— А в чем, как вы думаете?

— Я не знаю, не знаю. Я что, должна сказать, что он совсем не любил нас? Да и разве он был способен на это, если его больше интересовали лошади и собаки?

— Так вот оно как?

— Он никогда меня не обнимал, но я не могу сказать, что от этого я сильно страдала.

— Но все же вас это разочаровывало.

— Да ничего такого не было. Я работаю с мужчинами, сталкиваюсь с ними каждый день, и я никогда не боялась никого из них.

— Но тогда вы никому из них не позволяли приблизиться к вам.

— Я подумаю о том, что вы говорите, — сказала Кони.

— Лучше подумайте о том, что вы сами говорите, — произнесла психиатр.

— Она нашла что-нибудь? — спросил он, с выражением надежды на лице.

— Она несла вздор. Прицепилась к моему отцу, что он был ненадежный, и теперь я думаю, что все мужчины ненадежны, — Кони горько ухмыльнулась.

— Это может быть правдой, — сказал он, к ее удивлению.

Шли недели, ситуация не улучшалась, но Кони постоянно говорила мужу:

— Пожалуйста, не бросай меня, Хари. Я люблю тебя и хочу, чтобы у нас был ребенок. Может быть, когда он родится, я сумею расслабиться и мне удастся полюбить заниматься этим.

И конечно же у них был секс, и достаточно часто, пока она наконец не забеременела.

С одной стороны, ей очень хотелось родить ребенка, но, глядя на беременных, она желала как можно дольше оставаться в своем нынешнем состоянии. Убедившись, что все же беременна, Кони сообщила новость мужу.

Его лицо засветилось.

— Ничто не могло сделать меня более счастливым мужчиной, — сказал он.

Они посещали многие публичные мероприятия. Также Кони занималась благотворительностью вместе с другими женами успешных бизнесменов, а еще она обустраивала их собственный дом, отделку которого взяла на себя семья Кевина.

Она ничего не говорила маме о своих проблемах, а вот Вере рассказывала все.

— Когда родится ребенок, — посоветовала она, — сходи на сторону и попробуй с кем-нибудь еще. Ты должна найти того, с кем тебе понравится, а потом все то же самое попробовать с Хари.

— Я подумаю об этом, — сказала Кони.

Незадолго до рождения ребенка Кони оставила работу.

— У нас есть надежда, что ты вернешься к нам, когда малыш подрастет и вы сможете оставить его на няню? — спросил жалобно мистер Хайс.

— Посмотрим.

Мистер Хайс отметил, что она стала еще спокойнее и невозмутимее. Видимо, супружество с таким серьезным человеком, как мистер Кейн, повлияло на нее.

Кони постаралась наладить хорошие отношения с семьей Хари и, хотя они жили вдали друг от друга, хотела, чтобы они виделись чаще одного раза в год. Она также решила, что нужно поддерживать отношения с партнерами мужа и их женами, и устраивала для них легкие ужины по средам. Каждую неделю она старалась приготовить для них что-нибудь вкусное, но не слишком калорийное, так как одна из жен всегда сидела на диете. И алкоголь тоже старалась не подавать в больших количествах, так как вторая дама была неравнодушна к спиртному.

Кони интересовалась их жизнью, постоянно напоминала о том, что Хари очень высокого мнения об их мужьях, и помнила все подробности, касающиеся их детей. Через полгода после замужества они стали ее верными подругами, которые считали, что лучшей жены Хари Кейну было не найти и как здорово, что он не женился на этой каменной Сиобан Кейс.

Когда до Кони дошло, что ее муж спит со своей секретаршей, она испытала настоящий шок. Она такого не ожидала, тем более так скоро. Они прожили вместе всего семь месяцев. Она все делала для семьи. Все навыки работы в отеле она перенесла в свой дом, сделав его элегантным и удобным для жизни. Когда он хотел, сюда приходили гости, а когда было нужно, здесь было тихо и он мог отдыхать. Но ему хотелось большего.

Возможно, она могла бы закрыть глаза, если бы это случилось единожды, но, похоже, эта женщина постоянно преследовала его!

