Кейт осторожно вкатилась на своем БМВ в узкое пространство между другими машинами, только что покинутое таким крошечным автомобильчиком, что он мог бы поместиться в кармане его владельца.

– Отлично, мам! – воскликнул ее семилетний сын Джулс. – Это было круто! – «Круто» с недавних пор заменило в его лексиконе поднадоевшее уже Джулсу словечко «классно». – Ноа очень тебя уважает.

Ноа, его лучшего друга, восхищало умение Кейт водить автомобиль, потому что его собственная мать, красивая и умная женщина, но никудышный водитель, постоянно умудрялась то задеть чью-нибудь машину крылом, то врезаться в чей-нибудь бампер, сдавая назад. Вечно на ее серебристом «вольво» красовались царапины и вмятины.

Именно Ноа сократил имя Джулиан, которое ему было трудно выговаривать, до короткого Джулс. И теперь так Джулиана называли все: и друзья, и одноклассники, и даже учителя.

Кейт выключила зажигание и посмотрела на сияющее лицо сына. Ей он казался самым красивым на свете. Но Джулс еще был и очень смышленым мальчиком.

День нынче выдался замечательный – в такие дни особенно хочется жить. В воздухе плыли мириады цветочных ароматов, усиливаемых жарой. Со стороны Сиднейской бухты долетал соленый морской бриз. Сама бухта являла собой живописный вид. Не удивительно, что Сидней, стоящий на изрезанном многочисленными заливами берегу Тихого океана, считается одним из самых красивых городов мира – здесь даже обычная поездка с ребенком в школу поднимает настроение.

Джулс обучался в Кингсли-колледж – одной из лучших в стране частных школ для мальчиков. Ее здание из тесаного камня окружали тщательно подстриженные лужайки и тенистые деревья. Родители гордились тем, что могут позволить себе отдать сюда детей учиться, хотя некоторым семьям это было почти не по карману.

Кейт подумала, что скоро закончится учебная четверть и начнутся рождественские каникулы. Тут же из глубин памяти вновь всплыли непрошеные воспоминания о том, давнем Рождестве, встреченном на другой стороне земного шара. О праздниках, проведенных в стране, где на Рождество не осыпаются с деревьев дождем цветочные лепестки, как в Австралии, а все укрыто снегом: и дома, и крыши, и голые ветви деревьев, словно в сказке.

Как давно это было…

Кейт тогда только-только исполнилось восемнадцать, и она считала, что лежащая впереди чистым листом жизнь полна прекрасных обещаний. Кейт казалось, что за ней приглядывает ангел-хранитель, потому что именно тогда она безоглядно, безнадежно влюбилась. Эта влюбленность казалась чудесным подарком судьбы, и Кейт наслаждалась им несколько чудесных месяцев, похожих на прекрасный сон. А потом ее счастье внезапно и безжалостно было уничтожено.

Как можно чувствовать себя, когда твое сердце разбито? И не просто разбито, но еще и растоптано? От Кейт требовалось смириться с этой ужасной потерей и исчезнуть как дым.

Теперь, стоило вспомнить о том, как с ней тогда обошлись, в голове навязчивым лейтмотивом всегда всплывали строки из стихотворения Альфреда Хаусмана:

Она напрасно подарила свое сердце, а взамен получила суровый урок: даже если двое любят друг друга, нельзя верить никаким ручательствам. Да и что, собственно, есть любовь? Временное завораживающее безумие? Отчаянное стремление утолить плотский голод, не пытаясь заглянуть друг другу в душу? Многие ли были благословлены любовью длиной в жизнь? Не слишком ли глупо мечтать о ней, учитывая непостоянство человеческой натуры? Столько людей пострадало от любви, которая исчезает так же внезапно, как и возникает!

Кейт снова научилась любить рождественские дни. Появление на свет сына чудесным образом изменило ее жизнь к лучшему, помогло взглянуть на ситуацию шире. Теперь, вместо того чтобы думать о разбитом сердце, нужно было заботиться о малыше. Джулс стал для нее самым важным человеком на свете, едва лишь его впервые приложили к ее груди. Мать и сын были нежно привязаны друг к другу.

Кейт поцеловала сына в макушку, с наслаждением вдохнув аромат его густых белокурых волос, и с чувством произнесла:

– Я люблю тебя, дорогой!

В голове одно за другим пронеслись воспоминания: вот Джулс – еще младенец, а вот уже делает свой первый шаг, вот в четыре года веселится на своем дне рождения с клоунами и катается на пони, а вот несколько месяцев спустя у него выпадает первый зуб. Как быстро бежит время! Сын так быстро растет, начинает смотреть на мир со своей точки зрения, задавать множество вопросов.

– Я тоже тебя люблю, – отозвался Джулс.

Они повторяли эти слова друг другу каждый день.

Джулс отстегнул ремень безопасности, но медлил открывать дверь.

– С тобой все в порядке, милый? – насторожилась Кейт.

Сын помолчал немного, словно прикидывая, как она воспримет его слова, не обидят ли они ее, и торопливо пробормотал, склонив голову:

– Почему у всех есть папы, а у меня нет?

На эти слова сердце Кейт отозвалось болью. Как бы сын ни любил ее, в глубине души он хочет иметь отца, чтобы в его жизни был мужчина, с которого можно брать пример.

Во рту пересохло, в голове мелькнуло: «Ты ведь всегда знала, что рано или поздно это услышишь».

– С точки зрения биологии у любого человека обязательно есть отец, – произнесла Кейт.

Жалкая отговорка! Джулс уже в таком возрасте, когда ребенок многое понимает и хочет получить ответы на свои вопросы.

– Мам, ну я серьезно, – умоляюще протянул Джулс и посмотрел на нее синими глазами, цвет которых отличался от цвета ее глаз, и все это замечали. – Ты не представляешь себе, каково это: ребята в школе спрашивают меня о том, кто мой отец, где он?

Стараясь говорить деловым тоном, Кейт пояснила:

– Я ведь уже говорила тебе, что он живет в Англии и не может быть с нами.

Господи, да его отец даже не в курсе о существовании Джулса! Интересно, что бы он сделал, если бы узнал? Признал родство – ведь его несложно доказать? Или не нашел бы места в своей жизни для незаконнорожденного сына? Одно Кейт знала точно: Джулиана у нее никому не отобрать. Она воспитывает его в одиночку, неся на своих плечах бремя матери-одиночки. Если придется сражаться за опеку над сыном, она будет драться как львица.

– Отец нас не любит? – Новый вопрос вывел Кейт из задумчивости. – Почему он не хочет жить с нами? Ребята в школе считают, что ты очень классная.

Джулиана дома всегда окружали только женщины. Кроме матери у него была еще бабушка Стелла, которая присматривала за мальчиком, когда Кейт была на работе. А еще у него было множество «тетушек» – подруг и коллег матери.