Внезапно полил дождь. Океан как будто соединился с небом, и через секунду на землю обрушились ошеломляющие потоки воды. Ливень вспенил воду ручья и прибил к земле поднявшуюся песчаную пыль. Вибрация у них под ногами усилилась настолько, что друзьям пришлось опуститься на корточки и опереться о землю руками, чтобы не упасть. В этот момент в свете луны они увидели перед собой море. Низина, где днём были видны фруктовые деревья и белый пляж, была залита водой. На землю наступал океан.

– Андрей, уходим! – заорал Герман.

Океанская волна обрывалась у берега совсем недалеко от них и с каждым вздохом подземной стихии становилась всё ближе. Разбушевавшийся океан быстро и неумолимо надвигался прямо на них.

– Гера, не успеем! – прокричал сквозь ветер Андрей. – Хватайся за бревно! И ни в коем случае от него не отрывайся!

– Хорошо! – Герман понял план друга, перескочил на другую сторону поваленного бревна, рядом с которым они спали, и обхватил его руками.

– Похоже, остров вниз погружается! Волна идёт в нашу сторону! – кричал ему Андрей. – За нами – скалы! По идее, течением нас должно отнести к ним! Как только всплывём, гребём в сторону скал, ни в коем случае не в море! И главное – не отрывайся от бревна! Что бы ни было, не отрывайся от бревна и плыви к скалам!

Андрей перехватил бревно руками, накрыв своими громадными ладонями Германовы пальцы.

– Всё понял, Андрей! – отозвался Герман. – Гребём к скалам! На вершинах полно сосен. Надо за какую-нибудь ухватиться!

– Эх, плот-то мы с тобой не успели сделать! – с сожалением прокричал Андрей, но эти его слова Герман уже едва слышал. Грянула ещё одна молния, и дождь полил с удвоенной силой, грохоча по земле, по бревну и по телу.

Океан подбирался к их биваку всё ближе. Первая солёная волна лизнула ручей. До бревна и двух вцепившихся в него робинзонов воде оставалось пройти десять метров.

– Мы правда тонем, Гера! – кричал Андрей в ухо товарища. – Остров погружается!

– Похоже на то! – проорал в ответ Герман. – Ты был прав, Андрей! Остров движется! Причем не только вокруг своей оси, но ещё и вниз!

– Вот зараза! А может, это цунами? Или ураган?

– На цунами не похоже! Волны были бы в три раза больше! А тут смотри: море спокойное, это даже не шторм! – Герман почти срывал голос. – Здесь другое! Здесь землю трясёт, как будто остров куда-то проваливается, как будто опора у него рушится!

Перед собой они видели странное зрелище. Их бревно уже было в воде, за ним разливался океан, из которого торчали вершины деревьев. Те, что ближе, были видны почти целиком. От тех, что росли у берега, осталась одна крона. Пляжа не было и в помине. Земля продолжала дрожать, резкие сильные толчки становились всё чаще и чаще.

Первая волна накрыла их с головой. Во рту появился вкус соли. Друзья сидели на корточках, обхватив бревно, которое и не думало двигаться, а вода тем временем поднималась всё быстрее и доходила до плеч.

– Бежим, Андрей! – не выдержал Герман.

– Куда!? И как?! – Андрей посильней прижал его пальцы к бревну. – Бревно должно всплыть, Гера! Держись за бревно! Бревно должно всплыть!

Вода теперь была им уже по шею. Друзья стояли на ногах, согнувшись к бревну и не отпуская бревно из объятий. Андрей, что был пониже ростом, изо всех сил тянул подбородок вверх, чтобы не хлебнуть солёной волны, но с каждой секундой делать это становилось всё труднее.

Очередной сильный толчок под ногами подбросил друзей вверх и видимо, благодаря этому толчку, сдвинулось, наконец, и неподъёмное бревно, мгновение назад казавшееся намертво вросшим в землю. Оно нехотя всплыло на поверхность, позволив друзьям разогнуться, и стало двигаться, увлекая за собой стиснутые в замок руки двух прицепившихся к нему людей.

В отсветах грохочущих над головой молний друзья различали перед собой черные силуэты скал, блестевших под дождём своими гладкими отвесными поверхностями. Вода всё прибывала, и вершины деревьев на пути стали одна за другой пропадать из виду: остров уходил под воду всё глубже и глубже. На поверхности океана плавали апельсины и персики, оторванные с веток неистовой стихией.

