- Я не чувствую это, прямо сейчас, - прошептала блондинка, сжимая запястья Регины, как спасительный круг.

- Я знаю, - медленно двигаясь назад, Регина тянула их к кровати, разорвав их зрительный контакт, только для того чтобы обернуться и увидеть, что они достигли края кровати и сесть.

- Я не могу остановить себя.

- Я знаю, что ты чувствуешь, - призналась Регина, потянув их на середину кровати.

Эмма затихла, уткнувшись лбом в плечо Регины. Она глубоко вздохнула один раз, затем второй. В этом месте без магии Регина не способна была сварить сонное зелье, которое помогло бы Эмме забыться. Но тогда они будут как Снежка и Дэвид сделавшие выбор за Эмму, а они обещали друг другу, что их жизнь принадлежит только им. И если всё что могла сейчас предложить Регина это успокаивающие прикосновения, поглаживая спину Эммы, то она отдавалась им полностью.

Прошли долгие минуты, где из всех звуков в комнате, были слышны только стрекот мини-холодильника и шум от телевизора из соседнего номера. Регина стала тихо напевать колыбельную, которая как ей казалось, могла успокоить блондинку и во взрослом состоянии. В конце концов, у девушки под её руками, успокоилось дыхание . Её тело оставалось напряжённым, словно сжатая пружина, по крайней мере это не было панической атакой и возможно её мозг сможет отдохнуть, забываясь во сне.

Продолжая напевать, Регина почувствовала это, притяжение, которое всегда приходило перед сном, в котором она видела воспоминания из жизни Эммы. На этот раз это было не просто путешествие в прошлое блондинки. Это были вспышки, вспышки воспоминаний жизни Эммы в приёмных семьях, где она подслушала родителей и социальных работников, которые говорили, что она проблемная и с ней трудно иметь дело. Вспышки о времени, когда Эмма доказала их правоту, гуляя на детской площадке она ударила в челюсть самого хвастливого и крутого мальчишку. Она пропускала школу и сбегала из неё, ведь у неё была сущность преступницы. Всё это привело к тому, что произошло несколько часов назад, где Эмма держит пистолет напротив головы Лили, рискуя пересечь точку невозврата.

Дрожь под рукой Регины, свидетельствовала о том, что Эмма не заснула, как она думала. Пустые, холодные глаза смотрели прямо перед собой и вдруг очередная вспышка – безумная Эмма, неконтролирующая магию ранила их сына и затем вспышка обратно вернувшая к Лили и угрозе пистолетом.

То, что Регина увидела дальше, заставило её горло сжаться, Эмма выстрелила.

Вспышки продолжались, Регина передвинула девушку и убрала светлые волосы с лица Эммы. С болью она осознала, что Эмма не в трансе; просто в глубокой задумчивости, допускала в тёмные уголки её разума.

- Эмма, - позвала Регина, - мистер Мирчов вошёл в её комнату, приговаривая, будь хорошей девочкой, будь хорошей девочкой,- Эмма.

Блондинка моргнула, и вспышки замедлились, но Регина всё ещё чувствовала уязвимость состояния Эммы. У неё не было времени подумать о том как, и что могло случиться, потому что единственная мысль, которая пробегала у неё в голове это то, что она является хорошей.

Регина не понимала, что ей делать и отчаянно желая вернуть Эмме веру, она поцеловала её.

Она целовала её, сначала медленно, давая блондинке время отстраниться, если той нужно было. Тревога уходила, и Эмма начала постепенно расслабляться. Взаимосвязь их разумов обрывалась, картинки распадались на кусочки, и только одна мысль осталась между ними, что это хорошо.

Где-то между покусываниями губы Эммы и ласковыми прикосновениями носами, Регина ощущала вновь появившиеся сомнения блондинки, она могла слышать тихую борьбу о происходящем в голове Эммы.

Сколько раз сама Регина думала о таком же? Нет, Эмма была слишком хороша для Тьмы. Она могла быть разорвана в клочья и сшита по кусочкам, но она всё ещё была хорошей, и если бы был только один человек во всём мире заслуживающий счастья, то им была Эмма.

