Затем род Велью расширился и шагнул далеко за пределы Португалии. Одна из его правнучек оказалась замужем за бароном Леопольдом Фейхтвессером, известным виноделом из Альзаца, который прославился тем, что продавал лучший в тех землях айсвайн. Да, да, то самое знаменитое вино, которое делают из винограда, собираемого в самом начале зимы, после первых заморозков и исключительно ночью, при свете фонарей! Именно поэтому у айсвайна такой изумительный тончайший и насыщенный сладкий букет! Вино это редко где купишь, оно настоящий раритет и стоит немалых денег, но я уверен, что Вы его пробовали… Как, Вы не слышали об айсвайн?! О, вы обязательно должны его попробовать, мистер Райлли! Не пожалейте на него ваших денег!

Ирландец нетерпеливо хрустнул костяшками.

– Да, да, ближе к делу, понимаю… Так вот от этого Леопольда Фейхтвессера начался и мой собственный род. Я его внук в девятом поколении, – Ленгинг сделал эффектную паузу, но британец угрюмо молчал, лицо его не выражало никаких эмоций, и немец даже испугался, что тот не улавливает смысл разговора вообще. Он решил побыстрее вернуться к Сан Борондону.

– И вот однажды одна из моих бабушек решила открыть своим внукам старинную семейную реликвию. Она прочла нам предсмертное письмо Педру Велью, написанное его собственной рукой, о неких сокровищах, которые были спрятаны на острове Святого Брандана в Атлантическом океане.

В этом письме мой прапрапрадед писал, что во время одного из своих плаваний потерял на необитаемом острове нескольких человек из команды. Всю жизнь он мучался чувством вины и в последние годы плавал вокруг Канарского архипелага, пытаясь найти тот самый затерянный в Атлантике необитаемый остров. В итоге это ему удалось. Его привёл туда старый пират, промышлявший на закате лет тем, что тайно перевозил не покорившихся туземцев на неизвестный испанцам Сан Борондон.

Однако прапрапрадед приплыл на остров слишком поздно: члены его команды давным-давно умерли и были похоронены в одной из пещер среди туземных мумий. Всё, что от них осталось – это кости и добрая память. Педру Велью, тем не менее, хотел воздать должное бывшим членам своей команды. Он выпил на их могилах два бочонка вина, набил их драгоценностями и золотыми дублонами, которые, как он считал, причитались умершим, и спрятал их в надёжном месте. На могиле моряков он оставил карту острова, где пометил место клада.

Долгие годы эти воспоминания в нашей семье никто всерьез не воспринимал, потому что все в этом мире знают, что Сан Борондон – это вымысел. Однако я решил более подробно изучить вопрос таинственного острова и обнаружил огромное количество документов, подтверждающих существование Сан Борондона! Сотни многочисленных очевидцев говорят одно и то же: Сан Борондон действительно существует. А раз существует Сан Борондон, то должен существовать и клад моего прадеда! Долгое время я вёл переписку со всеми, кто мог бы помочь мне найти Сан Борондон, и вот один из моих адресатов посоветовал мне обратиться к мистеру Танцору – Вашему коллеге, который, как мне отрекомендовали, смог бы помочь мне в этом деле больше остальных.

Ленгинг увидел, как дрогнули желваки на скулах ирландца. За всё это время тот не проронил ни слова.

– Мистер Танцор любезно согласился перевезти меня на Сан Борондон. В обмен за небольшую долю из найденного клада, разумеется. А сейчас мне бы хотелось предложить сотрудничество и Вам, коль скоро в Вас я вижу человека, способного мне помочь на данном этапе много больше, чем мистер Танцор, – Ленгинг замолчал и вопросительно смотрел на британца.

– Это ты подбросил мне бутылку с запиской?

– Нет, Вы знаете, записки были идеей мистера Танцора. Хотя я лично подбросил одну этому русскому.

– Ты видел русского?

– Да, он прятался как раз в той пещере, где находятся могилы моряков моего прадеда.

– Так ты нашёл ту самую пещеру?

– Да, мистер Райлли.

– И … карту клада?

– Ммм, – замялся немец. – Я нашел то место, где лежала карта. Однако саму карту умудрился забрать этот русский.

