— Сэди?

Знакомый женский голос заставил девушку отвести взгляд от чьей-то прекрасной накаченной задницы в синей форме и повернуться на источник звука, которым, как она уже заранее знала, была Лидия.

— Можно?

— Делай, что хочешь. Ты же, обычно, только этим и занимаешься.

Мартин поджала губы, пропустив далеко не прозрачный намек мимо ушей, и присела рядом с Сэди.

— Послушай, я пытаюсь поговорить с тобой уже в течении нескольких недель, и ты же прекрасно понимаешь, что пока мы живем в одной комнате, ты не сможешь долго держать свой глупый обет молчания!

— Хочешь проверить? — сухо спросила Сэди, снова обращая внимание на игроков на поле.

Она быстро нашла взглядом Стайлза, который в этот момент пробегал очередную ипровизированную полосу препятствий, и помахала ему рукой. Парень сделал тоже самое в ответ, а затем послал Лидии воздушный поцелуй. Сэди краем глаза заметила, как Мартин сделала жест, словно его поймала, и закатила глаза.

— Да ты издеваешься! — Сэди уже была готова встать и уйти, когда Лидия схватила ее за руку, заставляя остановиться.

— Пожалуйста, дай мне один шанс все объяснить!

Что-то в ее глазах заставило Сэди послушаться. Девушка опустилась обратно, скрестила руки на груди и всем корпусом повернулась к Лидии.

— У тебя есть минута, не больше. Время пошло.

— Ты знаешь, что раньше я встречалась с Джексоном, но ты не знаешь, насколько сильно я его любила. Это было больше, чем просто поцелуи, прикосновения и великолепный секс, — услышав последнюю фразу, Сэди закатила глаза. — Это была действительно любовь во всех ее проявлениях. Ты не знаешь, что именно произошло между нами в тот период, когда он бросил меня, но… Я была на грани. Я потеряла его, находясь в том эмоциональном состоянии, когда искренне надеялась, что мы будем вместе навсегда. Да, звучит это глупо, но… Он подарил мне ключ от своего дома, а потом заставил вернуть его обратно. Ты не представляешь, что чувствует человек, которого сначала пригласили в рай, а потом выкинули оттуда с позором. И мне нужен был тот, кто сможет заполнить ту сосущую пустоту внутри. Нужен был тот, кто сможет подарить мне любовь, равнозначную той, что я отдавала Джексону. И этим человеком всегда был Стайлз. Я знала, что он давно любит меня, и я знала, что он будет только счастлив быть рядом.

Лидия грустно опустила глаза вниз и затеребила в руках красивый шелковый шарф.

— Я ошибалась, рассчитывая на то, что смогу полюбить Стайлза. А еще сильнее я ошибалась в том, что смогу разлюбить Джексона.

Сэди снова бросила взгляд на Стайлза, который в этот момент о чем-то разговаривал со Скоттом, дожидаясь своей очереди на сдачу нормативов.

— Честно говоря, моя дорогая, мне наплевать*, — хладнокровно произнесла Сэди.

Речь Лидии не тронула ни один тайный уголочек ее сердца, и даже не потому, что девушка любила держать марку сурового и непробиваемого охотника, а потому, что Стайлз ей был дороже любых глупых девчачьих объяснений.

— Как ты не можешь понять, что дело не в том, с каким мотивом ты все это сотворила, а в том, что благими намерениями вернуть былую любовь ты собственным руками выстраиваешь для Стайлза королевскую дорожку в ад страданий по несбывшимся мечтам о семье с маленькими рыжеволосыми детишками? Конечно, не думай, что я не понимаю и тебя. То, что ты до сих пор любишь Джексона, я поняла еще тогда, когда ваши глаза встретились в столовой. Там было столько любовного напряжения, что хватило бы на освещение небольшого городка где-нибудь в Латвии. Так почему бы просто не сказать Стайлзу все, как есть?

— Но я не хочу разбивать ему сердце …

Сэди всплеснула руками.

— То есть сейчас ты наоборот доставляешь ему невероятную радость? Да парень голову себе ломает в поисках ответа на вопрос, где же он так провинился, что ты его к себе не подпускаешь и на пушечный выстрел!! Так что, ты уж меня прости, но либо ты ему скажешь, либо это сделаю я. Потому что в то время, пока ты каждый вечер бегаешь с Джексоном в раздевалке обниматься, именно я сижу и слушаю Стайлза и его речи о том, как сильно он тебя любит.

