Я сфокусировала взгляд на фотографии, которая висела точно в центре, и буквально перестала дышать, когда узнала на ней одну из девушек.

— Кто это? — я сняла фотографию с доски и поднесла её Лидии. — Кто эта брюнетка?

— Это Мэдди, — Лидия бросила быстрый взгляд на фотографию, а потом перевела его на меня. Её лицо перекосилось, когда она увидела мою реакцию.

А я не могла контролировать свои эмоции, потому что я знала эту женщину. Я видела её, я разговаривала с ней, я обнимала её. Эта женщина была лучшей подругой моей тёти, а после её смерти она ещё часто приходила навестить меня и мою маму, прежде чем сама не уехала из города.

— Этого не может быть …

— Лиз? — кто-то схватил меня за локоть и тряхнул. — Лиз?

Это был Лиам. Он, как и другие, ждал объяснений.

— Это не Мэдди, это Мэддисон Харт. Я знаю её … Я её знаю.

========== // that kind of connection ==========

— Ты уверена? — в очередной раз спросил меня Лиам.

Мы бежали. Точнее, бежал он — я начала задыхаться ещё двести метров назад.

— Уверена, — пробормотала я.

— Но как возможно, что она жива осталась?

Я остановилась и согнулась пополам, упираясь ладонями в колени.

— Если … ты ещё … не заметил, — я пыталась отдышаться. — В этом городе … мало кто … действительно умирает.

Лиам, опередивший меня, остановился.

— Ты в порядке?

— Если ты вдруг забыл — я банши, а не оборотень.

Я выпрямилась. Он пожал плечами и улыбнулся.

— И вообще, — продолжила я, возобновляя движение шагом, — тебе не стоило идти со мной. Лидии и Стайлзу твоя помощь пригодилась бы больше.

— Если ты вдруг забыла, — Лиам заговорил моими словами, — то ты банши, а не оборотень. У меня нюх отличный — мы быстро найдём дневник твоей тёти. А в полицейском участке они с помощником шерифа и без меня справятся.

Я не была уверена, что мы сможем найти в дневнике тёти хоть какие-то ответы или же любую информацию, касающуюся Мэддисон, но я точно знала, что она вела его. Она сама мне об этом говорила и советовала начать свой, и я попыталась однажды, но на этом всё и закончилось.

— Ладно. Только прошу тебя, давай помедленнее. За это время никто умереть не должен.

По крайней мере, именно на это была надежда.

***

— А твоя мама? … — Лиам замер в дверях моей комнаты.

Я распахнула гардеробную настежь и принялась вытаскивать оттуда всё, что осталось от тёти: вся её жизнь поместилась в несколько коробок чуть больше тех, в которых хранят обувь. Я никогда не открывала их, потому что мне было страшно — мне казалось, что осознание тётушкиной смерти придёт именно тогда, когда я возьму в руки её вещи, даже если это будет всего лишь расчёска или старая книга.

— Она на работе.

Я выволокла все коробки на середину комнаты и села на пол. Лиам продолжал переминаться с ноги на ногу.

— А папа?

— В командировке, — я подняла глаза на Лиама. — Ты же помогать пришёл? Так помогай, не стой в проходе.

Парень сделал несколько шагов вперёд. Он выглядел неуверенным, словно совершал что-то противозаконное.

— Лиам? — я позвала его, привлекая внимание. — Помощь!

Он кивнул и присел рядом со мной. Я протянула ему одну из коробок.

— Ты знаешь, что в них? — спросил Лиам.

Я отрицательно покачала головой.

— Это всё, что осталось мне по её завещанию. Дом и автомобиль перешли моему отцу — её брату — а вот это вот, — я хлопнула по одной из коробок, и облако пыли тут же взмыло в воздух, — мне.

Мы открыли первую коробку — она оказалась наполнена виниловыми пластинками. Я взяла несколько и принялась разглядывать потускневшие обложки, которые когда-то наверняка были яркими.

— Битлз, Пол Маккартни, Темптейшнс, Арета Франклин, Кассандра Уилсон? У меня даже граммофона нет, — я перебрала все пластинки в коробке — их оказалось двадцать четыре. — Я даже не помню, чтобы тётя слушала такую музыку …

Лиам наклонился к коробке и глубоко вдохнул.

