Он фыркает и звук эхом отражается в ванной.

Библиотекарь-Кас любит, когда грубо и сзади.

Дин открывает следующий фик…

Чёрт подери, какой дурак поставил мелкий розовый текст на синий фон? Дин моргает в экран – да ну на фиг, глаза ему ещё понадобятся. Он захлопывает вкладку, даже не просмотрев рассказ.

Дальше… оу, куча предупреждений «ангст». Дин проматывает семь страниц сюжета, так что не в курсе, отчего там все страдают. Но трах начинается с того, что сам он зверски зол, а Кастиэль, похоже, провинился и ждёт наказания.

Ангел уже на коленях и Дин прекрасно знает, чем всё обернётся.

У него-из-фанфика определённо пунктик на волосах Кастиэля – он постоянно оттаскивает его голову то назад, то вверх, чтобы посмотреть на ангела.

Сейчас он, напротив, притягивает его к себе, большим пальцем приоткрывая рот и…

Потом всё становится грубо, развязно и жёстко, и Дин мельком думает: наверно, ему должно быть неловко читать такое про Каса. А потом понимает, что несколько месяцев Кас занимался именно этим.

Читал именно эти истории.

Дин листает дальше – и да, вот она, бессюжетная потрахушка. Они покрыты ядом какого-то суккуба – что уже полнейший бред – и отжигают тут же, на жертвенном алтаре с жертвенным маслом.

Трижды, в семи различных позах.

После которых колени возненавидят его до конца дней. А на последней, Дин уверен, он свернёт себе шею.

Блядь.

В следующем фике на них обрушивается снежный шторм, и обмен теплом оборачивается сексом. Буквально: вот ещё они пытаются выжить в арктическом холоде, а минуту спустя Дин как ни в чём не бывало пользуется лёгким замешательством Кастиэля.

Он-из-фанфика какой-то ушлёпок.

Дальше – подряд пять фиков чистейшей порнухи, грязной, изобретательной, иногда грубой, трах ради траха, сунь-язык-туда-где-его-и-близко-не-должно-быть. Дин читает про себя такое, о чём – хвала всем богам! – знать не знал.

И как, чёрт возьми, каждый раз обходится без рвотного рефлекса? Дин сбился со счёта, сколько раз член Каса побывал у него в глотке. Они что, думают, это наследственное? Или что отпадный секс наделяет тебя волшебными способностями?

Или, что ещё хуже, может, дело в выносливости? Да будь оно проклято, теперь он чувствует себя чудовищно неполноценным – из-за себя самого, и это просто жесть! Конечно, он не уверен насчёт Кастиэля, что с ним возможно, а что нет, но, чёрт возьми, сам он всего лишь человек. Человек, зато вот эти – явно нелюди. Ему давно уже не семнадцать, но и в семнадцать он не проделал бы и половины таких фокусов.

Ему уже страшно читать дальше.

Но он читает всё равно.

Следующий фик – длинная апокалиптическая ау-шка. Где Кастиэль яростен, жесток и неотразим. А заодно непостижим, о чём Дин периодически забывает. На середине фика есть момент, где Кас в бою совсем крутой и офигенный, Дин отвлекается на бой, и вынужден вернуться и прочесть чёртов фанфик с самого начала.

К моменту, когда он дочитывает до конца, его ноги впадают в глубокую спячку.

Кастиэль трахает его на капоте Импалы.

Он в самом деле трахает его.

Дин абсолютно уверен: в реальности это будет очень больно, особенно притом, что это делает не человек.

Хотя он-из-фика тащится; по правде, он умоляет о большем в мельчайших деталях, и подставляется как чёртов профи.

Ёб твою мать.

Дин захлопывает ноут.

В последний раз, когда он так же дико разрывался между паническим ужасом и совершенно отчаянным желанием подрочить, ему было четырнадцать.

Не самое блестящее время его сексуальной выдержки и мастерства.

Дин чувствует себя затраханным.

До жути, целиком и полностью затраханным.

