Когда она, блаженств полна, над миром воспарит.

А я! — какой в груди покой! — рыдать уж не хочу,

Я петь ей рад на старый лад — и с ангелом лечу!»

Перевод: Владимир Бойко

Линор

О, сломан кубок золотой! душа ушла навек!

Скорби о той, чей дух святой — среди Стигийских рек.

Гюи де Вир! Где весь твой мир? Склони свой темный взор:

Там гроб стоит, в гробу лежит твоя любовь, Линор!

Пусть горький голос панихид для всех звучит бедой,

Пусть слышим мы, как нам псалмы поют в тоске святой,

О той, что дважды умерла, скончавшись молодой.

«Лжецы! Вы были перед ней — двуликий хор теней.

И над больной ваш дух ночной шепнул: Умри скорей!

Так как же может гимн скорбеть и стройно петь о той,

Кто вашим глазом был убит и вашей клеветой,

О той, что дважды умерла, невинно-молодой?»

peccavimus;

^[32]

но не тревожь напева похорон,

Чтоб дух отшедший той мольбой с землей был примирен.

Она невестою была, и Радость в ней жила,

Надев несвадебный убор, твоя Линор ушла.

И ты безумствуешь в тоске, твой дух скорбит о ней,

И свет волос ее горит, как бы огонь лучей,

Сияет жизнь ее волос, но не ее очей.

«Подите прочь! В моей душе ни тьмы, ни скорби нет.

Не панихиду я пою, а песню лучших лет!

Пусть не звучит протяжный звон угрюмых похорон,

Чтоб не был светлый дух ее тем сумраком смущен.

От вражьих полчищ гордый дух, уйдя к друзьям исчез,

Из бездны темных Адских зол в высокий мир Чудес,

Где золотой горит престол Властителя небес».

Перевод: Константин Бальмонт

Линор

Расколот золотой сосуд, и даль душе открыта!

Лишь тело тут, а дух несут, несут струи Коцита

^[33]

.

А! Ги де Вир! рыдай теперь, теперь иль никогда!

Твоя Линор смежила взор, — в гробу, и навсегда!

Обряд творите похорон, запойте гимн святой,

Печальный гимн былых времен о жертве молодой,

О той, что дважды умерла, скончавшись молодой!

«Лжецы! вы в ней любили прах, но гордость кляли в ней!

Когда в ней стебель жизни чах, вы были с ней нежней.

Так как же вам творить обряд, как петь вам гимн святой?

Не ваш ли взгляд, недобрый взгляд, не вы ли клеветой

Невинность в гроб свели навек, — о! слишком молодой!»

Peccavimus. Но наших уз не отягчай! звучит

Пусть грустный звон, но пусть и он ее не огорчит.

Линор идет, — «ушла вперед», — с Надеждой навсегда.

Душа темна, с тобой она не будет никогда, —

Она, дитя прекрасных грез, что ныне тихий прах.

Жизнь веет в золоте волос, но смерть в ее очах…

Еще есть жизнь в руне волос, но только смерть в очах.

«Прочь! в эту ночь светла душа! Не плакать мне о ней!

Меж ангелов пою, спеша, пэан далеких дней.

Пусть звон молчит, пусть не смутит, в ее мечтах, вдали,

Ту, что плывет к лучам высот от про́клятой земли,

К друзьям на зов, от всех врагов (и сон земной исчез)!

Из ада в высь несись, несись — к сиянию небес,

Из мглы, где стон, туда, где трон властителя небес!»

Перевод: Валерий Брюсов

Пэан

Стихотворение Эдгара По «Пэан» (англ. Paean) впервые опубликовано в 1831 году. По неоднократно возвращался к этому стихотворению, а затем оно было переработано им в «Линор».

Как реквием читать — о смех! —

Как петь нам гимн святой!

Той, что была прекрасней всех

И самой молодой!

Друзья глядят, как на мечту,

В гробу на лик святой,

И шепчут: «О! Как красоту

Бесчестить нам слезой?»

Они любили прелесть в ней,

Но гордость кляли вслух.

Настала смерть. Они сильней

Любить посмели вдруг.

Мне говорят (а между тем

Болтает вся семья),

Что голос мой ослаб совсем,

Что петь не должен я

И что мой голос, полн былым,

Быть должен, в лад скорбей,

Столь горестным — столь горестным, —

Что тяжко станет ей.

Она пошла за небосклон,

Надежду увела;

Я все ж любовью опьянен

К той, кто моей была!

К той, кто лежит, — прах лучших грез,

Еще прекрасный прах!

Жизнь в золоте ее волос,