Он никогда не придумывал ничего необычного.

— В понедельник я поеду в Корк, думаю, что останусь там.

А однажды из туристического агентства прислали билет для мистера Кейна, но там оказался и второй — для Сиобан Кейс.

— Я не подозревала, что она тоже едет, — сказала Кони непринужденно.

Хари пожал плечами:

— Мы едем, чтобы наладить нужные контакты, встретиться с людьми. Кто-то же должен все записывать.

И после этого он перестал ночевать дома как минимум раз в неделю. А еще дважды в неделю приходил так поздно, что очевидно, у него был кто-то еще. Он предложил разделить спальни, чтобы она могла спокойно спать, что необходимо в ее положении.

Время шло, и они все меньше общались, но на ужинах по средам он всегда присутствовал, считая, что они укрепляют сотрудничество с партнерами. А это означало, что и ночь он проведет дома.

Вызвав для гостей такси и проводив их, она хотела поговорить с ним о его делах, но часто это так и оставалось лишь намерением. А интересно, разговаривают ли они с Сиобан, перед тем как лечь в постель?

Как-то вечером он посмотрел на ее большой живот, и его глаза наполнились слезами.

— Мне так жаль, — сказал он.

— Чего? — Ее лицо ничего не выражало. Он помолчал, как будто думая, говорить или нет.

— Так о чем ты сожалеешь? У нас есть все, почти все.

— Да-да, конечно. — Он словно очнулся от своих мыслей.

— И скоро родится наш ребенок, — произнесла она спокойно.

— И все будет хорошо, — сказал он неуверенно.

Роды длились восемнадцать часов. На свет появился абсолютно здоровый малыш. Его назвали Ричардом. Это было естественно, потому что так звали и ее отца, и отца Хари.

Во время крестин, когда Кони стояла в церкви в элегантном шелковом платье, держа на руках ребенка, Хари вдруг ощутил тревогу. Он не понял, откуда она взялась, и решил, что у него начинается грипп. Он надеялся, что это не так, его ждало много работы. Но он не мог избавиться от тревожного чувства, как будто что-то угрожало ему, но постарался взять себя в руки и практически против воли присоединился к остальным.

Все улыбались, и Кони заговорила, обращаясь к Хари:

— Ты говорил, что хотел, чтобы наш ребенок был зачат в медовый месяц и чтобы он занял твое место в бизнесе, когда тебе будет пятьдесят пять. — Для всех ее голос звучал приятно и мягко, но он уловил в нем жесткие нотки. Они никогда не возвращались к тому разговору, и уж тем более он не ожидал, что она заговорит об этом на публике. Была ли в этом угроза?

— Я уверен, что произнес эти слова с большей любовью, чем ты, Кони, — улыбнулся он. — Дело было на Багамах, а мы только поженились.

И все же какая-то угроза крылась здесь, но откуда именно она исходила, он не понимал.

Прошло несколько месяцев, когда поверенный попросил его прийти на консультацию в офис.

— А по какому вопросу?

— Это личное дело. Здесь присутствует государственный советник, — объяснил поверенный.

В офисе находился мистер Мерфи, друг отца Кони. Улыбчивый и обаятельный, он тихо говорил о том, что миссис Кейн хочет разделить имущество в соответствии с брачным контрактом.

— Но она знает, что половина всего, что у меня есть, принадлежит ей.

Хари был в шоке, которого никогда не испытывал, хотя в бизнесе случались сделки, удивлявшие его.

— Да, но здесь существует другой момент.

— Какой же?

— Например, элемент риска в вашем бизнесе, мистер Кейн.

— Но в любом бизнесе существует риск, черт побери, — закричал он.

— Вы не можете не согласиться, что ваша компания развивается слишком быстрыми темпами и многие эксперты пишут, что это не всегда может быть хорошо.

Черт ее побери, она начиталась и наслушалась всякой ерунды.

— Она поступает так, делая хуже для нашей компании, и хочет таким образом заполучить что-то для себя. Но она за это ответит, — гневно выкрикнул он.