Он ещё долго прячется в ванной.

~~~

Когда Дин возвращается с завтраком, Сэм уже умудрился где-то купить кофе. Развалившись на столе и периодически зевая, брат вяло таращится в пространство.

Дин падает на стул, и Сэм придвигает к нему второй стаканчик.

Дин долгую минуту глядит на него:

— Хочу ли я узнать, чем вы с Люцифером занимались прошлой ночью? — любопытствует он.

Сэм вздыхает:

— Когда ты прекратишь так говорить? Всё совсем не так.

Дин фыркает, и по одному этому понятно: он ему не верит.

— Он предлагал мне показать крылья, — тихо произносит Сэм.

Дин не доносит стаканчик до рта.

— А ты что?

— Сказал, что до сих пор не верю, будто он не хочет всех нас уничтожить, — печально отзывается Сэм.

И Дин разражается хохотом. Он хохочет и никак не может остановиться.

— Чего? — у Сэма теперь такое взбешенное лицо, и оттого ещё смешней.

Дин бьёт ладонью по столу:

— Старик, ты как девчонка, которая не расстанется с девственностью, пока он не признается в любви. Неудивительно, что он по-прежнему достаёт тебя.

— Пошёл ты, — огрызается Сэм и допивает свой кофе в гневном молчании.

Дин ржёт, пока у него не начинают болеть скулы.

Наконец, Сэм откашливается и смотрит на него:

— Так, а зачем ты брал ноут ночью?

Дин пытается собраться и одновременно себя не выдать, но подозревает: Сэм знает его слишком хорошо.

— Как ты узнал?

Сэм склоняет голову на бок, будто пытается прочесть Дина по лицу.

— Батарея была на нуле, пришлось ставить на зарядку. А Кас всегда подключает питание, когда закончит.

— Исследование, — ровно говорит Дин. — Я проводил исследование.

~~~

Закончив мыть машину, Дин возвращается в номер и находит там Каса. Тот сидит на краю кровати, отрабатывая навык быть свободным и расслабленным, когда этого никто не ждёт.

На секунду Дин чувствует острую нерешительность, ведь он почти всё утро читал про них порно – много, много порнухи. Детальной и совершенно невозможной порнухи, после которой ему не выжить ни в одном ау. О чём он, чёрт возьми, думал? Да лучше б он вообще о ней не знал.

Он приказывает себе перестать валять дурака.

Это настоящая жизнь, и Кас достаточно умён, чтобы понимать – в реальности всё иначе. Точно как Кастиэль во плоти отличается от книжного Кастиэля. Дин это знает. Всегда знал. И хочет этого Кастиэля, странного, серьёзного, не от мира сего и порой раздражающего до чёртиков.

— Привет, Кас, — говорит он.

Кастиэль поднимает голову:

— Здравствуй, Дин, — и голос у него и серьёзный, и тёплый. Чудн’о, и в этом он весь. Есть столько крохотных отличий, о которых не писал Чак, не зная о них или решив, они того не стоят. Дин же помнит каждую чёртову мелочь.

Кастиэль опять сидит с конфетами, круглыми, цветными и яркими, слишком большими для M&Ms. Похоже, развращать сверхъестественных существ входит у Сэма в привычку. Он какой-то небесный поставщик искушений. Если к ним на порог однажды заявится Анна, подёргиваясь и требуя конфет, Дин положит этому конец.

— Где вчера был? — спрашивает он. Потому как, ну правда, вчера Сэм нарушил их небольшую сценку, вернувшись с пончиками и чистыми вещами. Хотя, конечно, Кастиэль пробыл ещё довольно долго, чтобы не винить себя в его исчезновении.

Такое чувство, словно Кас осторожничает с ним, своим особенным ангельским образом. Как будто понимает: вчерашний разговор всё изменил. Притом, что Кас обычно беспокоится о Дине куда больше, чем о себе самом, выходит, если он и держался в стороне, то скорей всего желая предоставить Дину личное время.

— Мне показалось, я недостаточно тщательно собирал информацию о планах Люцифера, и я опросил нескольких демонов.

— И получил ответы? — любопытствует Дин.

— Я убедил их мне ответить, — серьёзно отвечает Кастиэль.

Дин думает, хм, а Кас, который вот-вот станет небесным мерзавцем, правда крут, и мельком отмечает: «странно». А потом делает то, что, наверно, давно уже должен был сделать.

Ухватившись за расстёгнутый ворот рубашки, он склоняется вниз.

Это немножко похоже на падение.

У Кастиэля тёплые, шероховатые губы, чуть вздохнув, он поднимает голову ему навстречу.

Дин не открывает рта, не требует большего, и всё равно выходит интимно до странности.