- Ты прекрасен, - сказал я. Мне хотелось задать ему вопрос о его маме, но не хотелось портить настроение. Ведь сейчас он так красиво и искренне улыбался.

- Мы можем и просто полежать, - тихо сказал он, оставляя нежные поцелуи на моей шее, - Можно оставить засос? И так уже все знают, что ты мой.

- Конечно, малыш, - шепнул я и он посмотрел мне в глаза, - Я так понял, ты не хочешь говорить на тему твоей мамы? Хорошо, солнышко, я тебя понимаю, - я поцеловал его в нос.

- Давай я покажу тебе её, - сказал он и слегка улыбнулся, - Идем, у меня в комнате есть фотография и крестик. Знаешь, когда я надеваю его, мне кажется, что она смотрит на меня с небес. Только из-за неё я верю в рай, и верю, что она там, - он взял меня за руку и поднялся.

Мы вернулись в его комнату. Я сел на кровать и Фрэнк взял фотографию из тумбочки.

- Смотри, она ангел, - шепнул он, сел рядом и протянул фотографию мне, - Она такая солнечная, красивая, светлая, я просто восхищаюсь ею.

- Она прекрасна, - сказал я, рассматривая фотографию женщины, хотя, скорее девушки. Она выглядела так молодо, лет на двадцать максимум, - Ты похож на нее этой солнечностью, красотой. Для меня ты ангел.

- Я так грущу за ней, - шепнул он, - Каждый вечер смотрю на это фото и меня просто разрывает от чувства потерянности, - он опустил голову, - Я помню, как она в детстве успокаивала меня. Она всегда усаживала меня к себе на колени, прижимала меня к груди, гладила по волосам и тихо что-то шептала на ухо, разные ласковые глаза, - он шмыгнул носом и вытер влажные щеки, - Прости, что я плачу, - он грустно улыбнулся.

- Не плачь, малыш, - я обнял его, - Не стоило об этом говорить. Я не хотел, чтобы ты расстраивался.

- Она читала мне сказку, чтобы я уснул и уснула сама, но больше не проснулась, - он начал плакать сильнее, - Я был с ней, когда она умерла.

- Иди ко мне на колени, - шепнул я и он уткнулся лицом мне в шею, и обвил мою поясницу ногами.

- Она была так молода, - шепнул он. Он настолько дрожал. Я прижимал его к себе настолько сильно, как только мог, - Я так испугался тогда. Меня всего трясло. Мне было пять лет, я потерял своего любимого человека, самого дорогого, - выл он. Я гладил его по голове.

- Малыш, тише, пожалуйста, - шептал я.

- Понимаешь, я проснулся и обнял её, а она была холоднее, чем обычно, а потом я услышал, что она не дышит. А потом пришел папа и ему было так плохо. Он не разрешил мне пойти на похороны. А потом мы почти сразу уехали, - у него не переставали литься слезы, - Мне немного легче, спасибо. Я просто никому этого не рассказывал.

- Она рядом, - шепнул я, уже сам вытирая влажные щеки, - Даже сейчас она сидит рядом и гордится тем, что у нее такой замечательный сын. Такой маленький ангел, - я продолжал гладить его по голове и шептал ему на ухо приятные слова.

- Она бы полюбила тебя, ведь у нее было такое большое доброе сердце. Она была такой искренней и милой. Она была прекрасной, поэтому отец так полюбил её, поэтому ему так плохо без нее до сих пор. Тринадцать лет, представляешь? Я бы сошел с ума.

- Но ты не сошел с ума, - шепнул я.

- Потому что я не был на его месте, - он все еще плакал о прижимался ко мне, но уже более спокойный был, - Если бы, не приведи Господи, я бы тебя потерял, я бы точно не пережил. Я бы сам покончил с жизнью. Я тебя очень сильно люблю, больше всех на свете.

- Видишь, даже твой отец не покончил с жизнью. Ты должен жить Фрэнки, в любом случае.

- Мне просто не нужна жизнь без тебя. Каждый день, как в аду. Лучше уж смерть. Я ведь так сильно тебя люблю, - мальчик отстранился, посмотрел в мои глаза, хоть из его глаз все еще лились слезы и начал покрывать все мое лицо поцелуями. Я чувствовал на своих щеках его слезы, когда он целовал мой лоб.

- Мой маленький, - я тяжело сглотнул ком в горле, - пообещай мне, что, если со мной что-то случится, ты ничего с собой не сделаешь, - шепнул я и погладил его по влажной щеке, - Ведь самое большое счастье для меня, это, когда ты жив, и с тобой все хорошо. Ты же знаешь, что ты самый самый лучший и что бы не случилось, я всегда рядом. Всегда-всегда, жив я, или мертв, здоров я, или болен, сижу я с тобой в комнате, или в другом городе - всегда рядом.

