Часто люди ведут себя так, словно знают, что произойдет дальше. Уходя на работу, я практически каждый день говорю жене и сыну, во сколько вернусь домой. Я произношу эти слова без колебаний, хотя не могу быть абсолютно уверен. Ведь я могу назначить дополнительный прием и задержаться на работе; могу вернуться домой раньше, если отменится последний прием; меня может задержать какой-то незапланированный телефонный разговор; в машине может спустить колесо, я могу застрять в дорожной пробке. А если день совсем уж не сложится, я могу внезапно умереть.
Обычно я не обращаю особого внимания на эти сомнения. Я осознаю, что не могу их не испытывать, потому что будущее никому не известно, но редко всерьез обеспокоен ими. Я продолжаю заниматься делами и решаю реагировать на обстоятельства по мере их возникновения. Такова суть жизни.
Опасность или дискомфорт?
Однако, если какое-то сомнение действительно сильно нас беспокоит, мы реагируем совершенно иначе. Мы относимся к нему как к признаку опасности, а не как к привычному дискомфорту из-за неопределенности будущего. Реагируя на дискомфорт, вызванный сомнениями, как на угрозу, вы начинаете бороться со своими сомнениями, пытаясь избавиться от нежелательных мыслей.
А как вы боретесь с сомнениями? Например, стараетесь доказать себе, что пугающее событие никогда не наступит. Вы начинаете спорить с самим собой, но в итоге беспокоитесь еще сильнее. Вы пытаетесь перестать об этом думать, а эффект получается таким же, как от запрещения книг: внимание и интерес к нежелательной идее, наоборот, возрастают! Возможно, вы пытаетесь каким-то образом защитить себя от пугающих событий, но потом начинаете переживать о том, достаточны ли эти превентивные меры. Быть может, вы без конца требуете успокоительных слов от родных и друзей, а потом, когда они начинают вас приободрять, не верите им, подозревая, что они просто пытаются отвлечь вас от тревожных мыслей.
И так вы все глубже и глубже закапываетесь в свои сомнения и страхи, лишая себя последнего шанса на их успешное преодоление.
Страх неизвестности
Иногда про «страх неизвестности» рассуждают так, словно это какая-то особая категория страха. Но ведь будущее – сплошная неизвестность! Не она пугает людей. Страх возникает, когда человек, думая о будущем, убеждает себя в том, что все знает наперед и что все будет плохо. И тогда ему становится страшно.
Допустим, сегодня вечером вы ждете в гости своего начальника с женой и собираетесь готовить праздничный ужин. Вдруг появляется мысль: «Что, если по дороге домой я застряну в пробке?» Вы, наверное, попытаетесь устранить сомнения, сделав все возможное, чтобы прогноз не оправдался. Вы можете настроить свой навигатор в машине таким образом, чтобы получать предупреждения о заторах, можете проверить сообщения дорожных служб или поехать в объезд, хоть и придется сделать солидный крюк. Вы можете позвонить супруге и поинтересоваться ее мнением по поводу возможных пробок в попытке услышать успокаивающие аргументы, а также придумать запасной план, подыскав ресторан со срочной доставкой на дом и держа под рукой его контактный номер. Потом вы станете переживать, что в мобильном телефоне может разрядиться аккумулятор, и начнете ежеминутно проверять оставшийся заряд.
Допустим, вы простудились, и симптомы не проходят дольше обычного. Вас посещает мысль: «Что, если у меня рак или другая страшная болезнь?» Наверное, вы повторили бы тот же алгоритм, что описан выше. Вы поговорили бы с врачом, что в общем-то неплохо, но если бы один разговор не развеял тревоги, то обратились бы за консультацией к нескольким специалистам. Вы начали бы читать о своих симптомах в интернете, просматривать некрологи и проверять, не скончался ли недавно от рака кто-то примерно вашего возраста. Вы стали бы изучать медицинский справочник и расспрашивать соседей о том, что им известно о возможных эпидемиях простуды и гриппа.
В каждом из этих случаев вы потратили бы уйму времени и сил на то, чтобы доказать себе, что беспокоиться не о чем, что у вас минимальные шансы застрять в дорожной пробке или обнаружить у себя рак.
