Уилл подошел к адвокату и заглянул в камеру. Питер сидел на самом углу койки, согнувшись в три погибели. Он явно прятал за пазухой Кевина и просто ждал, когда непонятный человек перестанет звать и уйдет, чтобы выпустить мышонка обратно в щель между кирпичами под мойкой.

— Он вообще разговаривает?

— Только когда не чувствует угрозы.

— Я ему не угрожаю, я пытаюсь его спасти! — Мужчине было около тридцати пяти, хороший костюм, сильный ментоловый одеколон. Приехал в пять утра ради бумаг в госпиталь — профессионал и фанат своего дела.

— Вы повышаете на него голос и создаете стрессовую ситуацию.

— Черт. У меня нет времени с ним рассусоливать. У него есть психиатр или кто-то, кого он послушает?

Уилл протянул руку.

— Будьте добры, оставьте бланк и пройдите на пост. Я скоро подойду.

— Свистните, если чего-то добьетесь. — Он отдал документы и скрылся дальше по коридору.

— Я все подпишу, — тут же произнес Питер, оставшись с Уиллом наедине. — Ты позаботишься о Кевине?

— Ты сам позаботишься о нем, когда выйдешь отсюда.

— А что стало с ним?

Уиллу не нужно было объяснять, про кого тот спрашивал.

— Ты хочешь отомстить?

— Нет. — Питер покачал головой. — Я хочу, чтобы он исчез. И больше никому не смог причинить вреда.

— Значит, так и будет.

— Спасибо.

— Подпиши бумаги, Питер.

Питер кивнул и забрал папку из отверстия в решетке, и Уилл с чувством выполненного долга позвал адвоката и вернулся на пост. Смена вышла на удивление занятой. Его дважды вызывали в отделение для хронических из-за случившихся у пациентов приступов агрессии. К этому времени у него оставалось около двух часов до того, как Мириам Ласс должна была вернуться за делом. За это время он хотел просмотреть фотографии с места преступлений, специально отложив их на самый конец смены.

Он разложил фотографии утопленниц по числам, а затем перевернул. Первое, что пришло к нему вместе с изображением оголенных мышц, разрезанной кожи и вздувшихся от воды синюшных тел, это зависть. Кто бы ни был этот маньяк, он не вкладывал в их смерть эмоции. Он не видел в мертвых девушках людей как таковых. Он видел ресурс. Они дают ему то, чего он хочет. Чего желает.

Нет. Он тряхнул головой. Не дают. Но он знает, что они обладают этим. Чем-то неуловимым. Какой-то красотой, которую видит только он. Он хочет воссоздать эту красоту, как домик из лего.

Ничем не примечательные девушки от двадцати до тридцати. Широкие плечи. Мощные бедра. Высокий рост. Стать. Уилл провел пальцем по фотографии, и во рту выступила слюна, словно он был голоден. Его мысли превращались в жадный шепот на краю сознания.

Ухоженные. Заботящиеся о своем теле. Ногти, волосы, зубы — на фотографиях все в идеальном состоянии.

Вскрытие показало, что они голодали около недели, прежде чем он их убил. Но держать сильную женщину, всю — кровь с молоком, запертой в комнате тяжело, — ему нужен подвал. Он не держал их связанными, значит, места достаточно, чтобы они двигались, но не могли сбежать. Сбитые ногти, ссадины на ладонях — они что-то царапали, пытаясь выбраться.

Подвал должен быть огромным. Цокольный этаж под мастерскую, где он может заниматься… чем? Чтобы снять кожу, ему нужны крепкие потолочные балки, куда он мог подвесить труп. Выстрелы в голову, а не в грудь. Кожа — важнее всего. Кожа… что он с ней делает? Из водоворота мыслей его вырвал стук.

— Я все, спасибо за помощь. — Адвокат кивнул ему и ушел наверх по лестнице.

Уилл устало откинулся на спинку стула. Он мог скормить Мириам кое-какие мысли насчет дела и без того, чтобы обсуждать его с Лектером, но что делать с Мэтью, он пока не знал. В идеале ему бы отвлечь обоих, чтобы спокойно заняться этим парнем.

Уилл посмотрел на часы — конец смены уже через час — и усмехнулся. О-о, он прекрасно знал, что надо сделать.

Он отдал папку на безлюдной парковке госпиталя, кутаясь в пиджак от холодного ветра с залива.

— Я могу ошибаться, но вам стоит уделить внимание второй найденной девушке.

