Со всех сторон посыпались вопросы:
- Мистер Клейн, чем обусловлен ваш визит в мегаплекс?
- Правда ли, что "Виндзормедицин" проявила интерес к разработкам опытной биолаборатории двести шестнадцать?
- Означает ли ваш приезд расширение производства на территории мегаплекса?
- Мистер Клейн, вы впервые встречаетесь с Нейтом Ховерсом?
- Сегодняшние переговоры коснутся увеличения финансирования дополнительного медицинского подразделения компании? О какой сумме идет речь?
- Мистер Клейн!..
Надо сказать, выкрики, суета и вспышки фотокамер ничуть не смутили прибывшего. С непроницаемым видом, окруженный телохранителями, он проследовал к входу в здание.
Стеклянные двери разъехались в стороны, и гость исчез из поля зрения суетящихся журналистов. Впрочем, те не желали так легко сдаваться и устремились следом. Они бы так и неслись за мистером Клейном, но возле рамки металлоискателя были вынуждены остановиться - один из охранников, не моргнув глазом, перекрыл вход в холл ограничительной стойкой с бархатным канатом и замер, устремив остановившийся взгляд куда-то поверх репортерских голов.
- Господа, проявите немного терпения, - сделала шаг вперед пресс-атташе - эффектная женщина в строгом деловом костюме, приехавшая вместе с мистером Клейном. - Пресс-подход состоится после завершения переговоров.
Журналисты разочарованно загудели, кто-то из фотографов продолжил упрямо щелкать камерой, которую держал на вытянутых вверх руках. Настойчивому корреспонденту удалось-таки сделать пару кадров встречи Детлефа Клейна - главы сильнейшего финансового клана корпорации и одного из совета директоров "Виндзора" - с управляющим объединением сотого, сто десятого и сто одиннадцатого секторов Нейтом Ховерсом.
К сожалению, этих двоих из-за спин телохранителей почти не было видно. Клейн и Ховерс обменялись коротким рукопожатием, сопровождаемым парой слов, после чего вошли в просторный прозрачный лифт и вознеслись куда-то на верхние этажи небоскреба. А вот охране мистера Клейна во главе с явно нервничающим начальником его СБ пришлось быстро занять другой лифт и направиться следом за боссом.
Разочарованные журналисты снова приготовились ждать.
* * *
Тем временем два влиятельнейших функционера корпорации "Виндзор" равнодушно смотрели на панораму мегаплекса за стеклом кабины лифта, пока один из них не нарушил тишину:
- Мистер Клейн, в телефонном разговоре вы намекали на некую личную услугу, которую хотели бы от меня получить.
- О да, - кивнул собеседник. - Я буду благодарен, если вы подключите к нашим делам моего младшего.
- Того, который решил не продолжать династию финансистов? Насколько знаю, у него в СБ блестящая карьера.
- Блестящая, да, - кивнул Детлеф. - Но когда-то один молодой мужчина тоже не пошел по семейному пути - предпочел развитию промышленной империи управленческую работу и политику. Теперь у него много денег и немалая власть. Моему сыну в силу сделанного выбора, как вы понимаете, не светит особо серьезной доли в деятельности клана, потому для него будет полезно поработать с упомянутым выше уже немолодым мужчиной, чтобы поучиться его методам. Тем более, нашему сотрудничеству это пойдет только на пользу.
Нейт Ховерс усмехнулся:
- Мы с вами любим делать деньги. И у нас это неплохо получается. Полагаю, после сегодняшней встречи станет получаться еще лучше.
Клейн кивнул:
- Это было бы прекрасно. Тем более, официальное заявление о сотрудничестве кланов Ховерсов и Клейнов уберет с пути незначительные препятствия и...
- ...И добавит значительные, - закончил Нейт.
Его собеседник тонко улыбнулся и сказал с предвкушением:
- Что тоже будет прекрасно.
Словно подводя итог их короткому диалогу, лифт плавно качнулся, останавливаясь. Стеклянные двери разошлись в стороны, и мужчины вышли в просторный светлый холл.