- Я просто не смогу прожить и дня, с мыслью, что тебя больше нет. Я хочу умереть первым, потому что ты справишься, а я нет. Ты будешь и дальше присматривать за нашим сыном. А я не смогу без тебя, понимаешь? Ни дня. Ни минуты. Я просто уже не могу без тебя, - он снова начал плакать сильнее.

- Не думай о смерти, пожалуйста, - я стал тяжело дышать и прижимать его к себе, - Это не хорошо. Ты ангел, ты не должен об этом думать и плакать, - я поцеловал его в висок и с каждой минутой мне было все труднее говорить, - Я рядом, всегда буду рядом, в твоем хрупком сердечке, малыш.

- Просто не умирай, Джи. Обещай, что будешь беречь себя, если я не смогу уберечь. Но я буду стараться. Я обещаю, что, пока я жив, я буду любить тебя, оберегать, стараться сделать все, чтобы ты был счастлив. И даже после смерти я буду рядом. Ведь ты мой смысл, - он вытер слезы и слабо улыбнулся, - Знаешь, это звучит, как свадебная клятва.

- Ф-Фрэнки, - я заикался, - Я обещаю. Я тоже буду всегда рядом и ни за что не дам уйти от меня. Ты же мое счастье, - я целовал его щеки и нос, - Моя любовь, моя жизнь.

- Моя жизнь, - повторил он, взял мое лицо в ладони и нежно поцеловал в губы. Даже на его губах я чувствовал привкус слез. Он быстро отстранился и снова уткнулся мне в плечо, - Я люблю тебя, - прошептал он, - Мы будем вместе всегда и я это знаю. Где бы мы ни были - всегда вместе.

- Всегда - всегда, - шепнул я и прижался щекой к его щеке, - Мой мальчик, маленький мальчик. Мой любимый. Мой жених, мой Фрэнки, мой принц, - тихо шептал я.

- Я так рад, что твоя мама меня приняла. Знаешь, я почувствовал нежность и любовь через её объятия. Я немного боялся, что она возненавидит меня за то, что сделал из её сына гея, но нет, она была рада за нас, - Фрэнк мило улыбнулся.

- Если бы она и ненавидела кого-то, то только меня, потому что я тебя испортил и Майки, и плюс еще Алекса, я же старше вас, - тихо говорил я, гладя его по спине.

- Алекс тут вообще при чем? Он всю жизнь уже испорчен, - Фрэнк хихикнул, - Ты всего на немного старше и все, такой большой? А меня ты исправил, Джи. Я бы даже сказал излечил. И это лекарство - любовь в твоих глазах.

- А кто причина этой любви? Кто та самая причина моей любви? - я поцеловал его в нос, - Ты, Фрэнки, это ты моя любовь. Ты в моих глазах. Ты видишь себя в моих глазах, потому что я тебя люблю больше всех. Ты не только в моих глазах, ты в моих мыслях, на моих устах, в моем сердце.

- Ты прекрасен, - прошептал он.

Фрэнк встал, взял фотографию матери и поставил её на место. После этого сразу же подошел ко мне и поцеловал. Руками надавил на плечи, чтобы я лег и навис надо мной. У него зазвонил телефон.

- Я уже ненавижу того, кто звонит, - сказал Фрэнк и поднялся, - Весь момент испортил.

- Кэт, - шепнул он. Я нормально лег на подушку и укрылся одеялом, Фрэнк лег мне на плечо и включил громкую связь.

- Привет, - пропела Кэт.

- Привет, крошка. Джи тебя тоже слышит, - сказал Фрэнк.

- А, ну если так, то Джек вас теперь тоже слышит. Я ему валерьянки принесла, но он отказывался. В общем, мальчики, я так рада за вас, - пропищала она, - Кстати, Джи, я думала, что ты будешь инициатором, ты же серьезнее, чем он.

- Не сказал бы, - сказал я.

- Боже, вы мои радости, - визжала она, - Я вас так люблю и так рада.

- Джи, у меня сейчас уши отпадут, - шепнул Фрэнк и засмеялся. Шум в телефоне, непонятные слова.

- Привет, парни, - чистый голос Джека, а на заднем фоне визги Кэтрин.

- Привет, Джекки.

- Привет, милый, - ответил Фрэнк.

- Кэт, давай тише, - попросил её Джек, - Это немного странно. В смысле того, что так быстро. Но я рад за вас, правда очень рад. Кстати, красивое кольцо.