Его очень сильно несло, он обнял меня и стал лезть целовать. Видимо, не только алкоголь, но ещё и какие-то наркотики. Я оттолкнула его и поднялась в гримёрку для стриптизёрш. Всё казалось таким замечательным и красивым, я долго рассматривала ярко-красные стены в комнате. Через какое-то время (именно «какое-то», потому что когда ты под кайфом — следить за временем нереально) я наконец-то вспомнила, зачем сюда пришла. На вешалке в углу комнаты, я нашла одежду, в которой танцую. Назвать это одеждой или, более того, костюмом было бы слишком даже для меня, эти кусочки кружева вызывали только жалость. Я надела это и принялась наносить блеск для тела, после завязала высокий хвост и накрасила губы ярко-красной помадой. «Как шлюшка», - подумала я со смешком. Было весело, беззаботно и хорошо… ведь я отдавалась именно тому делу, к которому стремилась всю жизнь — танцу. В тот момент на меня снизошло озарение, как обычно, когда я под кайфом. «Вот что меня держит! Это так прекрасно!» - восторженно думала я, пока спускалась к выходу на сцену. Танцы — это неотъемлемая часть меня, это то, что оставалось со мной на протяжении всей жизни. От подобных мыслей на душе становилось тепло и радостно.

Утро.

Я почти не помню дорогу домой, потому что безумно устала, и спать хотелось больше, чем жить. Один из друзей Джеффа согласился подкинуть меня до дома. Мне нужно было лишь сквозь сон, пробормотать заученный наизусть адрес Сан.

Сантана. Надеюсь, она не проснулась. Всю дорогу я дремала на заднем сидении машины. Светало. Свежий ветерок приятно щекотал кожу. Из-за наркотиков всё казалось намного ярче, и ощущения «мурашек» - привело меня в восторг. Поскорее бы попустило, потому что приятные ощущения через мгновение сменялись неприятным покалыванием.

Я поднимаюсь по лестнице в подъезде Сан, и у меня живот сводит от страха. Останавливаюсь напротив двери. Прислушиваюсь — вроде бы тишина из её квартиры. Вздыхаю и как можно тише открываю входную дверь. В коридоре я вижу Сантану и несколько раз подряд моргаю, потому что не могу поверить. Чёрт. «Ну я ведь победитель по жизни, как же», - грустно думаю я.

- Не поделишься своим ночным маршрутом? - чертовски злым и холодным голосом говорит Сан. Хочется провалиться под землю. Боже… ну что ей сказать? Я чувствую себя провинившимся ребёнком, и мне кажется, что она всё знает. Её взгляд прожигает меня, хочется закрыться, спрятаться. Мысли затуманенные, и я говорю первое, что приходит в голову. После сразу же извиняюсь перед ней. Всё это так глупо. Мне грустно и стыдно. Под кожей неприятный зуд, в голове — каша. Последствия — это всегда плохо.

- Прости? За что прости? Ты ничего мне не сделала, знаешь ли. Просто я проснулась, а тебя нет. Просто я волновалась. Просто я надеялась, что имею право быть поставленной в известность о твоих уходах! - кричит Сантана. Её голос такой прекрасный, но мне хочется закрыть уши. Мне так плохо. Внутри всё горит, голова кажется тяжелее тела.

- Прости за то, что не поставила тебя в известность о своём уходе… я вообще не хотела, чтобы ты знала. Я не хотела, чтобы ты беспокоилась и… Мне так плохо, Сан… - говорю ей я. Мне срочно нужно что-то сделать, потому что мне плохо в физическом плане. Я держусь из последних сил, очень устала. Безумно горят пальцы на ногах, и горло сдавливает от непонятно откуда взявшихся слёз. Я делаю глубокий вдох. Нельзя так. Всё равно никто не пожалеет, всё равно ничего не поможет.

- Я не хочу, чтобы это продолжалось, - сказала, как отрезала, Сан. Я понимаю её, ведь мне тоже не хочется, чтобы это продолжалось, особенно сейчас. В этом вся проблема — озарение, которое приходит только на мгновение. Только сейчас я ощущаю способность и нужду прекратить всё это. Остальное время меня тянет, меня убивает потребность в повторении таких ночей, несмотря на то, что я знаю, как будет потом больно и неприятно. Отвратительно. Я — отвратительна.