Детлеф повернулся к другому лифту, из которого поспешно шагнул слегка взопревший начальник охраны, а с ним телохранители и пресс-атташе.
- Альма, - сказал Клейн, обращаясь к женщине, - через час организуй журналистов для пресс-подхода, обеспечь удобную локацию, чтобы телевизионщики и фоторепортеры могли отработать максимально качественно.
Женщина уточнила:
- Какой из подготовленных пресс-релизов спускать?
- О подписании соглашения по инвестированию медицинского кластера и дополнительному финансированию исследовательских лабораторий.
Женщина бросила взгляд на экран коммуникатора:
- В тринадцать пятнадцать соберу всех в конференц-зале на первом этаже. Обозначить, что основной акцент в вопросах нужно делать на размер инвестиций?
Клейн кивнул, а стоящий рядом Нейт сказал ровно:
- Обозначьте, что следить за исполнением обязательств инвесторов будет первый заместитель руководителя контрразведки по мегаплексу восемнадцать.
Альма вопросительно посмотрела на босса, и тот кивнул.
* * *
Самое страшное одиночество - это когда не с кем разделить свободное время, которого у тебя много. Очень много. Когда тебе сорок три, твой ребенок вырос и живет далеко, а твой муж уже десять с лишним лет, как умер, ты ищешь повод, чтобы подольше не уходить с работы. Просто потому, что на работе есть хоть какие-то люди. А дома - в маленькой комнатке производственного общежития - лишь четыре стены, скудная, давно не менявшаяся меблировка и... тишина. Тишина, которую нечем заполнить, кроме как бормотанием старенького телевизора.
Когда-то давно у Памелы Додсон была семья. Долго - целых десять лет. Самых трудных и счастливых лет в ее жизни.
Она вышла замуж сразу после окончания швейного колледжа. Дэвиду было двадцать, ей - восемнадцать. По семейному распределению их направили работать на соседние предприятия, дали комнату в общежитии. Общежитие располагалось довольно далеко и от завода, и от швейного цеха - чуть ли не час пешком, зато стоило совсем немного, и в итоге денег хватало не только на еду, но и на мелкие приобретения - телевизор, подержанную мебель, даже, изредка, романтические вечера с дешевым синтетическим вином и свечами.
Вполне закономерным итогом этих вечеров стала беременность, которую Пэм на зависть многим отходила легко - без токсикозов и осложнений. Это позволило ей спокойно работать до самых родов, да еще и не тратиться на визиты к доктору. Они с мужем здорово экономили, накопили денег на трехмесячный неоплачиваемый послеродовый отпуск и кое-какие вещи для ребенка. Боялись, как бы не родился с патологиями - их медицинская страховка была настолько скудной, что не позволяла уйти на больничный даже с простудой.
К счастью, Рекс появился на свет крепким и спокойным - ел, спал, почти не плакал. Потом, конечно, Пэм пришлось снова выйти на работу и подгадать очередность смен с Дэвидом так, чтобы кто-то из них двоих постоянно был с ребенком. Работали двенадцать часов через двенадцать. Спали от силы часа четыре в сутки, почти не виделись. Дэвид вымотался, похудел, стал, как щепка. Кое-как продержались до трехлетия сына, а там уже отдали его в начальную школу при производстве. Это тоже обходилось недешево, но все равно стало легче. Зато теперь у них троих были семейные вечера! Такое счастливое время... Самое счастливое в ее жизни.
Увы, накануне десятилетия сына. Дэвид заболел. В медпункте им объяснили, что случай не страховой, и Пэм сразу влезла в кредит, который едва ли могла выплатить. Доктора, осмотры, лекарства - ничего не помогло. Дэвид сгорел от рака легких за несколько месяцев, а жена осталась одна с десятилетним сыном, долгом банку в несколько сотен кредов и работой швеи-мотористки на фабрике спецодежды. Работой, которая едва-едва позволяла покрывать счета. В ужасе Памела осознала, что им с Рексом грозит голод...
