Все гости будут в сборе».

Красотка — прыг! и, в чем была,

На круп коня порхнула,

И мила друга обняла,

К желанному прильнула.

И свистнул бич, и, гоп-гоп-гоп,

Уже гремит лихой галоп.

И конь, как буря, дышит,

Вкруг дым и пламень пышет

И справа, слева, сквозь кусты,

Гей, гоп! неуловимо

Летят луга, поля, мосты,

Гремя, несутся мимо.

«Луна ярка, не бойся тьмы,

Домчимся раньше мертвых мы.

Красотка, любишь мертвых?» —

«Зачем ты вспомнил мертвых?»

Но что за стон? Откуда звон?

Как воронье взлетело!

Надгробный звон! Прощальный стон:

«Зароем в землю тело».

И хор идет, угрюм и строг,

И гроб на паре черных дрог,

Но песня та сошла бы

За крик болотной жабы.

«Заройте после прах немой

Под звон и стон прощальный!

Спешу с женой к себе домой

Свершить обряд венчальный!

За мной, друзья! Оставьте гроб!

Ступай благословлять нас, поп!

Пой, дьякон, что есть мочи

В честь нашей первой ночи!»

Смолк звон и стон, и гроба нет —

Лишь ветра свист и ропот,

И, точно гром, за ними вслед

Понесся гулкий топот.

И громче, громче, гоп-гоп-гоп,

Гремит неистовый галоп,

И конь, как буря, дышит,

Вкруг дым и пламень пышет.

Летят деревни и сады,

Летят дома, соборы,

Равнины, реки и пруды,

Леса, долины, горы.

«Дрожишь, дитя? Не бойся тьмы,

Уже догнали мертвых мы!

Красотка, любишь мертвых?» —

«Зачем ты все о мертвых?»

«Взгляни, взгляни: вздымая прах,

Столбами пыль взметая,

Кружит меж виселиц и плах

Полночных духов стая.

Эй, нечисть! Эй! Сюда, за мной!

За мной и за моей женой

К великому веселью

Над брачною постелью!»

И сброд нечистый, хуш-хуш-хуш,

Вослед помчался с треском.

Так ветер злобный в жар и сушь

Свистит по перелескам.

И громче, громче, гоп-гоп-гоп,

Гремит неистовый галоп,

И конь, как буря, дышит,

Вкруг дым и пламень пышет.

Как скачет все в лучах луны,

Как дико скачут дали!

И небеса, увлечены,

Вдогонку заплясали.

«Дрожишь, дитя? Не бойся тьмы!

Домчались раньше мертвых мы!

Красотка, любишь мертвых?» —

«О, боже, что мне в мертвых!»

«Гоп-гоп! Уже истек мой срок.

Кричит петух к восходу.

Гоп-гоп! Порозовел восток.

Мой конь, прибавим ходу!

Близка назначенная цель,

Прими нас, брачная постель!

Не страшны мертвым дали,

Мы быстро прискакали».

И конь, заслышав грозный крик,

Взметнулся в беге яром,

И хлыст ворота в тот же миг

Разнес одним ударом.

Слетел затвор, гремит скоба,

Под бегуном гудят гроба,

И, месяцем облиты,

Мерцают смутно плиты.

Взгляни, взгляни: гремя, звеня,

Хо-хо! свершилось чудо!

Где всадник был, теперь с коня

Ползет гнилая груда,

И лишь скелет верхом на нем,

Скелет с часами и серпом,

Безглазый и безгубый,

Сидит и скалит зубы.

Храпя, поднялся дыбом конь,

И дико морду вскинул,

И с хохотом в провал, в огонь,

Об землю грянув, сгинул.

И вой раздался в тучах, вой

И визг из пропасти глухой,

И, с жизнью в лютом споре,

Приникла смерть к Леноре…

А духи гор, долин и вод

Кружились рой за роем,

Сплетались в мерный хоровод

И выли скорбным воем:

«Терпи! Пусть горестен твой век,

Смирись пред богом, человек!

Прах будет взят могилой,

А душу бог помилуй!»