— Я бы хотел, чтобы ты поехал, папа, — сказал Бэрри, — это для меня очень важно, и, кстати, вспомни, мы с мамой всегда сопровождали тебя в загородных прогулках, которые устраивались у вас от работы.
— Я не уверен, что буду свободен, сынок, но если получится, то обязательно поеду.
Бэрри так же сообщил Фионе, маме, приятелю с работы и соседу из ближайшей квартиры. Фиона сказала, что спросит своих подруг Гранью и Бриджит, но они и так собирались. В итоге и Сьюзи с Луиджи сказали, что подумают.
Уроки по кулинарии продолжались. Фиона и мама Бэрри собирались приготовить экзотический десерт под названием cannoli. В его состав входило много фруктов, орехов и сыр.
Бэрри усомнился, что они все делают правильно, но они сказали, что если он сомневается, то пусть уточнит у Синьоры. Синьора сказала, что cannoli alla siciliana одно из самых популярных блюд в мире, и не могла дождаться, когда сможет попробовать его.
Фиона и Нэсса Хили продолжали секретничать. Фиона поделилась с ней, что Бэрри действительно очень сильно ей нравится, что он очень добрый, но она не хочет торопить его, так как не думает, что он готов к серьезным отношениям. И мама Бэрри поведала, что так же вела себя со своим будущим мужем в начале их знакомства. Даже было время, когда она могла заявить, что не любит его, и отпустить куда глаза глядят. Но не сейчас.
— А почему так? — хотела знать Фиона.
— Когда я была в больнице, я сделала такую глупость, ты знаешь, и он прислал мне цветы. Мужчина так не поступит, если ему все равно. Когда я спросила про букет, он сказал, что ничего не знает, но я-то не сомневаюсь, что это он. Ему все-таки не все равно, Фиона. И это дает мне силы.
И Фиона ругала себя на чем свет стоит за то, что она такая глупая. Она посмотрела на Нэссу Хили и поняла, что та полна надежды, и как после этого она могла рассказать, что это она передала этот чертов букет. Тем более они никогда не обсуждали ее попытку самоубийства. Этот букет в тот момент вернул ее к жизни.
Об этом никому не надо рассказывать. Если узнает Сьюзи, она может поделиться с Луиджи, а тот может рассказать своему приятелю Бартоломео. К тому же после этого Сьюзи могла начать относиться к ней хуже, а Фионе этого совсем не хотелось.
— Я тебе нравлюсь, Фиона? — спросила миссис Хили, когда они готовили лимонный пирог.
— Очень нравитесь, — ответила Фиона.
— И ты бы сказала мне правду?
— Да. — Голос Фионы дрогнул. Она словно ждала удара. Наверное, она как-то узнала о цветах. Ну, может, это и к лучшему.
— Как ты считаешь, мне нужно краситься тенями? — спросила миссис Хили.
— Тенями?
— Да. Пойти к консультанту, чтобы узнать, какие тени мне больше всего подходят. Наверное, это все у них разработано.
— И сколько стоит такая услуга у специалиста?
— О, у меня есть деньги, — сказала миссис Хили.
— Ну, вообще-то я не сильна в этих вещах, но у меня есть подруга, которая разбирается в этом. Я спрошу у нее.
— Спасибо, Фиона, — поблагодарила миссис Хили. Ей, наверное, было около сорока пяти лет, но выглядела она на все семьдесят пять и думала, что по-прежнему должна нравиться мужу.
Сьюзи сказала, что это отличная идея.
— Куда ты собираешься? — спросила она.
У Фионы не хватило смелости признаться, что она говорила не о себе. Она немного расстроилась из-за того, что Сьюзи поняла, что она нуждается в ее совете, но она так пыталась выглядеть и вести себя по-взрослому все эти дни, что решила не обращать внимания на то, что подумала Сьюзи.
Миссис Хили была довольна этими новостями.
— Ты знаешь, что мы должны сделать? — произнесла миссис Хили заговорщицким тоном.
— Я думаю, мы должны пойти к дорогому стилисту и полностью сменить свой имидж.
Фиона почувствовала слабость. Она сэкономила деньги, чтобы поехать в путешествие вместе с Бэрри, и теперь ей придется их потратить.
К счастью, у Сьюзи оказался знакомый недорогой стилист.
