– Я пойду сама! Нечего тащить меня, словно непослушную скотину! – Вельзевул в ответ на это лишь разразился громовым смехом. Подумать только, даже в этом напускном смирении была горькая ложка бунтарства и непокорности. Рабыня, а ведет себя, будто королева. – Асмодей предоставил тебе слишком много свободы, не дерзи мне девочка. Сейчас твоя жизнь целиком зависит от решения твоего властелина, поэтому я не советую тебе искушать судьбу.
Ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться и последовать за огромным демоном-стражем. Он повел ее через двор в другую часть дворца. Стражники у входа вытянулись и застыли, опустив головы. Здесь не было алчущей толпы, не было криков, напротив, царила тишина, в которой гул шагов, эхом разносившийся по коридорам, оглушал. Пройдя тускло освещенным тоннелям, они оказались перед арочным входом, ведущим в большое помещение, где тихо журчал фонтан, а за ним находилась массивная каменная дверь, помеченная все теми же непонятными символами. С грохотом распахнув ее, стражник буквально втолкнул Аврору в погруженное во мрак помещение, захлопнув за собой дверь.
========== Глава XVII ==========
Асмодей оказался хорошим пророком, и все свершилось так, как он предсказывал: не сумев одержать быструю победу в ущелье, Вельзевул прибег к оружию более цивилизованному и изощренному – политике. Прекрасно понимая, что с возвращением истинного короля Преисподней его власть зашатается в своих еще не окрепших устоях и по мановению руки Люцифера может рассыпаться прахом, демон не скупился на посулы и подкуп, не теряя времени даром. Как результат – его послы под белым флагом явились в самое сердце ополчения, пытаясь договориться или отравить разум там, где сила не имела власти.
Аудиенция происходила под сводами небесного шатра Люцифера, получившего свое название благодаря испещренному звездами куполу, на вершине которого сиял огромный лунный диск, освещавший внутреннее убранство лучше, чем сотня свечей. Князь Преисподней восседал на огромном кресле, подножие которого было обито резной костью и золоченой жестью; позади него стояли Лилит и Азазель, Асмодей же расположился чуть в стороне, с любопытством глядя на прибывающих послов, вынужденных ступать по полу, устланному знаменами, захваченными в предыдущих битвах. К слову, почти никто из прибывающих не вызывал у демона блуда одобрения. Баал казался слишком высокомерным, Мерезин — чересчур раздражающим, Ариох явно оделся в лучшую свою одежду, которая тем не менее поражала сочетанием убогости и вычурности — а это говорило об отсутствии чувства меры. Роскошь, не уместная для Ада. При каждом из них находилась свита, в которую, помимо достаточно слабых магов, входили молодые воины – амбициозные чертята, мечтающие даже ценой собственной жизни стать частью чего-то великого. У одного — двое воинов, у другого — четверо, а были и такие, кто привез с собой по пятнадцать-двадцать бесов. Оных Асмодей презирал всеми силами своей черной души: слабые, едва прикоснувшиеся к власти, они уже успели взрастить в своих душах амбиции высшей аристократии Ада, пытаясь уподобиться ей если не могуществом, то хотя бы внешней роскошью, в чем явно перегнули палку.
Следом за этим пестрым, лишенным всякого вкуса сборищем обреченных на смерть посланников, явно не представлявших всю обреченность данного им поручения, наконец вошла та, что поистине заслуживала внимания. Облаченная в зеленое, расшитое золотой вышивкой платье с грациозной легкостью в шатер впорхнула Барбело. Огромный, еще не успевший затянуться шрам, расчертил ее по-ангельски прекрасное лицо, но несмотря на это, лик ее продолжал пробуждать в душах восхищение, а в нечестивых сердцах – страсть и похоть. Метнув с сторону Асмодея томный многозначительный взгляд небесных глаз, демоница склонилась перед Люцифером, вставая подле остальных посланников, бросавших в сторону обезображенного владыки любопытные взоры.
Замыкал процессию Астарот, пожалуй, самый осторожный и самый благоразумный из всех посланников. Он приехал один, словно бы желая бросить вызов чрезмерной пышности собственных союзников. Было очевидно, что рыцарь, привыкший вести переговоры с равными себе, презирал новых сторонников Вельзевула ничуть не меньше, чем сам Асмодей, но был вынужден ради победы мириться с текущим положением дел, собственно, как и все остальные.