Регина поцеловала её, на этот раз твёрже, вкладывая в этот поцелуй каждую каплю любви, что была у неё. Как ребёнок, Регина всегда мечтала о тех волшебных поцелуях, которые заставили бы её сердце учащенно биться, но она не представляла, что это будет как этот – яркие цвета, широкие улыбки и любовь. Так много любви, что она с трудом могла осознать.

Исчезла Эмма держащая пистолет у головы Лили и вместо этого в памяти появились она и Генри, как они улыбались друг другу в задней кабинке в закусочной. Эта внезапная картинка застала Регину врасплох и она ахнула в губы Эммы.

- Ты сделала…

- Да.

Регину затопил прилив счастья, и всё что она могла это смеяться. Она легко поцеловала Эмму в губы, - Держись за это.

- Я, - глаза Эммы вновь заволокло, и украденное мгновение из образов Генри и Регины исчезло из их мыслей, с краёв видения, предвещая об угрозе, появился тёмный туман. Взгляд Эммы за секунды стал пустым, как после того, как она сбросила Круэллу с обрыва.

- Эмма,- Регина умоляла, она ладонями держала Эмму за щёки и вновь крепко поцеловала её.

Тепло вернулось, отгоняя чувство вины. Регина давала памяти выйти на передний край сознания и молилась всем богам, чтобы Эмма смогла это увидеть, брюнетка вспоминала одно из её любимых воспоминаний – как она увидела Эмму и Генри в первый раз после второго проклятья. Её мысль была пронизана болью, знание о том что Генри не мог её вспомнить, но тут Эмма сильно сжала её, языком включаясь в их игру, помогая женщине вспомнить, что в конце концов она получила Эмму и Генри назад.

- Если это работает со мной, то будет работать и с тобой, верно? – выдыхая, спросила Эмма, её пальцы скользили вдоль талии Регины. Где-то в перерывах между их поцелуями, Эмма переместилась, теперь зелёные глаза сверлили карие с отчаянным желанием, хоть они обе в этом нуждались, это было то о чём они умышленно не думали. Их тела, с другой стороны, были более чем готовы восполнить эти пробелы.

Искра между ними, которая была всегда больше чем понимание, больше чем признание, даже больше чем магия разгоралась с безумной силой. Словно сама Вселенная подталкивала их друг к другу, тянула за невидимые нити, как кукловод управляет марионетками. В конце концов, это был только их момент, момент Эммы и Регины.

Они снова поцеловались, медленно, их сознание продолжало сливаться. Каждый поцелуй отпечатывался в памяти. Не было причин или объяснений, почему это происходит или как, если уж на то пошло, но битве против плохих видений дан новый смысл. Если в их мысли проникали сомнения, то за этим следовал настойчивый поцелуй или решительное прикосновение.

Регина – или это была Эмма? Они были так поглощены друг другом, что не заметили, как остались без одежды. Их тела горели от прикосновений, и потребовалась всего минута для осмысления этого чувства. Регина думала о Даниэле или даже Робине в связи с Истинной Любовью, но эти чувства были ничем по сравнению с той глубиной, в которую она погружалась сейчас, когда целовала Эмму, спускаясь всё ниже по её телу, это была смесь нежного благоговения и неприкрытой похоти.

Это был не первый раз, когда они были вместе, их тела уже знакомы с прикосновениями друг друга, - но на этот раз, Эмма присвистнула, когда Регина проникла в неё настойчивым языком – на этот раз никаких сомнений в их совместном будущем.

Взыскательные матери, безобразные приёмные родители, воровство и убийства, всё это сменилось семейными ужинами, пробуждением в объятиях друг друга, обсуждениями и ухаживаниями. Было это предвидением, желанием или нечто совершенно другим, для обеих было безразлично, потому что они были уверены, что находились сейчас там где нужно.

***

- Что это было? – прошептала Эмма в ночной тишине, когда они через несколько часов, лежали в обнимку под одеялом.

- Ты хочешь, чтобы я подробно объяснила, дорогая…

Эмма закатила глаза и слегка толкнула локтём Регину. Она повернулась на бок и играла с короткими спутанными локонами. – Ты знаешь о чём я. Это было…

- Ураган, - дополнила её Регина, кивая.