Лидия не знала, что сказать, и просто продолжала мять в руках свой красивый шарфик. Сэди, тем временем, поднялась и удалилась прочь по направлению в женскую раздевалку, думая о том, что только что сказала.

***

Неожиданный телефонный звонок заставил Сэди вылезти из ванной, в которой она отмокала после физкультуры, где тренер вымотал всех до изнеможения. На дисплее высветилось “Дин”, и Сэди почувствовала, как сердце уходит в пятки.

— Слушаю?

— О, нет, это я тебя слушаю! — раздался недовольный голос старшего Винчестера. На заднем фоне был еле различим голос младшего, который безуспешно пытался заставить брата слегка понизить тон.

— Дин, я не …

— Что я должен был подумать, когда пару минут назад получил звонок от неизвестного мне мужчины, который сказал, что очень благодарен нам за такую замечательную сестру, блестяще справившуюся со своей работой и вернувшую его дочь живой и невредимой? Что я должен был подумать, когда он сказал, что, не смотря на многочисленные раны и ссадины, а также сильное повреждение головы, она пошла на поправку и сегодня, наконец, очнулась?

— Это был всего лишь вендиго, и …

— ВСЕГО ЛИШЬ ВЕНДИГО?

Голос Дина стал не просто громким, он стал невыносимо нагнетающим. Казалось, что его голова вот-вот вылезет из динамика.

— Ты вообще в своем уме? Ты представляешь, на что это твое “всего лишь вендиго” способно? Я ради того, чтобы сохранить твою жизнь, в лепешку готов был разбиться, а ты ей вот так вот бездумно распоряжаешься? И вместо того, чтобы позвонить братьям, которые, кстати, находятся всего в нескольких часах езды от тебя, ты лезешь в самое дерьмо в одиночку?

— У меня был напарник.

— Ах, Сэмми, ты это слышал? У нашей самостоятельной Сэди был напарник! Какая радость, а то я уж было волноваться стал.

— Дин, хватит, — голос Сэма был где-то вдалеке, но слышался очень отчетливо.

— Да, Дин, хватит! — терпению Сэди подходил конец. — Я что, маленькая девочка? Мне не нужна твоя слепая опека, вызванная дурацкой мыслью о спасении всех и вся. Заботься о Сэме, ОН — твой брат, а мне ты даже не родня.

С этими словами, девушка с силой нажала на “отбой” и, выключив телефон, закинула его под кровать.

***

Сэди не помнила, когда в последний раз видела цветные сны, не наполненные мертвыми душами, восставшими из ада, и огромными черными монстрами. И поэтому, когда перед ее сонным разумом предстала счастливая картина, девушка было подумала, что умерла и попала в рай.

Она сидела в просторной гостиной перед горящим камином, забравшись с ногами на диван и держа в руках чашку ароматного какао. За окном медленно опускался снег, а по комнате разносилась приятная мелодия. Чьи-то шаги сзади, затем медленно опускающиеся на плечи руки, и теплый бархатный голос:

— Норма, принцесса, ужин на столе.

Норма? Кто и когда последний раз называл ее так?

Девушка медленно повернулась и увидела лицо, которое уже давно начали покрывать морщины — не от возраста, а от того, что человек пережил. Улыбка на лице человека такая же мягкая и заботливая, как и его взгляд.

Отец. Это был отец. Таким, каким девушка его никогда не видела — спокойным, миролюбивым, счастливым. Не тот Бобби Сингер — взмыленный, вечно немного подвыпивший и такой серьезный, словно ему поручено решить проблему мирового масштаба.

А еще у отца в ее сне не было бейсболки на голове. О, как сильно девушка ненавидела этот ненужный атрибут!

— Папа?

— Ну а кто же еще, принцесса?

Он не называл ее принцессой с тех самых пор, как умерла мать.

— Я скучаю, пап.

Даже во сне это обращение слетало с губ девушки слишком неестественно.

— Я тоже, — мужчина облокотился на спинку дивана, а, затем, нагнулся и поцеловал дочь в макушку. — Больше всего на свете.

***

— Мне вчера такой сон классный приснился! — было первое, что произнес Стайлз, когда они с Сэди встретились перед занятиями.