Она развернулась и пошла дальше. Хью остался стоять. Сайрус колебался несколько секунд, а потом разревелся, не зная, что ему делать.
- Пааааааа….
- Иди, - тихий голос Хью дрогнул, - Иди к маме. Иди, догони ее.
И Сайрус развернулся и побежал за матерью. А Хью был рад, что сын не успел увидеть его слезы.
========== К родным пенатам ==========
А по тёмным улицам гуляет дождь!
Фонарей далёких мерцает свет!
Ты сегодня уже наверно не придёшь…
Тебя нет сейчас со мною, нет!
Босиком по солнцу - Одинокий вечер
Жена с сыном прошли через таможенный «кордон» и скрылись в зале ожидания. А Хью остался стоять посреди вестибюля. Время как-то расслоилось, смазалось, исказилось. Он стоял, а мимо спешили куда-то чужие незнакомые люди, они толкали его локтями, задевали своими тяжелыми чемоданами, ранили обрывками своих веселых и легких разговоров. Рядом было так много людей, но еще никогда Хью не чувствовал себя настолько одиноким, настолько потерянным. Не нужным. Еще вчера у него было все, а сейчас не осталось ничего. Не осталось никого. Обида тугим комком подступила к горлу, все тело будто сковало, а голова стала совсем пустой. Так Хью простоял около десяти минут, бессмысленно уперев взгляд в гигантское электронное табло на дальней стене с расписанием рейсов. Табло мигнуло, расписание сдвинулось вверх. Дэнси тоже моргнул, очнулся. Надо что-то делать… Он обернулся, огляделся. Весь аэропорт был украшен к празднику – гирлянды, еловые венки и букеты, рождественские шары и бесконечные рожицы улыбающегося Санты: «Хо-хо-хо, Хью, с Рождеством, неудачник!» На информационной табличке в нескольких десятках метров от себя Хью увидел нарисованный перевернутый треугольник на тонкой ножке с перекладиной внизу. Схематичное изображение бара. Что ж, выпить сейчас – неплохая идея! И Хью направился туда.
В баре было не очень много народу, но, тем не менее, все сидячие места за стойкой были заняты. Дэнси взял себе виски и «приткнулся» с самого края. Бармен, молодой парнишка, спросил, не желает ли Хью чего-то к виски. Рядом курила некрасивая женщина средних лет. Pall Mall. И британец заказал себе пачку сигарет. Бармен подал ему запечатанные сигареты вместе с зажигалкой (на глянцевом боку – крылышки, логотип авиакомпании). Хью закурил. Горький дым бесцеремонно царапнул горло, обжег внутренности и растворился где-то внутри. Наружу при выдохе вырвалась лишь его малая часть. Дэнси сделал еще затяжку и закрыл глаза.
Дым, ядовитый, как поцелуи датчанина.
Не забыть. Не простить. Не смириться.
Нет, не думать! Выбросить его из головы!
Хью открыл глаза и положил тлеющую сигарету на пепельницу и взял стакан с виски. В баре на стене тоже было информационное табло с расписанием прилетающих и улетающих самолетов – чтобы коротающие время за алкоголем люди не пропустили нужный рейс. Дэнси стал изучать расписание. Оставаться здесь не было смысла, в Калгари ему все равно некуда было идти. Не возвращаться же к Миккельсенам!
Глаза у Мадса по цвету точь-в-точь виски…
Первое, что приходило на ум – это вернуться в Нью-Йорк. Но… что делать дальше? Жена ясно дала понять, что не желает его видеть, так что, по крайней мере, в ближайшие дни к ней точно не следовало соваться. Чтобы не сделать хуже. Значит, их нью-йоркская квартира для него закрыта. Оставался вариант с домом на побережье, но, черт возьми, они там как раз начали делать ремонт к лету, так что вся мебель была вывезена на склад. Друзья?.. Да, конечно, у него были друзья в штатах. Такие, с кем можно было сходить выпить пива или посмотреть игру, но… Не накануне Рождества. Черт, у него не было такого друга, к которому он мог бы вот так запросто прийти в сочельник и который бы не закрыл перед ним дверь, «потому что Рождество», «потому что семейный праздник», «потому что у всех своя жизнь». Друзья Хью были скорее из той «породы» друзей, которым хорошо с тобой, только пока у тебя самого все хорошо. Связываться же с твоими проблемами, тянуть тебя из депрессии и поддерживать в трудную минуту – это не про них.
