Первый шок от созерцания явившегося в камеру неземного видения ещё не прошел, но мужчина уже понял, что к потустороннему миру посетительница не имеет никакого отношения, являясь таким же существом из плоти и крови, как и он сам. Быстро взяв себя в руки, Андрей продолжил неподвижно сидеть в центре комнаты, скрестив ноги и оставив руки неподвижными, уподобившись статуе Будды. Пусть приславшие девушку неведомые похитители сами выстраивают линию предстоящих переговоров – он не даст в их руки ни единого козыря. Он не станет ругаться, грозить, просить или уговаривать – он вообще ничего не станет говорить, а будет только сидеть и слушать. Андрей и так чуть было не проиграл первый раунд, поддавшись очарованию незнакомки – видимо, на это и был расчёт. В конце концов, у похитителей не останется других вариантов, кроме как поведать цель похищения, сказать, что от него хотят и озвучить цену за сотрудничество. Вот тогда и можно будет побеседовать, сделав шаг навстречу, но уже на своих условиях.
Похоже, выбранная Андреем стратегия оказалась верной. Первой затянувшееся молчание прервала девушка, начав что–то быстро говорить. Голос у посетительницы оказался под стать фигуре – высокий, нежный, мелодичный, похожий на переливы хрустальных колокольчиков. А язык – абсолютно незнакомый. Мужчина оказался настолько ошарашен данным фактом, что чуть было опять не потерял свою невозмутимость, однако быстро взял себя в руки и продолжил изображать из себя каменного истукана. Девушка между тем продолжала говорить, то ли беседуя сама с собой, то ли надиктовывая кому–то полученную информацию, временами бросая взгляд то на сидящего перед ней мужчину, то на удерживаемое в руках непонятное тонкое устройство в виде прямоугольника. Периодически в речи незнакомки стали появляться вопросительные интонации. Изредка прерываясь, она что–то быстро писала на своем устройстве, по-видимому, выполняющем роль не только записывающего устройства, но и планшета или записной книжки. Поток красноречия лился и лился, и Андрей опять начал проваливаться в нирвану. Находясь в таком пограничном состоянии, мужчина воспринимал непонятную речь девушки как бы со стороны. Временами ему даже казалось, что он начинает понимать некоторые слова. Перед глазами появлялись непонятные образы, и создавалось уверенное ощущение, что девушка пытается ему что–то то ли рассказать, то ли объяснить. Андрей оказался в замешательстве, не понимая смысла поступков своих похитителей – пленив его, неизвестные давно уже должны были выдвинуть хоть какие–то требования, а не разыгрывать перед ним бессмысленный спектакль, ибо ни чем иным явление разговаривающей сама с собой на неизвестном языке девушки быть не могло.
Пока Андрей предавался подобным мыслям, в поведении девушки что–то изменилось. Она бросила говорить и стала быстро рисовать. Нарисовав, девушка поворачивала устройство, оказавшееся чем–то наподобие планшета, рабочей поверхностью к сидящему перед ней мужчине и показывала выглядевшие какой–то абстракцией рисунки – различной величины волны, круги в квадратах, затейливый калейдоскоп из мешанины цветных геометрических фигур… Потом явно о чем–то спрашивала – то ли его, то ли сама себя, после чего ждала, что предпримет её молчаливый собеседник. Отвечать Андрей не спешил – ни речь, ни рисунки были ему непонятны, а если сам он не понимал девушку, то и она, скорее всего, его тоже не поймет. Кривляться и размахивать руками он тоже не собирался – это его похитители заинтересованы в установлении контакта. Вот пусть и стараются, это их проблемы. Быть может, они иностранцы из какой-нибудь забытой банановой республики? Тогда пусть для начала хотя бы русский язык соизволят выучить – это ведь похитителям необходимо наладить общение с узником, а не наоборот.
Возможно, девушка наконец-то осознала сложившуюся патовую ситуацию, так как наконец-то прекратила свой разбавляемый рисунками монолог, и, после минутного неуверенного раздумья, сделала несколько шагов по камере и, подойдя вплотную, протянула пленнику планшет. Не ожидавший подобного поступка, Андрей машинально протянул руку и взял его. Невозмутимость, демонстрируемая им на протяжении всего разговора, рухнула, как снежная плотина в весенний паводок. Пути назад не было.
