглядности взял его за ладонь, – ни в коем случае не снимай. И обувь выкинешь.

– Выкинешь? – нахмурился тот, «монобровь» надвинулась на раскосые черные глаза. Посмотрел на свои стоптанные кроссовки и насупился.

– Я тебе новые куплю, не плачь, – успокоил его Андрей Витальевич, и все дружно заржали. – Всё, хорош галдеть, давайте за работу, мужики.

Тени от редких пыльных кустов становились все короче, гром и лязг уже который час стоял на всю округу. Грузовик-воровайка полностью загрузил один КАМАЗ и принялся за второй. Рука-манипулятор с хищными когтями раскрылась, опустилась в гущу ржавого металлолома, сгребая в пригоршню трубы и прутья. С грохотом перебросив добычу в нутро пустого КАМАЗа, когти сжались в металлический кулак, ударили им несколько раз, утрамбовывая собранное.

– Как будто в колокол лупит, – с неодобрением сказал Сергей, покачав головой.

– Ничего, ничего, – покачал головой Андрей Витальевич, – потерпи немножко. Избавлю я тебя от этого хламидиоза.

– Нет у меня никакого хламидиоза! Я медкомиссию проходил.

– Я про ржавый хлам. – Сказал тот, провожая взглядом очередной шкаф, опустившийся в кузов. Стальные когти воровайки зависли над здоровенным станком, словно выбирая слабое место. Тот стоял, облезлый и пыльный, обросший какой-то серой мохнатой паутиной, совершенно нелепый и жалкий посреди поля, давно истекший просроченным машинным маслом. На боку красовалась алая надпись «Слава СССР!», облупившаяся вместе с краской. Заскрипело, заныло, и все шесть когтей китайской воровайки впились в станок, пытаясь пробить стенки.

– Тяжеленный-то какой.

– А то. Вполне может, что цельнометаллический.

– Как же вы их разбираете-то потом?

– Как-как, – хмыкнул Андрей Витальевич, – поднимаем краном на высоту, а потом…

– И что, разбивается?

– Ну да. Там близко не стой – мне как-то раз отлетевшим болтом ногу пробило навылет. Ты думал, у вас одних служба и опасна, и трудна?

– Надо же, – подивился Сергей, уставившись на тяжело поднимающийся в воздух станок. Тот медленно отрывался от земли, будто услышал про свою дальнейшую судьбу и сопротивлялся ей. Воровайка загудела, словно раненный тираннозавр, и Андрей Витальевич замахал рукой, закричал: «Майна! Майна, твою же мать!», побежав к грузовику.

– Видать, и правда цельнометаллический, – проговорил Сергей, поискав себе другого собеседника взглядом, но рядом никого не было, только тощий, как макаронина, бровастый таджик ползал по земле, собирая в небольшой контейнер болты, детали и обрезки труб. Сергей подошел к нему, но общение с гастарбайтером было где-то настолько далеко за пределами добра и зла, что он только вздохнул и продолжил контролировать отгрузку.

– На сегодня все, что ли? – фыркнул Сергей, недовольно потирая урчащий живот. Покосился на холодный хотдог Андрея Витальевича, сочащийся кетчупом и майонезом.

– Скоро закончим, – кивнул тот. И совершенно неожиданно для Сергея, протянул тому черный целлофановый пакет. В пакете обнаружился еще один хотдог, давно остывший, но все еще такой соблазнительный, увесистый, с длинной здоровенной сосиской. Сергей тут же откусил четверть, принялся жевать, проникаясь самыми теплыми чувствами в адрес менеджера. Тот, как ни странно, оказался вовсе не жадным гнусом, торгующим родиной вразвес, а вполне свойским и приятным мужиком.

– Зря вы, конечно, сюда приехали. Все-таки… нельзя, наверное, этим железом торговать. Оно ж фонит.

– Так мы ж не для себя, – улыбнулся ему Андрей Витальевич, утирая губы салфеткой, – мы ж не в Киев сейчас, мы сразу в порт, на баржу отгрузим.

– И потом куда?

– В Турцию.

– А, в Турцию, – Сергей окончательно подобрел, – правильно, не хрен у нас этот… радиоактивный хламидиоз держать, пусть турки еще и денег нам за него дадут.

– Только это, Сереж, военная тайна. Лишнего не трепи.

– Как скажете. Приезжайте еще, забирайте.

– Приедем, приедем, нравится мне ваше чудесное поле.

– Что?

– Поле Чудес, – хмыкнул Андрей Витальевич себе под нос, – в Стране Дураков.

Сергей не вполне понял, что тот имел в виду, но переспрашивать не стал.

– Все, блядь, Виталич! – заорал потный высокий парень, спускаясь с руки-манипулятора, – загрузился я по самые гланды, того гляди, брюхо прорвется нахуй.

– Не прорвется, не волнуйся за свое брюхо, – сказал тот, но потом устало махнул рукой. – Ладно, народ, давайте на сегодня заканчивать работу.

Сергей с радостью отметил, что возражать начальству никто не стал. Перехватив автомат, он был готов уже запрыгнуть в кабину КАМАЗа, но Андрей Витальевич садиться в машину не спешил.

– Что у вас еще? – недовольно протянул он, нутром предчувствуя какую-то поганую неувязку, из-за которой могли начаться неприятности.

– Этот бровастый, как же его звали… где он? – Андрей Витальевич заозирался по сторонам, оглядывая чахлую траву и кусты. Сергей тут же невольно побледнел, вытянулся в струнку и со злости врезал по борту кулаком.