Одиночество.
Мадс бы поддержал. Помог ему справиться. Если бы сам не был причиной случившегося…
Так, на друзей рассчитывать не приходится. Хью поставил стакан на стойку и попросил бармена обновить, а сам тем временем вновь принялся изучать расписания, прокручивая в голове варианты. Большинство рейсов были, естественно, внутренние, но также Международный аэропорт Калгари открывал дорогу практически в любую часть света: в Европу, в Азию, в Южную Америку… Можно было отправиться куда угодно, улететь далеко-далеко, снять на несколько дней дом… ну, например, в Германии, вон, рейс до Мюнхена через два часа. Но от себя не убежать, не убежать от одиночества и предательства, не убежать от своих мыслей…
…о сильных руках, о доброй и лукавой усмешке, о мягком голосе с различимым датским акцентом…
Нет! Хватит думать о нем! Хью со злостью опрокинул в себя оставшийся виски. Алкоголь постепенно начинал действовать, и обида внутри Хью уступила место злости. Бармен вновь обновил, но предупредил, что больше пить Дэнси не следует. Все-таки это аэропорт. Большинство вокруг глушили алкоголем не боль, а банальный страх перед полетом. Спиртное отлично помогало перестать бояться. Хью тоже больше не боялся, он наполнился решительностью. Улететь! Улететь куда угодно, лишь бы подальше от Мадса, от Клэр, от всех, кто причинил ему боль!
Я не хочу улетать, пожалуйста, я хочу остаться здесь. Я хочу к тебе. Я хочу…
Мадс.
Он стоял у самой границы барной зоны. Он смотрел на Хью. Он приехал за ним…
Сердце Дэнси сжалось, а затем невыносимо разбухло в груди, наполняясь болью, любовью и слезами. Дыхание остановилось.
Наваждение длилось лишь доли секунды. Стоило моргнуть один раз – и никого уже нет. Ему привиделось. Он слишком хотел быть с ним, слишком хотел, чтобы Мадс приехал за ним…
Переполненное сердце будто лопнуло, оставив после себя ноющую пустоту. Слезы прорвались наружу. Скрывая их ото всех, Хью опустил голову, бросил на стойку сотню долларов и, подхватив свою сумку, быстрым шагом ушел от бара. Он шел, глядя себе под ноги на белые плиты пола, боясь поднять глаза. Боясь снова увидеть того, чего нет.
Ноги сами принесли его к терминалу.
- Куда летите, сэр?
Хью поднял покрасневшие глаза и вновь уставился на табло. Рейсы снова сдвинулись, и внизу появился новый. Калгари-Лондон. Вылет через два с половиной часа.
Лондон. Хью будто почувствовал себя ребенком. В Лондоне сейчас жили его родители. Семья – вот, кто будет ему рад под Рождество! Даже если он прилетит один и без предупреждения! Родители всегда поймут, всегда пожалеют, всегда защитят от злого мира. Даже если тебе уже почти сорок, ребенок внутри тебя всегда будет искать защиты именно в родительском доме.
*
В ожидании самолета, а потом и на его борту Хью размышлял о том, что скажет родителям. Как преподнесет ссору с Клэр. О каких причинах сообщит. Мучаясь и репетируя про себя реплики, Дэнси вконец отчаялся. Он не знал, как сказать стареньким отцу с матерью, что променял милую жену и двухлетнего сына на какого-то мужика! Они не одобрили бы даже обычную измену с женщиной, вступились бы за обманутую Клэр, а сказать им о Мадсе… Проще отрезать себе язык!
Самолет пошел на посадку. Хью вздохнул и пристегнул ремни. Он так ничего и не придумал! Решил, что просто скажет, что поругался с Клэр, а об остальном умолчит. Понадеется на их тактичность и уважение к личным переживаниям.
В Лондоне был уже поздний вечер и шел противный мелкий дождь. Из-за погодных условий посадка вышла жесткой – самолет стукнулся шасси о посадочную полосу, чуть подскочил, но затем уже основательно сцепился с поверхностью. Некоторые пассажиры испуганно вскрикнули, но потом раздались аплодисменты. Пока лайнер замедлял ход, Хью малодушно представлял, что случилось бы, попади он в автокатастрофу и погибни. Что было бы с Клэр и Сайрусом? Расстроился бы Мадс? Был бы новый сезон «Ганнибала»? Глупые мстительные мысли…