Дождевую тучу тем временем уносило в океан, всполохи молнии удалялись за скалы, ливень слабел. Ветер, напротив, неистовствовал. Волны становились всё выше и гнали друзей и их пропитавшееся водой бревно прямо на скалы. Герману и Андрею оставалось только подруливать, перебрасываясь сквозь свист ветра короткими фразами, которые глотала очередная накрывавшая их с головой атлантическая волна.

Нос у Германа был полон воды, ноги больно ударялись о стволы затопленных деревьев и путались в каких-то раскидистых ветвях.

Расстояние до скал сокращалось. Герман, решивший было грести к впадине на хребте, обнаружил, что впадину скоро зальёт водой, и они неминуемо попадут в открытый океан на другой стороне скалы. Он изо всех сил стал рулить бревно в сторону, пытаясь подплыть теперь уже к самым высоким скалистым вершинам. Андрей понял его план и грёб туда же. Ветер все время менял направление, то помогая робинзонам, то, напротив, отклоняя их бревно от нужной траектории.

Молнии ушли далеко, но неистовый ветер снова закрыл небо чёрными тучами. Звёзды и луна потухли. Разглядеть что бы то ни было не представлялось никакой возможности, друзья погрузились в теперь уже полную темноту. Они не видели друг друга, чувствуя лишь руки, обхватившие бревно с другой стороны и голос, что-то кричавший из темноты. Сейчас они должны были говорить друг с другом постоянно.

Удар бревна о скалы оказался сильней, чем Герман ожидал. Примерно рассчитав остававшееся до скал расстояние, он заранее тормозил руками и ногами, пытаясь замедлить скорость бревна, но столкновение со скалой было настолько сильным, что чуть не выбило из его рук само бревно. Скользкий ствол ушел назад и Герман едва не потерял своё спасительное плавсредство. Андрей ухватил его за руку.

К счастью, следующая волна снова вернула их к берегу. Зажав бревно у себя под мышкой, Герман ставшими свободными руками и обеими ногами ощупывал стены. Тут и там обнаруживались уступы и отверстия.

Волны накрывали их безостановочно: прибой упирался в отвесную скалу, и спастись от пенящейся стихии было невозможно. Бревно разворачивалось боком к стене, так что Андрею пришлось поднырнуть под него, чтобы не оказаться прижатым.

Сейчас они были с Германом плечом к плечу. К этому времени бревно уже перестало плыть и просто поднималось постепенно к невидимой вершине: Герман чувствовал это по тому, как часто ему теперь приходилось перехватываться руками с пучков какой-то травы за скальные выступы.

Очередной подземный удар отозвался глухим звоном в каменных стенах. За ним последовал другой и третий. Герман вдруг почувствовал, что падает. Руки срывались со скользких корней и камней, которые стали быстро уходить вверх.

– Гера, вода спадает! – орал Герману в ухо Андрей. – Цепляйся за камни, надо забираться наверх!

– Хорошо! – захлёбываясь солёной, продирающей нос и нёбо водой, орал в ответ Герман.

– Главное не опуститься обратно в долину! Остров, по-моему, поднимается! Главное зацепиться!

Андрей был прав.

– Не видно ничего!

– Тут закрепимся, а потом Луны дождёмся! Не факт, что вода больше подниматься не будет!

Грохот волн теперь слышался где-то внизу, брызги долетали до щиколоток. Куда-то за морем ушло вниз и спасшее их бревно. Вода действительно возвращалась на свою территорию.

Провисеть остаток ночи на почти отвесной скале у двух измождённых робинзонов не было ни желания, ни сил. Кряхтя и чертыхаясь, два промокших до нитки, ободранных ветвями и исколотых острыми камнями человека, упорно карабкались к вершине. Ночной ливень и тяжелые волны сильно размыли землю, обнажив корни растущих на вершине хребта деревьев. Хвататься за них было удобней, чем за вываливающиеся из стены камни и друзья медленно, но верно продвигались наверх. Нащупав уступ потвёрже или корень покрепче, они цеплялись за него руками, и затем искали опору ногам. Из косматых туч стала выныривать язвительная луна, на минуту освещая близкую вершину и нависавшие над ней развесистые деревья. Пахло сырой землей, морем и эвкалиптами.