– Карта у русского?! – изумился Осборн. Уж слишком хорошо для этих русских всё складывалось. Если бы не тот факт, что они оказались на Сан Борондоне из-за аварийной посадки самолёта, Осборн бы думал, что все последние события – это части тщательно спланированного плана.

– Да, этим русским действительно везёт! – будто прочёл его мысли Ленгинг. – Я уже жалею о том, что мы подобрали их в открытом океане.

– Что?! – Осборн от изумления выпучил глаза.

– Да, – хмыкнул немец. – Мы нашли их совершенно случайно, ночью, когда плыли на Сан Борондон. В тот день как раз произошла та самая авария на русском самолёте. Мы увидели их тела в воде. Они оба были без сознания. Мы догадались, что они с самолёта. Эти двое русских почти погибли. Окоченели, как кусок мяса в морозильнике. Мистер Танцор даже думал, что спасать их бессмысленно. Но они дышали. Ваш коллега посоветовал высадить их на самом безлюдном берегу подальше друг от друга. Кто мог подумать, что после стольких часов в холодной воде они придут в чувства? Кстати, за спасение я позволил себе взять у одного из них небольшую награду. – и Ленгинг скосил глаза на запястье связанной руки, на которой блеснул массивный «картье».

Осборн брезгливо усмехнулся:

– А ты, похоже, такой же пират, как твой дедуля.

– Ну что Вы, мистер Райлли, мой прадед был очень уважаемым штурманом и порядочным человеком.

– Пойдём искать Танцора, – Осборн выхватил из-за пояса нож и освободил ноги искателя сокровищ от скотча.

– Только пообещайте не делать ему ничего плохого, – засуетился Ленгинг.

– Ну, это уже я сам решу.

– Нет, мистер Райлли, – с неожиданной для Осборна твёрдостью в голосе произнёс немец. – Я хочу на этом настаивать. Мы с вами деловые люди. Мистер Танцор давно мечтал уйти из вашей организации, но ему были нужны для этого деньги. Я не хочу, чтобы с ним случилось что-то плохое.

При мысли об уходе из организации Осборн сник, видимо, вспомнив, что за провал операции отвечать перед О´Брайеном придётся ему. Жажда расправы с предателем Танцором тут же улетучилась в никуда. Он кивнул.

– Только не называй меня по фамилии.

– Хорошо. А как Вас называть?

– Зови меня Осборн. И руки я тебе пока развязывать не буду. Сначала доберемся до Танцора.

ГЛАВА 34

– Понимаешь, Андрей, если мы с тобой отыщем этот тенерифский тайник, мы сможем узнать точные координаты острова на каждый данный момент времени! – Герман в волнении мерил шагами каюту и размашисто жестикулировал. – А может быть, точные даты всплытий и точное время, когда к острову можно будет подплыть. Я думаю, это каким-то образом там можно вычислить! Это же именно то, что на протяжении веков пытались узнать все те несчастные, которые отправлялись к Сан Борондону и никогда его не находили!

– Логично, Герман. Только мне почему-то кажется, что этот тайник уже нашли, – охладил пыл товарища Андрей.

– С чего ты взял?– удивился Герман.

– Как смогли эти трое подплыть к острову и высадиться на нём тогда, когда им это было нужно – в тот день, когда на этот остров попали мы? Больше того, этот грот – идеальное укрытие для любого судна, желающего пришвартоваться к острову инкогнито. В гроте – явно подготовленная база: на потолке – микролифт с тросом, напротив входа – видеокамера, радиосигналом передающая изображение на компьютер внизу, то-сё. Понимаешь, за полдня это всё не сделаешь. Сюда эти люди заплыли не случайно и они здесь не впервые. Это первое и главное. Во-вторых, посмотри на их одежду: одеты как гуанче, каменные ножи вместо оружия. Эти люди готовы к спектаклю, у них всё под рукой. В-третьих, на острове – ни одного признака цивилизации. Это говорит о том, что эти сведущие люди себя не выдают: домов не строят, причалов тоже, приплывают сюда тайно и также тайно уплывают. Они давно знают способ попасть на Сан Борондон.

– И вдруг на острове оказались мы.