К сожалению, эти усилия вряд ли принесут вам облегчение, поскольку невозможно доказать, что те или иные события никогда не произойдут. Можно выяснить, что они маловероятны, но невозможно доказать себе, что завтра не случится никакой беды, поскольку любое событие, каким бы невероятным оно ни казалось, все-таки возможно.
Таким образом, я не могу доказать, что ничто не заставит меня опоздать сегодня на ужин, поскольку невозможно быть на сто процентов в этом уверенным. Но такая мысль не особенно меня беспокоит. Однако, если бы она меня серьезно тревожила, я, наверное, попытался бы от нее избавиться и тем самым загнал бы себя в ловушку.
Можно ли предсказать будущее?
Муж, предметом тревог которого являются дорожно-транспортные происшествия, наверняка будет сильно нервничать каждый раз, когда его жена не появится дома в обещанное время. Возможно, он будет звонить ей, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Но если ее телефон окажется выключенным или завалится на дно сумки и она не услышит звонок, то попытка мужа успокоить себя лишь усилит его страх и беспокойство. Возможно, он включит телевизор, чтобы узнать, не показывают ли в новостях какую-нибудь аварию. Он подумает о том, чтобы обзвонить местные больницы и узнать, не поступала ли к ним его жена. Или сядет в машину и будет ездить по округе, выискивая ее машину и одновременно тревожась о том, что может пропустить звонок из больницы на домашний телефон.
Быть может, муж просто останется дома и будет ходить из угла в угол, переживая и спрашивая себя, не должен ли он что-нибудь предпринять.
Как тревоги оборачиваются против нас
Тем и коварна тревога, что попытки избавиться от нее очень часто оборачиваются против нас. Практически всегда стремление уговорить себя не волноваться дает обратный эффект. Оказавшись не в состоянии доказать себе, что ничего плохого не случится, мы начинаем воспринимать эту неудачу как доказательство того, что плохое обязательно случится. Мы стараемся успокоиться, но в результате начинаем волноваться еще сильнее. В этом и состоит ловушка тревоги.
Никто из нас не знает будущего. Нам известно, что все люди смертны (пока!), но мы не знаем, когда умрем и как. Скорее всего, завтрашний день мало чем будет отличаться от сегодняшнего. Но попробуйте это доказать – вы не сможете. И если вы воспримете эту неудачу как доказательство того, что случится что-то плохое, то, вероятнее всего, начнете изводить себя тревогами. Приведу пример из личной жизни.
Вскоре после рождения у нашего сына развилась желтуха. Для новорожденных это довольно частое и вполне безобидное состояние, которое проходит за несколько дней. При необходимости лечения обычно применяется облучение специальной лампой. Нашего сына тоже отправили под лампу.
На свою беду, мы с женой решили обсудить эту ситуацию с педиатром. Жена спросила, что будет, если облучение лампой не поможет. Педиатр ответил, что такая вероятность очень низка, что лампа практически всегда помогает, и упомянул о каких-то крайне редких осложнениях, возникающих в противном случае. Жена спросила, что можно сделать при осложнениях, и врач перечислил ряд мер, которые должны устранить проблему. Жена поинтересовалась, что мы будем делать, если и это не поможет. Доктор заверил, что это маловероятно, но в крайнем случае применяется полное переливание крови, т. е. всю кровь в организме нашего малыша заменят новой. Жена спросила, насколько это опасно, на что педиатр ответил, что переливание крови в целом безопасная процедура, но всегда есть риск заражения СПИДом, гепатитом С и другими заболеваниями.
Сколько же мы пережили за эти 10 минут! За считанные секунды наш мозг успел переключиться с организации вполне рутинной процедуры для нашего милого малыша на осмысливание вероятности того, что в первые дни своей жизни он может заразиться СПИДом. Мы довели ситуацию до абсурда – и не потому, что были глупцами, а потому, что делали то, что было естественно для нас как родителей и врачей. В попытке развеять свои тревоги жена добивалась от врача конкретных ответов на гипотетические вопросы. Педиатр давал ей точные и развернутые ответы, надеясь таким образом ее успокоить. Я ничего не делал, потому что не знал, как правильно поступить. В итоге мы какое-то время изводили себя страшными фантазиями, вероятность осуществления которых была чрезвычайно низка (хоть и не нулевая). В течение нескольких дней, пока кожа малыша не начала медленно бледнеть, мы периодически ловили себя на мысли, что он может заразиться ужасной болезнью.
