– Нет, мистер Фаррелл, сегодня мы будем весь день на пляже, а все остальное – ночью, – решительно заявила я.

– Что ж, тогда ночью, твой дерзкий рот получит по заслугам, Анна.

– Он будет ждать этого с нетерпением, – улыбнулась я.

Рано утром я проснулась от шума.

– Микаэль, ты уходишь?

– Я разбудил тебя? – извиняющимся тоном спросил он, присаживаясь на край кровати и нежно гладя мои волосы.

– Ты уходишь? – снова спросила я разочарованно.

– Да, я еду в Дубай.

– А мне с тобой можно?

– Нет, я по делам, в другой раз, ладно?

– Ты надолго?

– Да, буду к ужину.

– Чем же мне заняться без тебя? – грустно спросила я.

– Мой отель в твоем распоряжении и океан у твоих ног, так что, милая, придумай себе занятие. – Он поцеловал меня и ушел, а я взяла телефон и прочитала очередное сообщение от Дона:

Милая моя Анна. Тебе не передать, насколько я за тобой соскучился! Показывал маме фото, где мы с тобой и нашим снеговиком – она сказала, что снеговик похож на отца и долго смеялась. Ты ей очень понравилась – она сказала, что ты очень красивая девушка, в чем я с ней полностью согласен. Мама тоже сладкоежка, так что вчера мы с ней ходили в пекарню – у них безумно вкусные яблочные пироги. Посмотрим, смогу ли я довезти тебе один – ты должна это попробовать! У нас полным ходом идет подготовка к рождеству – все такое красивое и в воздухе витает любовь. Так что представь, как мне тебя тут не хватает!

Я люблю тебя, Анна.

Отложив телефон в сторону – я долго сидела, пытаясь справиться с шоком. Я знала, что нравлюсь Дону, и он мне тоже нравился, но любовь – это серьезно. Мне не хотелось, чтоб у нас с Доном все зашло слишком далеко, тем более теперь, когда отношения с Микаэлем пошли на лад. Я быстро набрала письмо, но ничего не ответила на его признание, надеясь, что его слова не были слишком серьезными.

Некоторое время я провела на пляже, загорая и купаясь и ожидая возвращения моего любимого мужчины, моего мрачного, но иногда нежного повелителя. Я думала о нем: какой он сильный, властный, волевой. Рядом с ним я чувствовала себя слабой и вынужденной подчиняться его мощи.

Мне в голову пришла одна идея, которую я поспешила воплотить в жизнь. Я взяла золотую карту Микаэля, которую он всегда оставлял для меня, на случай, если мне что-нибудь понадобиться, и которой я еще так и не пользовалась. Я позвонила на ресепшн и попросила вызвать мне такси. Когда я спустилась в холл – меня уже ждала машина. Я попросила отвезти меня в магазин, в котором бы меня смогли одеть как настоящую арабскую женщину.

Я уже выпила бокал вина, когда Микаэль пришел в ресторан отеля. Он растерянно огляделся, ища меня глазами, и недовольно нахмурился. К нему подошел официант, предложил присесть за столик и подал ужин. Микаэль заметно нервничал, не притрагиваясь к еде. В ресторане царил романтичный полумрак и играла тихая восточная музыка.

Я ждала. Ждала, когда он действительно забеспокоиться, ждала, чтоб он начал по-настоящему скучать по мне. Микаэль то и дело посматривал на свои наручные часы, оглядывал зал, и похоже, вместо того, чтобы начать скучать – разозлился. Я решила не испытывать его терпение, решила, что пора, и направилась к нему. Одета в черный мусульманский наряд, расшитый камнями, который покрывал меня всю, кроме глаз и кистей рук, я подошла к его столику.

– Добрый вечер, сэр, – мягко поздоровалась я.

– Добрый вечер, – безразлично ответил он, а потом вдруг понял, что слышит мой голос и уставился на меня, широко распахнутыми глазами.

– Похоже, ваша дама задерживается, сэр, – подметила я, – позвольте мне занять ее место?

Микаэль оторопело смотрел на меня, потом знаком руки, разрешил мне присесть напротив.

– Моя дама слишком своевольна, – зло бросил он, – но возможно вы будите более покорны?

– Да, вполне возможно, сэр. Восточная женщина умеет подчиняться своему мужчине, повиноваться ему, преклоняться перед ним, – сказала я робко и опустила свои красиво накрашенные глаза.