Сантана даёт мне бутылку с водой, и я хватаюсь за неё, как за спасительный круг. С первым глотком приходит незначительное облегчение, я проглатываю слёзы — всё нормально. Брюнетка уходит в комнату, и я с жалостью смотрю ей в спину. Зачем ей это всё? Ответ на этот вопрос вряд ли даст мне что-то, но какая-то естественная любопытность каждый день мучает меня. Я ей не нужна — это факт, но она продолжает зачем-то держать меня. Будь я на её месте — то без задней мысли выгнала бы себя в эту самую минуту. Она даёт мне шанс? На что? Я искренне удивляюсь и не понимаю. Иду в душ и до красный следов натираю себе кожу мочалкой. Осознание всего, что произошло, ещё не приходит, чему я рада. Поэтому я просто наслаждаюсь тёплой водой, которая успокаивает мое тело. Подумать можно будет позже. Я вытираю мокрую кожу и заматываюсь в полотенце. Все мои вещи в комнате, поэтому иду туда, где Сан лежит на своей половинке кровати. Свернувшись клубочком на хлопковых простынях, не накрашенная и в пижаме — она особо… мила? Беззащитная, но только когда с закрытыми глазами. Взгляд у неё очень сильный, а глаза — зеркала души — добрые и немного грустные. Она волшебная девушка, таких, как она, наверное тяжело забыть. Окунувшись в свои мысли, я достала чистую белую футболку и трусы из сумки,которые быстро надела. Примостившись на свободной половине кровати, я тихо прошептала, в надежде на то, что Сан услышит:

- Мне очень жаль.

Какое-то время я не могу заснуть, мне мешает головная боль и тиканье часов. Всегда любила часы с плавным ходом. Странно то, что иногда с включенным телевизором и полной иллюминацией в комнате засыпаешь, как младенец. А иногда, вот как сейчас, мешает тихое тиканье часов. Через полчаса я всё же отключаюсь. Мне снится море. Тихое, спокойное, тёплое. Недолго я наслаждалась своими грёзами, через сон слышу шум. Звук посуды, воды из крана на кухне. Я открываю глаза, и солнце неприятно слепит глаза. В мыслях проскакивает ужасно банальная мысль: «Ненавижу утро». Меня подташнивает, и кружится голова. Воспоминания не добавляют настроения. Что теперь? Сантана очень обижена на меня. Скорее всего меня ждёт разговор, итогом которого будет то, что мне прийдётся собирать свои немногочисленные вещи и валить отсюда. Жаль конечно, но ничего путного не получилось бы от нашего совместного проживания. Разочаровываться для меня не впервой, но где-то в грудной клетке неприятно сдавило. Обидно. Обидно за то, что который раз я поверила во что-то. Самое смешное, что ничего удивительного в этом не было. Все верят. Хотят верить. Проститутки хотят верить в любовь, писател- фантасты хотят верить в существование других миров. И я… до сих пор хочу верить, что не всё кончено. Что есть надежда, есть справедливость, просто нужно ещё немного потерпеть, и всё наладится.

Я села на край кровати, на котором спала Сантана. Мне хочется почувствовать, что простыни ещё хранят её тепло… Я закрываю глаза и пытаюсь представить, как бы это было приятно.

Но простыни холодные. Я открываю глаза и вижу напротив, у двери, стоит Сан. Её лицо не выражает никаких положительных эмоций. Нахмуренные брови, немного надутые губы, синяки под глазами. Она выглядит естественно для такого серого утра, но ничуть не плохо. Сонная, печальная или злая — она всё равно красивая. Возможно, это всё из-за того, что я очень прониклась к ней… но некому судить меня и мои представление о красоте.

- Привет, - хриплым от сна голосом говорю я. В любой другой ситуации я бы сказала «Доброе утро», но не судьба.

- Прости меня, Сан. То, что случилось вчера, пусть вчера и останется, - стремительно начала я свой монолог. Слова не путались и я была уверенная в каждом слове которое говорила. - Я причиняю тебе слишком много неудобств. Будет лучше, если я соберу вещи и вернусь… кхе-кхе… к себе. Спасибо тебе за попытку, за надежду, но ничего путного из меня не получится. Мне не хочется верить в это, но… Всё. Я не знаю, что ещё тебе сказать. Просто спасибо.