- Так вообще никто не пойдёт на эти должности, - усмехнулся Чирков.

- Надо отбирать и готовить людей с детства, чтобы они были морально подкованы, - сказал Петров.

- Такие идеи обсуждают оппозиционные деятели? Кажется, о чём-то таком писал ещё Платон.

- Это я об этом думал, когда сидел в камере, - признался Игорь.

- О чём только не думается в камере, - заметил Валерий Иванович. - Ладно, Игорь, езжай домой, отдохни. Я свяжусь с тобой позже.

Прошло два дня. Петрову дали два выходных, чтобы, как было сформулировано, "восстановиться после потрясения". Никакого потрясения Петров не испытал, но отказываться от лишних выходных не стал. Вечером он сидел дома. За окном темнело, шёл дождь. Петров достал из холодильника бутылку пива, откупорил. Не успел он отпить из бутылки, как раздался сигнал вызова.

- Алло, я слушаю.

- Игорь, у меня к тебе просьба, - голос Зеленицкого. - У тебя ведь завтра выходной?

- Да.

- Адлия завтра улетает на родину, в Узбекистан. Вылет в половину шестого утра. Можешь отвезти её в аэропорт?

- Ну, хорошо. Отвезу.

- Спасибо.

Рано утром Петров выехал по указанному адресу. Дождь, шедший два дня, закончился, и город заволокло туманом. Игорь увидел Адлию, стоявшую на тротуаре, и остановил машину.

- Доброе утро, - девушка села в машину.

- Так себе. Не лучшая погода для полётов.

- Надеюсь, что всё-таки получится улететь, - Адлия слегка нахмурилась.

Электромобиль ехал по улицам города, почти пустым в это время. Но из-за тумана автоматика машины не позволяла ехать очень быстро.

- Вроде бы как скоро ваша демонстрация. Почему же ты уезжаешь? - спросил Петров.

- Поэтому и уезжаю. Я вообще была против этой акции. Глупая затея. Только мы выйдем на площадь, как нас всех повяжут и распихают по "обезьянникам". Мне совсем не хочется сидеть в камере пятнадцать суток. Если мне не удалось отговорить товарищей от проведения демонстрации, лучше я посмотрю на происходящее со стороны.

- Не слишком-то "по-товарищески", - покачал головой Петров.

- Ну, вообще-то, да, - слегка виноватым голосом произнесла Адлия. - Если честно, я всегда достаточно несерьёзно смотрела на наше движение. Благодаря Дмитрию, я взлетела на самую верхушку организации, вхожу в состав организационного совета. Там много интересных людей, с которыми есть о чём поговорить, все эти прогрессивные идеи, протест против системы - всё это интересно. Но я никогда не верила, что эти люди реально могут добиться власти, исполнения своих планов. Мы долгое время были сборищем безобидных мечтателей. А теперь к нам примкнули радикалы, которые хотят борьбы, революции. Это приведёт лишь к тому, что наше движения объявят вне закона. В этом я участвовать не хочу.

- Значит, не веришь, что ваше движение сможет чего-то добиться?

- За всё время мы даже единого названия не выработали. Каждая отдельная группировка называется по-своему. Этих группировок очень много и все они очень разные. Чтобы объединить их, нужен лидер. Если такой человек появится, то движение превратится в реальную силу. Но пока такого человека нет.

- А Зеленицкий?

- Зеленицкий умный человек, но он теоретик. На созидание он не способен. Многие в движении недовольны, что он состоит в координационном совете. Они хотят заменить его на более радикальную фигуру.

Тут они одновременно вспомнили, что служебную машину, скорее всего, прослушивают, и они замолчали.

- Игорь, ты всё время говоришь "ваше движение", значит, ты не считаешь, что ты вместе с нами?

- Просто я пока не привык. Всю жизнь, старался не вступать ни в какие организации. Вообще, жить, ни во что не вмешиваясь.

- Для чего же ты живёшь?

- Не знаю. Просто так, живу и всё. Я не ищу смысла в жизни.

- Значит, ты действительно считаешь, что жизнь не имеет смысла?

- Универсального, для всех, точно не имеет. Каждый сам выдумывает цель и пытается её достичь.

- И что же ты придумал?

- Пока ничего.

Снова наступила тишина. Вскоре из тумана показались строения аэропорта. Петров заехал на парковку.