Вначале Андрей осмотрел гаджет со всех сторон, вертя его в руках, как обезьяна незрелый банан. На задворках сознания мелькнула мысль, что именно на обезьяну он сейчас и похож, причем на голую облезлую бесхвостую обезьяну. Подобное сравнение мужчине не понравилось. Вспомнив, как незнакомка рисовала на планшете рисунки прикрепленным к краю стилом, Андрей попытался взять стило в руки. Попытка увенчалась успехом. Теперь в левой руке Андрея оказался планшет, напоминающий лист плотной бумаги размером чуть менее тетрадного листа, а в правой – предположительно карандаш. Мужчина попробовал провести по экрану черту – та получилась отчетливой, тёмно–серого, почти черного цвета. Андрей перевернул стило вверх ногами и попробовал стереть проведенную черту обратной стороной импровизированного карандаша по аналогии с закреплённой на торце земных карандашей стиральной резинкой. Ничего не получилось – рядом с одной чертой появилась вторая, ничем не отличимая от первой. Андрей раздосадовано потер их пальцем – накрытые пальцем участки линии исчезли. Принцип письма становился понятным – пишем стилом, стираем пальцем…
Неожиданно Андрей представил себя со стороны – вот он, голый, сидит перед незнакомой женщиной и вместо того, чтобы общаться с похитителями, учится рисовать. От абсурдности ситуации мужчину пробрала злость. Возмущённые мысли рождались в голове одна за другой, очищая сознания и наполняя душу неожиданной лёгкостью. Ну, хорошо! Вы хотели общения? Таки вы его получите! И начать, пожалуй, стоит с выдвижения требований… Не знаете русского – будем обходиться картинками, как в детском саду…
Мысленно Андрей разделил планшет на четыре части. На одной части он старательно нарисовал себя. В детстве Андрей увлекался рисованием, и, пусть профессиональным художником так и не стал, но себя нарисовал так, что милицейские фотороботы нервно курили бы в сторонке. Сходство было несомненным – на доске скупыми уверенными штрихами обозначилась стоящая в полный рост легко узнаваемая фигура взрослого мужчины. Голого мужчины. Тщательно прорисованы налитые тугой силой бицепсы, мощная шея, спрятавшаяся в трапециевидых спинных мышцах, квадратики брюшного пресса, перетянутые жгутами мышц и сухожилий ноги с мужским членом между ног. Не удержавшись от желания похулиганить, свой детородный орган Андрей прорисовал во всех подробностях, с максимальной достоверностью, несколько польстив себе с размерами. Наверное, подобное ребячество являлось подсознательной реакцией здорового мужчины на неземную красоту стоящей перед ним незнакомки. Андрей не задумывался над подобными тонкостями…
Прорисовав тело, мужчина не менее тщательно нарисовал своё лицо, правда, без бороды. Волевой подбородок, пронзительные глаза, легкий шрам на щеке. Первый рисунок был готов. Нарисовав рядом стрелку, показывавшую, что из первого рисунка следует второй, он начал рисовать опять себя, но только одетым в штаны.
На втором рисунке Андрей тщательно прорисовал только штаны с поясом и пряжкой, себя обозначил легкими контурными набросками, скупыми, но узнаваемыми. Чтобы было видно, что это тоже он, только уже в штанах. Закончив второй рисунок, Андрей опять нарисовал стрелку, показывая, что за вторым рисунком следует третий.
На третьем рисунке мужчина опять нарисовал себя, только одетого уже в штаны и рубашку. Третий рисунок удостоился тщательно прорисованной рубашки, штаны и голова обозначились лишь небрежными контурами. Зато с особой тщательностью были выделены голые ноги – скрупулёзно, вплоть до ногтей, был прорисован каждый палец. Очередная стрелка – и четвертый рисунок символизировал полностью одетого Андрея. Единственным тщательно прорисованным элементом на нем оказались высокие ботинки – берцы. Готовый рисунок должен был символизировать необходимость предоставления пленнику трёх вещей – штанов, рубашки и ботинок. Андрей хотел нормально одеться – голым ему сидеть надоело, да и ощущение собственного нагого тела рядом с красивой девушкой доставляло чувство дискомфорта.
