Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Лиди, вы знаете, - я раб вашей воли, - отвечал на эту улыбку молодой человек и в забытьи страсти снова склонился головою к ее плечу. Бедная голова его! Она горела, от нее было жарко даже Лидии.

А она отвернулась в сторону, чтобы скрыть презрительную улыбку. Она оборотилась только тогда, когда сквозь газ почувствовала на своем плече горячий поцелуй молодого человека.

- Севский! - сказала она с укором.

- Разве вы не _моя_, Лиди, - сказал ей Севский, сжавши ее руку, - разве вы не моя жена, моя сестра, моя подруга...

- Дитя вы, Севский, - рассеянно прервала его девушка, освобождая из рук его свою руку.

Это равнодушие обдало его холодом. Мрачный и грустный, он подошел к столу, за которым сидела его мать и Званинцев. Мать его ставила ремизы и бесилась.

- С вами нельзя играть, мой батюшка, - обратилась она к Званинцеву, который объявил игру без козырей.

- Да - я счастлив, - беззаботно заметил тот.

- Дайте мне сыграть за вас следующую игру! - обратился к нему Севский.

- За меня? - пожалуй, - отвечал тот, - только заметьте, молодой человек, - прибавил он с улыбкою, - что играть за себя я позволяю только в картах.

И, обремизивши опять Варвару Андревну, которая пошла вистовать с приглашением, он встал со стула, уступивши место Севскому, мимоходом взял карту в лото и, закуривши сигару, подошел к Лидии.

- Зачем у вас барон сегодня? - спросил он ее.

- Не знаю, - отвечала Лидия с невольным смущением.

- За что вы прогнали вашего жениха? - снова спросил он беспечно, разваливаясь подле Лидии в больших креслах, в которых сидела прежде Варвара Андревна.

- Я его не прогоняла, - отвечала, судорожно смеясь, девушка.

- Ну, удался ли ваш наступательный союз с Варварой Андревной? - еще спросил он, показывая сигарою на печально сидевшего у окна в противуположном углу Александра Иваныча.

- Вам это лучше знать, - отвечала Лидия с тем же судорожным смехом.

- Вы, кажется, думаете, что я всемогущ?

- Почти, - сказала Лидия, опуская головку.

- Помилуйте, я играю всегда роль примирителя или ровно ничего не делаю.

- Вы выиграли, Иван Александрович! - вскричал в эту минуту Мензбир со стола, где играли в лото.

Лиди вздрогнула. Для нее чем-то роковым и странным показался этот выигрыш.

Званинцев погладил правою рукой свою черную бороду.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Снежная вьюга крутилась вихрем и стучала в окно маленького домика в одной из самых отдаленных линий Васильевского острова.

По небольшой комнате, на обветшалых и грязных стенах которой развешаны были старинные портреты Петра II и Екатерины 1-й, ходил неровными шагами знакомец наш барон. Он был, по-видимому, в сильном лихорадочном волнении и беспрестанно смотрел на часы.

- Сударыня, - вскричал он наконец с нетерпением в щель двери другой комнаты, - сударыня!

- Что, батюшка? - отвечал оттуда дряблый и визгливый голос.

- Если меня еще обманули, - сказал барон, - то черт задави мою душу...

В комнате сильно плюнули на пол.

- Фу ты батюшки, ругатель какой, - завизжал там тот же голос, - да уж говорят тебе, батюшка, что будет. Ведь еще семи нет.

Барон заходил по комнате.

Минут через десять на дворе послышался лай собак.

- Спрячьтесь, батюшка, спрячьтесь, - закричал женский голос из комнаты, и барон, дрожа от внутреннего волнения, поспешил укрыться за большим деревянным шкафом с платьем.

В комнату вбежала Лидия, вся закутанная в меховой салоп и засыпанная вьюгой; она быстро порхнула в дверь, из которой женский голос разговаривал с бароном.

Барон вышел из-за шкафа.

Страшно и отвратительно было бы постороннему взглянуть на него в эту минуту, лицо его было покрыто смертною бледностью и обрамлено щетиной поднявшихся дыбом рыжих волос, по временам яркий румянец пятнами вспыхивал на этих синеватых щеках, изобличая внутреннее волнение и присутствие чахотки; ноги его ходили ходуном, как говорят русские, руки судорожно тряслись.

Он подошел к двери и стал смотреть в щель. Чем больше смотрел он, тем сильнее становилось его волнение, тем ярче и жарче выходили на щеках его пятна, сделавшиеся наконец кровавыми. Еще минута и он упал бы, кажется, в страшных судорогах.

Он наконец сжал ручку двери - и дверь отворилась.

В комнате Лидия одна полулежала на канапе - перед нею было разложено несколько только что сшитых платьев, из которых одно, только что скинутое, упало к ее ногам.

Крик ужаса вырвался у нее при появлении барона. Она хотела было привстать - но, повинуясь голосу стыда, закрылась только и прижалась к углу камина.

- Тетушка!.. - закричала она. Барон улыбнулся бесстыдной улыбкою.

Лидия посмотрела вокруг себя с ужасом. Она была одна в комнате, двери в спальню тетки были заперты изнутри задвижкою.

- Лидия, - с судорожным трепетом начал барон, приближаясь на два шага, - вас не спасет никто и ничто... вы в моих руках, в моих, Лидия.

Бедная девочка ломала руки с отчаяния: гнусная предусмотрительность не оставила кругом ее ничего, чем бы можно было защититься. Барон сделал еще шаг.

- Вы меня знаете, - продолжал он, - знаете, что я не шучу, со мной шутили долго, да нельзя же шутить вечно.

Лидия отвернулась с отвращением.

Она молчала, - она знала, что перед нею не человек, а раздраженный зверь... Но она почувствовала прикосновение чужой руки.

Она вскочила и по невольному чувству сжала руки с умоляющим видом.

- Барон, барон... - говорила она.

За дверями комнаты послышался смех, перерываемый кашлем.

- Перестаньте дурачиться, - сказал барон, успевши наконец совладеть с собою и придавая тону своих слов самую невозмутимую холодность, - вы в моих руках, я это сказал вам.

Слова его были прерваны сильным лаем собак на дворе. Лидия бросилась к окну.

Барон удержал ее и обхватил своими жилистыми руками. Между зверем и девочкой началась тогда борьба. Гибкая, как пантера, Лидия вырвалась было из его рук, но барон снова схватил ее.

- Лидия, - шептал он, страстно сжимая ее слабые, нежные члены. Сильный удар раздался в эту минуту в дверь комнаты.

Лидия рвалась из рук барона, который обеспамятел и не слыхал ничего.

Еще удар, и ржавые, старые задвижки уступили силе этого удара.

26
{"b":"56460","o":1}