Наверное, я просчитался. Девчонку я, видимо, окончательно упустил, она где-то прячется, во всяком случае ничего не слышно, чтобы она где-то у кого-то объявлялась. Ларри хоть и ворчит, а держит меня в курсе последних событий. Уже прошло несколько дней… Она либо погибла… либо попала в Эрудицию тайно. Может, решила сама сдаться, глядишь, Сэм, возможно, какой-нибудь ее родственник… Все в жизни бывает. Нужно выбираться из города и искать другое пристанище. Мне тут больше делать нечего, провизия на исходе, прошло уже несколько дней, а новостей никаких…
На улице что-то сегодня царит оживление, похоже, снова приехали грузовики с халявной провизией. Надо под шумок тоже чем-нибудь поживиться, да и сваливать уже. Осмотревшись, я понял, что оживление больше связано с наплывом «Вольников», что-то зачастили они в район Отречения, будто им тут медом намазано. Не исключено, что Ларри меня сдал, тут никому нельзя доверять. Проводив взглядом очередную группу, явно кого-то выслеживающую, я уже хотел было проскользнуть мимо них по-тихому, когда над головой послышались довольно явственные шаги. Не спокойная и размеренная поступь патруля, а явно кого-то тащат. И мычание, то ли детское, то ли женское… Кажется, опять «Вольники» поймали очередного изгоя и тащат в Эрудицию, что-то все чаще они делают это насильно…
— Слушайте, это прямо еб*ть как повезло! — гундосит один из них, и голос явно приближается, — нашли девку, можно сказать, сама прямо в руки пришла!
— Слушайте, а ничего она, — еще более молодой голос вторит, — тощая правда… Может, мы ее оприходуем, а?
— Ты ебн*лся! Сэм за нее голову оторвет, сказано же, особой важности персона!
— Он сказал доставить живой! Про то, чтобы была нетронута речи не было, — голоса отдаляются, и я хотел было уже просочиться в другую сторону, как услышал то, что заставило меня замереть на месте.
— А не пойти бы тебе на сто х*ев, урод! — и… я узнал этот голос. Сразу вслед за этим звуки борьбы и возни, а девка получила оплеуху. Да еб*ть в качель, мать твою! Пролезла-таки в город и все-таки попалась!
Перепрыгивая по валунам, держу в зоне видимости группу, они тащат ее в заброшенные строения, вроде у отреченцев там были склады. Всего их пять человек, но не факт, что тут не ошивается еще группа товарищей. Ясненько, вот ублюдки, ну ладно, мать вашу. Не очень удачный сегодня у вас день, уеб*льники!
Затащив ее в сарай, они законопатили двери и один из них набросился на нее сразу, вообще без паузы, шаря лапами по изворачивающемуся телу девицы. Ее держат несколько человек, а один из них, затыкает ей рот ладонью, но даже в таком положении малявка издавала довольно громкие и резкие звуки.
— А ну заткнулась, дура, — звук хлесткого удара ясно различим даже в таком бедламе. — А лидеру мы скажем, что уже нашли тебя в таком виде. Он нам поверит, не ссы… — все это я слышал, пока карабкался на крышу. Конечно, так себе план, меня видно за версту, да только нет времени придумать что-то получше. Такое везение бывает только раз в жизни, она не попалась Сэму, возможно, она еще не выдала наше место дислокации, и можно будет вернуться в бункер. А это редкостная удача.
С крыши хорошо видно, что народ собрался возле грузовиков с продовольствием, а основная группа «Вольников» следит за порядком. Ага, ох*енные тут порядочки, ничего не скажешь! Значит, у нас есть как минимум полчаса на все про все. И если уж совсем удача не отвернется от нас, может быть даже можно будет узнать хоть что-то прямо из первых рук.
— Сука! Она мне нос прокусила! — взвыл один из ублюдков, а я еле подавил смешок. Вот так номер, не забалуешь у нее, да? — Вырубите ее, я и спящей телкой не побрезгую.
— Здравствуйте, девочки, — осчастливил их я, спрыгивая с крыши внутрь. Палец жмет на курок, разнося череп глумливо лыбящимуся уроду, что держал девицу своими бл*дскими ручонками. Парень дернулся, завалился набок и затих… Кровь и ошметки мозгов растекаются по грязному полу, а Эшли, схватив осколок стекла, вонзает в другого изгоя, которому капитально не повезло попытаться на ней пристроиться.