И по прошествии нескольких недель миссис Хили окончательно перестала носить темные вещи. Она разобрала свой гардероб, отложив всю одежду бледных тонов, и подобрала к ней цветные шарфики и платки. Теперь ее волосы были покрашены и подстрижены коротко, и вместо семидесяти пяти она стала выглядеть на пятьдесят.
Фиона из своих длинных волос, болтающихся сосульками, сделала короткую стрижку, и сразу появился эффект густых волос. Все в один голос заявили, что она выглядит потрясающе. Она носила ярко-красные и желтые цвета, и даже один или двое хирургов сделали ей комплименты и стали заигрывать с ней, на что она весело смеялась. А ведь раньше бы она подумала, что они хотят жениться на ней.
И отец Бэрри стал больше времени проводить дома, хотя и ненамного, и, казалось, он в любое время был рад видеть Фиону.
Но, похоже, ни новая прическа, ни одежда не могли заставить его бросить свою любовницу.
— Ты очень хорошо влияешь на мою маму, она выглядит потрясающе, — сказал Бэрри.
— А я, я как выгляжу?
— Ты всегда выглядишь великолепно. Но послушай, не дай ей понять, что я рассказывал тебе о ее попытке свести счеты с жизнью. Она часто просит меня поклясться, что я никогда не скажу тебе. Она ни за что не хочет потерять твое уважение.
Фиона проглотила ком в горле, когда услышала эти слова.
Они, как обычно, болтали, стоя на кухне и отделяя белки от желтков.
— Я обнаружила, где она работает.
— Кто?
— Женщина, любовница Дэна. — Миссис Хили сказала это с удовлетворением, как будто после успешно проделанной работы детектива.
— И где же? — Значило ли, что это открытие в очередной раз грозит Фионе нервным срывом.
— В одном из самых дорогих ресторанов Дублина — «У Квентина». Слышала о таком?
— Да, об этом месте часто пишут в газетах, — произнесла бедная Фиона.
— И вскоре ты снова сможешь прочитать об этом месте, — мрачно, с угрозой в голосе проговорила миссис Хили.
Ну не подразумевала же она, что собирается пойти в ресторан «У Квентина» и устроить там сцену ревности. Или подразумевала?
— И вы уверены, что именно там она работает?
— Я проследила за ним, — произнесла она с триумфом в голосе.
— Вы следили за ним?
— Вчера ночью он сел в свою рабочую машину. Он часто уезжает по средам. Сидит, смотрит телевизор, а потом после двенадцати говорит, что должен ехать. У него, видите ли, ночная смена. Я знаю, он врет. Нет у него никакой работы по средам. Тем более он тщательно одевается, чистит зубы, гладит рубашку. Этого недостаточно?
— Но как же вы проследили за ним, миссис Хили?
— Я поймала такси и поехала за ним.
— И такси ждало вас все это время?
— Да, пока она не вышла.
Экстравагантность ошеломила Фиону больше, чем сам факт.
— Боже милосердный, миссис Хили, и что же подумал таксист?
— Он думал о кругленькой сумме, набежавшей у него на счетчике, вот что он думал.
— И что потом?
— Ну, он подъехал и стал ждать у ресторана. — Миссис Хили не выглядела очень уж расстроенной. Фиона частенько видела ее и в более стрессовом состоянии.
— А дальше?
— Ну, потом мы ждали. Я имею в виду, мы с таксистом. И вышла женщина. Было очень темно, поэтому я не смогла ее разглядеть. Она прямиком пошла к машине, и они уехали так быстро, что мы потеряли их из виду.
Фиона почувствовала облегчение. Но миссис Хили была практичной женщиной.
— А в следующую среду они от нас не уйдут.
Фиона не могла успокоиться:
— Но, может, вам хватит одного раза. Зачем вам тратить столько денег? Уж лучше купить новую юбку.
— Это мои личные деньги, Фиона, и я хочу потратить их в свое удовольствие.
— Но представьте, что будет, если он увидит вас?
— У меня все просчитано, я все время нахожусь в машине.
— Но что изменится, если вы увидите ее?
— Я буду знать, какая она, как выглядит женщина, которую, как он думает, он любит. — И ее голос прозвучал столь уверенно, что у Фионы похолодела кровь в жилах.