Микаэль шумно дышал – он был явно возбужден такой игрой.

– Вы желаете отужинать со мной? – спросил он.

Я уже пила вино и не могла представить, что буду есть в этой одежде. Я боялась испачкаться, выглядеть смешно и потерять нужный настрой.

– Нет, сэр, я бы желала показать вам, насколько я хороша в повиновении.

Микаэль встал, приглашая меня следовать за ним и плелась позади него, опустив голову и глядя в пол. Когда он запер дверь нашего номера – я стояла, не поднимая на него глаз.

– Вы так и не сказали мне, как вас зовут.

– Я не достойна того, чтобы вы обращались ко мне по имени, сэр, – ответила я, потому что не смогла вспомнить ни одного восточного женского имени.

Я опустилась перед ним и стала развязывать шнурки на его ботинках, потом подняла на него полный покорности взгляд.

– Встань! – приказал он, вожделенно всматриваясь в мои глаза. Едва я успела подняться, как он прижал меня к стене, и его руки стали пробираться под мое убранство. Наконец он стащил с меня трусики и расстегнув штаны – вошел в меня, жадно тиская мои бедра и глядя мне в глаза. Микаэль хотел поцеловать меня в губы, но мое лицо было скрыто и он поцеловал меня через плотную черную ткань. Прикасаясь ко мне через одежду – он скользнул по моей груди, жаждая иметь доступ к моему телу. Взяв меня за руки – единственную доступную часть моего тела, он стал целовать мои ладони и запястья.

Извиваясь от его страстных ласк, я достигла блаженства и ожидала, когда закончит он. Микаэль задерживался и я решила ему помочь.

– Мой господин… – прошептала я, – мой повелитель, мое все…

Микаэль громко застонал и разлился на моем бедре, все еще глядя мне в глаза.

– Может, мы все-таки поужинаем? -спросила я, выходя из ванной. -Я страшно голодна.

– Хорошо, я тоже проголодался, – согласился Микаэль, -только не переодевайся, иди так.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– А можно мне, хотя бы открыть лицо?

– Можно.

Он взял меня за руку и мы вновь пошли в ресторан.

– А ты не хотела бы так ходить всегда? – спросил он, – мне нравиться, что никто не может видеть тебя, кроме меня.

– Нет, Микаэль, я не хочу так ходить, – решительно ответила я, – в этом очень жарко и неудобно.

– И все-таки, моя дама слишком своевольна, – он мило улыбнулся и поцеловал меня в лоб, не выпуская моей руки из своей.

Микаэль уже поел и ждал, пока я закончу свой ужин.

– Скажи, ты представлял другую женщину? Какую-нибудь арабку? – спросила я, боясь его ответа.

– Нет, я вспоминал, как ты красива, какое мягкое и нежное твое тело под этой черной тканью, вспоминал, как сладко пахнут твои волосы… – он замолчал и смотрел на меня серьезно и задумчиво.

– Что? – обеспокоенно спросила я.

– Нет, ничего, просто подумал… Нет, не сейчас.

Я не стала спорить, все-таки восточные женщины очень смиренные.

– Было так странно, что ты не называл меня по имени, – сказала я, – и вся эта одежда… Я сама почувствовала себя кем-то другим, словно я примерила чужую жизнь. Я боялась, что и ты был не со мной.

– Я был с тобой, – заверил меня Микаэль. -Тебе не о чем волноваться, потому что ты так хороша, что мне никто, кроме тебя, не интересен.

Я улыбнулась, но поверить его словам мне было сложно.

– Просто хочу, что бы ты знал, что я ревную тебя, не только ко всем женщинам, но даже к твоим мыслям и фантазиям. Измена – это то, чего я больше всего боюсь и то, чего я не смогу простить.

– Ты моя фантазия, Анна. Я не давал тебе повода для сомнения, так что не забивай свою красивую головку такими глупостями.

Я смотрела на него: такой красивый, статный мужчина, такой великолепный, такой обворожительный – только бы не потерять его…

– Хочешь десерт? – спросил он.

– Да.

– Какой?

– Я очень неопытна в названиях, – невинно заулыбалась я, но он такой сладкий… – Микаэль внимательно слушал, пытаясь понять, о чем я говорю, – И такой… ну не знаю… Когда берешь его в рот – он такой нежный и мягкий, а потом твердый, а под конец – легкая пенка, с приятной кислинкой… У, обожаю его, – я мечтательно прикрыла глаза, передавая блаженство.