- Спасибо, что подвёз.

- Помочь сумку донести?

- Не надо, она не тяжёлая. Ну, до встречи, Игорь.

- До встречи.

Адлия пошла к зданию терминала. Петров вышел из машины и, позевывая, смотрел через сетку ограждения на взлетающие и садящиеся самолёты.

- Игорь Петров? - смутно знакомый голос за спиной.

Петров обернулся. Он узнал говорившего и, через мгновение, вспомнил его имя - Алексей Драганович. Как и при их прошлой встрече, сотрудник комитета по безопасности пристально осматривал Петрова.

- Да, это я. Я вас помню. Что вам нужно?

- Просто хотел поговорить.

- О чём?

С территории аэропорта с шумом взлетали самолёты.

- Скажу прямо, мне нужна информация. Информация, которая не представляет никакой ценности для большинства людей, но очень важна для меня. Скорее всего, ты можешь помочь мне найти, то, что я ищу.

- Что же это за информация?

- Сведения об источниках финансирования вашего движения.

- Однако, - Петров присвистнул. - И почему я должен знать об этих источниках?

- Девушка, которую ты только что привёз сюда, Адлия Арифова, была членом организационного комитета движения. Она говорила, почему решила уехать?

- Ну, так, неопределённо.

- Спецслужбы готовят арест верхушки оппозиции. Мы связались с Арифовой и предложили ей сотрудничество: её дело будет закрыто и она сможет уехать из страны, в обмен на информацию о финансовой деятельности оппозиции. Она согласилась, но ничего стоящего сообщить не смогла. Видимо, пыталась, и получить свободу, и не подставить товарищей. Тем не менее, мы её отпустили, просто, чтобы никто не узнал о нашем сотрудничестве. Из показаний Арифовой, косвенно, мы всё-таки смогли определить круг лиц, которые могут располагать нужными сведениями. Однако наши информаторы из оппозиции не смогли обнаружить следов бухгалтерии. Информация исчезла.

- Другие информаторы? Их там у вас много?

- Достаточно, - усмехнулся Драганович.

- Если вы и так всё знаете о лидерах "левых" и арестуете и в ближайшее время, то зачем вам знать, откуда они брали деньги? Ведь движение прекратит своё существование.

- Мне всё равно, что будет с "левыми", - пожал плечами Драганович. - Я занимаюсь внутренней безопасностью партии. И у меня есть сведения, что финансирование оппозиционных движений осуществляет кто-то из высокопоставленных членов партии консерваторов. Именно поисками этого человека я и занимаюсь.

- Зачем консерватору спонсировать радикалов?

- На протяжении всей истории отдельные личности поддерживали самых разных маргиналов, надеясь использовать их в своих целях, и недооценивая потенциальную опасность сил, с которыми они пытались играть. Часто это заканчивалось тем, что маргиналы приходили к власти, уничтожая своих бывших покровителей. Но, похоже, история ничему людей не учит.

- Значит "левые" потенциально опасны?

- Может при грамотной постановке дела, они бы чего-нибудь и добились. Но сейчас этого точно не случится. Скоро про это сборище люмпенов никто не вспомнит. Ну, а мне надо лишь поймать человека, который злоупотребляет своей властью. И я надеюсь, что ты мне в этом поможешь. Так вот, скажи, что ты знаешь о бухгалтерских документах оппозиции?

- Ничего, - ответил Петров. - Что я могу об этом знать? Меня даже участником движения сложно назвать.

- Да? Вот как, - Драганович несколько секунд смотрел в лицо Игорю, а затем опустил взгляд. - Ну, ладно. Спасибо, что выслушал меня. Можно одну просьбу?

- Какую?

- Никому не рассказывай о нашем разговоре. Хорошо?

- Ладно.

- Больше не буду тебя задерживать. Всего доброго, - Драганович повернулся и пошёл к автостоянке.

Наступило воскресенье, когда по планам должна была пройти демонстрация. Помня об этом, Петров заранее взял внеплановый выходной и проснулся пораньше. Однако утро подходило к концу, а никаких сообщений не поступало. Наконец Зеленицкий прислал сообщение, в котором говорилось, о том, что Петрову нужно срочно прибыть на станцию метро "Площадь Александра Невского".