— Как давно ими не пользовались?

Я поджала губы.

— Почти два года.

— Я ничего не чувствую … Никаких эмоций. Слишком много времени прошло.

Я кивнула. Другого ожидать не приходилось.

— Ладно, — протянула я и отставила коробку прочь. — Давай другую.

Вторая коробка оказалась заполнена самыми различными вещами, которые не имели никакого значения для меня, но наверняка были очень важны для тёти: шкатулка с украшениями из разноцветных камней, не проявленная фотоплёнка и старый фотоаппарат-мыльница, большое ручное зеркало из серебристого металла, книга по растениеводству, два клубка ниток красного и зелёного цветов и блокнот. Я надеялась, что именно он окажется дневником, но когда открыла его, то поняла, что ошиблась — половина листов были нетронуты, а на других штрихами был изображён какой-то странный символ — четыре угла расположенных по кругу смотрели вершинами в центр.

— Что это? — спросил Лиам, ткнув пальцем в один из рисунков.

— Не знаю … Я не уверена, что это что-то особенное … Выглядит так, словно кто-то ручку расписывал.

— Да, только этот символ тут везде, почти на каждой странице.

Это казалось странным. Каждый рисунок был точной копией предыдущего: абсолютно одинаковой, разве что размером меньше или наоборот больше. Я протянула Лиаму блокнот. Он взял его в руки, приблизил к лицу и снова шумно вдохнул.

— Хм, — Лиам сдвинул брови к переносице и перевёл взгляд на меня.

— Что?

— Что-то …

Лиам замолчал и ещё какое-то время продолжал обнюхивать блокнот.

— Лиам, ну?

— Понять не могу … Пахнет словно солёной водой.

Я не знала, что это могло бы значить, а так же смысл этого странного символа, но решила, что лучше взять блокнот с собой. На всякий случай. Третья коробка содержала в себе лишь одну вещь — “музыку ветра” из алюминиевых трубочек и деревянного маятника.

— Твоя тётя увлекалась фен-шуем? — спросил Лиам.

— Не знаю … — я перевела взгляд на коробку с пластинками. — Похоже, я совсем не знала свою тётю.

Лиам вытащил из коробки музыку ветра и приподнял её за крючок на уровень своего лица. Алюминиевые трубочки и солнечный свет, льющийся из окна, образовали на его коже небольшую россыпь лучиков, и когда один из них попал ему в глаз, он смешно прищурился.

Я рассмеялась. Лиам бросил взгляд на меня и улыбнулся, а потом подцепил пальцами деревянный маятник и качнул его. Но вместо ожидаемого перелива колокольчиков я услышала треск и замерла.

— Лиз? — Лиам хотел опустить руку с музыкой ветра, но я схватила его за предплечье, останавливая.

— Ещё раз … — шепнула я.

Я попыталась сфокусировать зрение на лице Лиама, но глаза раз за разом сами перескакивали на тот маячок, словно он был для них магнитом. Я ждала, что звук повторится.

И он пришёл снова, когда Лиам качнул музыку ветра.

— Ты не слышишь? — я понизила голос, словно если я буду говорить обычным тоном, то всё пропадёт.

— Что?

— Треск. Громкий треск вместо колокольчиков.

Лиам покачал головой. Он продолжал смотреть на меня как на сумасшедшую.

— Я правда слышу его … Но не могу понять, что это.

Вместе с треском пришло чувство тревоги. Я мотнула головой и отпустила руку Лиама.

— Ты в порядке?

Я была в порядке, но тревога в груди продолжала нарастать. Помимо неё я чувствовала что-то ещё — что-то, что невозможно было объяснить словами.

— Лидия … Нужно позвонить Лидии.

Но её номера ни у меня, ни у Лиама не было, и тогда мы позвонили Скотту. Стоило мне только сказать, что я слышу то, чего не слышит Лиам, как МакКолл тут же скинул мне телефон Лидии со словами о том, что сам попробует дозвониться Стайлзу или Пэрришу.

Я обрывала телефон Лидии Мартин не переставая несколько раз подряд, сбрасывая, не дожидаясь даже третьего гудка. Наконец, она ответила:

— Алло?

— Лидия, с вами всё в порядке?

— Лиз? Что случилось?