— Лектер что-то сказал? — Мириам с надеждой сжала папку, не торопясь сесть в машину. Она приехала на черном шевроле, явно принадлежащем Бюро. Уилл запомнил номер.

— Он сделал намек, что груз на ее теле был привязан не просто так. Фредерика Биммель, если не ошибаюсь.

— Он не хотел, чтобы ее нашли первой.

Уилл взглянул на агента с интересом. Она была хороша. Одна подсказка, и женщина уже знала, куда копать.

— Больше он, к сожалению, ничего не сказал, но я позвоню, если ситуация изменится. — Они попрощались, и Уилл задержал руку на дверце ее автомобиля. — И, агент Ласс, прошу, будьте осторожны.

— Я всегда осторожна, а что? — Она пристегнулась и отложила папку на соседнее сидение.

— Кажется, он не оставил мысль вас наказать.

— Именно поэтому у меня есть пистолет и разрешение стрелять на поражение.

Мириам отодвинула пиджак, показав кобуру.

— Как знаете. Всего хорошего.

— До свидания, Уилл.

Он не стал дожидаться, пока она уедет, сел в машину и последовал за ней в город.

К обеду он оказался на пороге уже знакомого дома, и не с пустыми руками, а с корзинкой для пикника. Он постучался и, пока ждал, еще раз огляделся. Все та же идеальная лужайка, еще мокрая от утреннего дождя, и припаркованный у гаража темно-синий минивен. Дверь открылась, и Уилл повернулся к хозяину дома.

— Какие нежданные гости, — медленно произнес Мэтью, держа правую руку за дверью. — А ты, оказывается, тоже сделал домашнюю работу.

— Ты же не будешь стрелять на улице. Пообедаем? — Он поднял корзинку и светски улыбнулся.

Мэтью долго смотрел на него, прежде чем впустить в дом, да и сделал это скорее из любопытства. На задней стороне двери висела растяжка, уходящая в коробку возле звонка.

— Интересная сигнализация.

— От воров.

Уилл медленно перевел взгляд на пистолет с глушителем, который Мэтью предпочел оставить при себе.

— А это от незваных гостей?

— Смотря с какими целями пришли гости.

— С самыми безобидными.

Мэтью хищно оскалился и махнул рукой в сторону кухни, оставаясь все время позади.

— Я не умею готовить изысканные блюда, поэтому все просто и без излишеств. — Уилл поставил корзинку на стол просторной кухни, в которой напрягала лишь медицинская чистота. — Стейки с ароматными специями, пеканом и кленовым сиропом, с гарниром из каштанов под брусничным соусом. Обычно так запекают индейку на День Благодарения, но до этого дня еще целый месяц, и это никакая не индейка.

Он выложил контейнеры с едой на стол, и Мэтью не осталось ничего, как достать столовые приборы и салфетки и сесть напротив.

— Когда-то индейцы и колонисты разделили трапезу в честь мира, так что прими это как скромный знак внимания и добрых намерений.

Мэтью дождался, пока Уилл прожует мясо со своей тарелки, и тоже попробовал.

— Неплохо. А что это за мясо?

— Человечина.

Мэтью замер, так и не прожевав, и удивленно уставился на тарелку.

— Правда?

— Стал бы я врать.

— Кто?

— Тот, кто на самом деле убил всех тех девушек вместо Бернардона.

— М-м. — Мэтью продолжил есть, как ни в чем не бывало. — А он неплох.

— Я думаю, мистер Ингрем был бы рад комплименту.

Мэтью отложил пистолет в сторону и наконец-то расслабился на стуле.

— Ну, а кроме того, чтобы меня накормить, зачем ты пришел?

— Хочу попросить об одолжении. Ты поможешь мне убить доктора Лектера, а я помогу убить Мириам Ласс.

— Зачем мне Мириам Ласс? — Он полил соусом новый кусок стейка.

— Затем, что в убийстве Лектера для тебя нет никакого вызова. Он связан, опозорен, низвергнут. Поэтому ты до сих пор его не убил. Но Мириам Ласс смогла его поймать, не значит ли это, что она умнее его? Все его убийства теперь принадлежат ей, как трофеи.

Мэтью задумчиво сощурился, будто пытался вскрыть Уиллу черепную коробку и прочитать все, что там написано. Поздно. При всех прочих условиях или сомнениях, он согласится на все, что Уилл ему предложит. Надо было только подкинуть причину.