Астарот был высок ростом, широк в плечах — статью сходен с Асмодеем, но обладал более жесткими чертами лица. Взгляд его, глубокий, спокойный, но разящий, словно стрела, был сокрыт тенью длинных ресниц, заставляя трепетать слабые сердца. Воистину, многие женщины и демоницы поддались коварству этих прекрасных глаз! Но «кротость» демона была весьма обманчива. На самом деле он свирепый и неукротимый воин, и горе тому, кто встретится с ним в бою! Мускулы его играли на руках при каждом движении, широкие плечи были гордо развернуты, лицо лишено всяких эмоций. Упругим шагом шествовал он по живому коридору, между воинами, между пиками, по ковру захваченных знамен, не обращая внимания на перешептывания вокруг, держась при этом так, словно никогда не могло родиться и тени страха в его душе.
– Приветствую тебя, дух зла и повелитель теней, Вельзевул прислал нас к тебе, – едва склонив голову перед бывшим властелином, произнес Астарот, с не меньшим интересом, чем остальные, разглядывая увечья на лице некогда прекраснейшего из архангелов. Определенно, Вельзевул был прав, Люцифер сумел заполучить могущество Матери, а потому время его близилось к исходу, будучи одновременно союзником и главным врагом. От того, как сегодня лягут карты зависела судьба всех миров. С одной стороны было очевидно, что долго удерживать подобную силу Люцифер будет не в состоянии, нужно только дождаться того мгновения, когда змей пожрет сам себя; с другой – промедление могло вызвать новый бунт и расколоть армию Вельзевула. Ах, время, время — всегдашний враг заговорщиков и друг настоящей силы. Оно всегда разоблачает ложь, неся победу истине. Но на чьей стороне была сила теперь? Астарот нахмурил брови, пытаясь впитать в себя часть той энергии, что туманом окружала темного владыку. – «Время его стремительно убывает», – произнес он сам себе, – «выходит, Люцифер всеми силами будет стараться приблизить момент решающей битвы, чтобы успеть сбросить с себя силу Матери до того, как она уничтожит его. О, Вельзевул – о, старый лис, избрал верную тактику: отсидеться за высокими стенами»…
– И что же он велел передать тебе? – спокойным, но величественным голосом произнес Люцифер, обратив на бывшего друга голубые, как небо, глаза. Властелин поднялся с трона, и свита, что стояла подле него, двинулась вперед, окружив его кольцом.
– Я буду говорить с Асмодеем и теми, кто пошел вслед за ним, – прижав к груди магическое кольцо, окружившее его и прильнувшую к нему Барбело магическим полем, произнес Астарот. По рядам пробежался обеспокоенный шепот и десятки глаз обратились на Люцифера, желая понять сможет ли Владыка снести подобное оскорбление. Однако тысячелетия, проведенные в Геенне, видимо заставили его смирить былую гордыню. Вновь опустившись в кресло, он повелительным жестом подозвал Астарота ближе.
– Что ж, говори, ежели есть что сказать.
– Асмодей, князь блуда и хранитель времени, Владыка Вельзевул ценит верность превыше всего, а потому готов в мудрости своей подарить прощение тебе и тем, кто пошел вслед за тобой дабы поддержать Темнейшего князя. Помня прошлые заслуги рыцарей и всех, кто находился у них во служении, Владыка готов раскрыть для вас врата на Землю, где вы сможете основать новое царство бессмертных, оставив в Преисподней свою силу. В качестве возмещения ущерба каждому из вас бессрочно будет даровано право на души, в количестве равном тому, что Вы ежегодно получали при былой власти.
– Щедро, – усмехнулся Люцифер, обводя взглядом ряды собравшихся. Было очевидно, что это заявление ядом разлилось в разумах присутствующих. Если раньше многие из них шли в бой, желая вернуть утраченное достояние, то теперь к праву бескровной капитуляции они получили от Вельзевула внушительный довесок. Здесь было над чем задуматься. Веками демоны рвались на Землю, желая покинуть проклятые владения, и сдерживала их лишь власть Люцифера, теперь же мечта могла стать былью. И лишь немногие понимали скорбные последствия этого решения. Хрупкий мир, заключенный с небесами, держался лишь стараниями темного владыки, которые рассыплются прахом в тот миг, когда нога первого демона ступит на Землю с целью ее колонизации. Тогда вся мощь небес обрушится на тех, кто отважится презреть запреты и Вельзевул расправится с бунтовщиками рукой самого Создателя, а дальше… дальше будет столь желанная его сердцу война.