Стоявший ко мне спиной «Вольник», даже не успевает среагировать, увлекшись предвкушаемым развлечением, еще выстрел… пуля пробивает затылок на своем пути, вылетев через лоб, пока остальные рассыпаются по укрытиям. Снимаю еще одного, бросившегося за кучу хлама, прошив грудную клетку. Гулкое эхо выстрела упирается в дощатые стены склада, прыгающая гильза под ногами, и он, нелепо взмахнув руками, валится на пол. Я добираюсь уже до озирающейся по сторонам мелкой и выдираю тряпку из ее рта, держа на мушке оставшегося изгоя, застывшего с явным страхом во взгляде. — Дернешься, оправишься вслед за своими друзьями, — не выпуская его из вида, пытаясь загородить девицу собой. Но куда там…
— Ты? — отмерла она, буквально обдав меня потерянным взглядом, и тут же отпрыгивает в сторону одного из убитых ублюдков, потянувшись за пистолетом. За*бись, крошка, вижу, не так уж ты мне и рада. — Иди на хрен, сукин сын. Я все равно с тобой никуда не пойду!
Бл*дь, ну нах*й я кляп-то у нее выдрал, а? Краем глаза, вижу, что притихший сопляк пытается потихоньку вытащить оружие, пока я отвлекаюсь на мелкую. Сучонок, хитрожопый. Я простреливаю ему ногу, чтобы пареньку пока было чем заняться, и еле успел перехватить неугомонную девицу прямо на выходе, решившую съ*бнуть.
— Эшли, послушай меня! Эшли! — рявкнул я так громко, как только мог, что она вздрогнула. «Вольник», выронив пистолет и вереща скатился на пол, держась за пробитую каленную чашечку. — Там их много, ты попадешься прямо сейчас! Опять! Да заткни ты уже пасть! — это уже изгою, который завыл на одной ноте и мешал сосредоточиться. — Слушай, — встряхиваю я ее легонько, — ты ведь не была еще у Сэма? Так ведь?
— Нет, я только сегодня в городе оказалась. И то случайно! Я увидела, что они сделали с Отречением… Эрик ты был прав, тут была бойня… И насчет Сэма… — Да неужели, доперло, наконец.
— Тебе нельзя находится в городе, пока мы не выясним, зачем ты лидеру. Я предлагаю допросить вот этого придурка, может быть, он что-то знает! — я иду к нему и рывком поднимаю за химо, — здесь, в Отречении, слишком много «Вольников», у нас есть минут пятнадцать, прежде чем они хватятся этих горе-патрульных.
Она едва заметно кивнула, глядя на меня настороженно, страх еще не выветрился из ее глаз, но пистолет засунула за пояс и пошла вместе со мной связывать ноющего «Вольника». Скрутив ему руки и за шкирку прислонив к стене, я сел перед ним на корточки, похлопав его по щекам. Он застонал и приоткрыл один мутный глаз.
— Значит так, урод, у нас есть пятнадцать минут. Последний раз я за это время успел нанести двести ножевых ранений и все они были не смертельные. Но я все еще, надеюсь, увеличить свой рекорд, так откуда мы начнем? — парень бы отшатнулся, если бы мог, но его единственный открытый глаз уставился на меня с ненавистью. — Не хочешь говорить? — ловко поигрывая клинком между пальцами, делаю резкое движение, нож входит ему в ступню, пригвоздив ее к полу. Дернулся, взвыл отчаянно, дурные от боли глаза стали затравленные. — Я могу его вытащить медленно, мучительно разрезая твои сухожилия, а могу вытащить быстро, и ты всего лишь почувствуешь, как кровь покидает твою никчемную тушку. Выбор за тобой. Ну так что?
— Чего ты хочешь? — пряча ужас в голосе и пытаясь сцепить зубы, чуть не заикается придурок. Лицо покрылось испариной, боится. Лишь бы не вырубился, а то хилый какой-то.
— Зачем лидеру девушка?
— Я не знаю, — прошептал он, а я немного вытащил лезвие, заставив его закричать.
— Эрик, он так орет, сейчас сюда все сбегутся. Заткни его.
— Точно, — я, разжав, ему челюсти, рывком вытащил нож из ноги, откуда наружу плеснули пульсирующие потоки крови, и полоснул лезвием по языку, — будешь орать, отрежу его нахрен, кляп будет сидеть во рту, как влитой, ясно? Кивни, если понял? — Парень пытается вырваться, но я только резким ударом протыкаю ему вторую ступню. Он верещит, мотая головой из стороны в сторону, но уже тише, проникся, захлебываясь кровью, стекающей прямо в горло. — Повторяю вопрос. Зачем лидеру девушка? У нас еще полно времени, на протяжении которого я буду тебя резать, и, обещаю, оно покажется тебе вечностью. Чем быстрее скажешь, тем быстрее мы уйдем.
