— Будто бы ты мог отказаться, — блондинка немного поелозила на ногах охотника. Сын Спарды недовольно дернулся.

— Садистка… — язвительно прогудел он, — ну, скоро ты там?

— Уже заканчиваю, — девушка зачерпнула немного жирной желтовато–белой мази, остро пахнущей чем–то мятным, и принялась осторожно покрывать ею ожоговый рубец, пересекавший поясницу наемника и плавно перетекающий на ягодицу блондина. Мужчина приглушенно захныкал, когда тонкие пальчики напарницы пробежали по израненной части его тела.

— Я умираю, — всхлипнул Данте, косясь на Триш озорно поблескивающим голубым глазом. Демоница сморщила носик, нахмурившись.

— Не преувеличивай! Тебя мечом насквозь пронзали, и ты даже не почесался, а тут всего лишь крохотный ожог…

— Ни хера себе крохотный! Я даже сесть толком не могу!

— Переживешь, — безапелляционно заявила наемница, звучно шлепнув блондина по целой ягодице. Данте напрягся и медленно повернул голову.

— Детка… не думай даже, — отчеканил он, пристально глядя на Триш сквозь серебристо–белую челку, упавшую ему на лоб, сурово сдвинув брови и кусая губы. Блондинка хотела было перевести все в шутку, но слова почему–то застряли в горле, а улыбка покинула лицо так резко, будто кто–то обрезал нити, удерживающие уголки ее рта. Другая на ее месте бы обиделась бы или разозлилась… другая ли? Демонесса сама была близка к тому, чтобы закатить скандал. Она, значит, ему задницу мазями натирает, трясется над охотником, а он… Триш рывком поднялась на ноги.

— Хорошо, отдыхай, — девушка заботливо погладила полу демона по плечу и неторопливо поплыла прочь из комнаты. Стройные бедра, соблазнительно обтянутые кожаными штанами, грациозно покачивались из стороны в сторону. Интересно, а там, в Аду, всех демонесс учат вилять задницами так, что невольно начинаешь пялиться на них как кролик на удава? Данте зарылся лицом в мягкость подушки, приподнимая зад так, чтобы сквознячок, пробирающийся в спальню сквозь приоткрытое окно, обдувал его обожженную филейную часть. Вот… вот сам Мундус его за язык тянул! «Да ладно, малютка, не может быть эта огненная ленточка на палочке настолько убойной!..». А Талия возьми да хлестани его. Легонечко так, любы, а охотник второй день еле в туалет встает!

— Данте! — в приглушенном голосе Триш еще звучали нотки обиды. — К тебе гости. Прикрывай свои боевые шрамы, она уже поднимается.

— Кого еще черт принес… — обреченно пропыхтел охотник, натягивая на себя покрывало. Если это снова пацан с его шуточками и подколами, то он получит подушкой прямо по своей смазливой роже!.. быстрые шаги, скрип открывающейся двери, и Талия бесцеремонно плюхнулась на постель рядом с Данте.

— Ну что, орел, жив, цел? — весело осведомилась она, прыгая на матрасе. Блондина немного покачало на постели, мужчина строптиво поджал губы.

— Для гостей вообще–то есть стул.

— Так то для гостей, — девушка зашуршала бумажным пакетом, — а я — доставка!

При виде пластикового стаканчика с клубничным пломбиром и джемом все недовольство наемника чудесным образом улетучилось. Данте плотоядно потер руки, широко улыбаясь. Благоговейно приняв санди от рыженькой, он жадно втянул ноздрями воздух.

— Божественно… чувствуешь, чем пахнет?

— Ага, холодильником, — брякнула Талия, сдирая крышку с банки лимонного щербета.

— Да ну тебя! Ты совсем не романтичная. Но за мороженое спасибо. А за ожог — тварь ты последняя, малютка!

— Тебя вскользь задело!

— Вот это, по–твоему, вскользь?! — Данте сорвал с себя покрывало, демонстрируя дочери архонта изувеченный зад. Девушка взвизгнула и закрыла лицо руками, заходясь в приступе истеричного смеха. Баночка щербета с глухим стуком упала на пол и покатилась в сторону двери.

— Данте, придурок, прикройся!

— Нет, — мужчина потянул ее за локоть, пытаясь оторвать ладони девушки от покрасневшего личика, — ты посмотри, посмотри на масштабы своего вредительства! — грозно рычал блондин, пытаясь не рассмеяться. Талия уже умудрилась сползти с кровати на пол, по–прежнему сдавленно хихикая. Сын Спарды, улыбаясь, потрепал ее по огненным локонам, — эх, хохотушка!..

Дочь архонта сдавленно всхлипнула, вытирая выступившие на глазах слезы. Сидя на полу, она притянула колени к груди и повернулась к мужчине, весело блестя сапфирово–синими глазами. Растянутый зелено–розовый свитер крупной вязки сполз с ее плеча, обнажая матово–белую кожу, украшенную завитками татуировки.

— Если бы ты меня не доводил, ничего бы не случилось. Но тебе жутко хотелось выпендриться перед Гейл.

При упоминании карателя охотник презрительно фыркнул, мгновенно помрачнев, и вернулся к своему санди. Да… с Гейл они расстались плохо. Если расстались вообще. Он как – то пытался заговорить с ней, а брюнетка лишь сопела да бурчала себе под нос на немецком, даже не глядя на сына Спарды. Стоило им выйти из того поганого храма, Фриндесвайд небрежно кивнула Талии и была такова. Ни улыбки, ни даже банального «Пока»… конечно, она не звонила. И Данте не звонил. Несмотря на то, что она задолжала ему за контракт.

— Слушай, — наемник зачерпнул деревянной ложечкой мороженое, — ладно, демоны, хер с ними, у них свое радио, но ты то? Что, тоже бесенок?

Талия ответила не сразу. Рассеянно одернула свитер, задумчиво накрутила на палец ярко–рыжий локон.

— Эй, — сын Спарды нервно поежился, - малышка, не выдерживай паузу. Ты меня пугаешь.

— Твою мать, Данте! — девушка тряхнула волосами, стукнув кулаками по полу. — Я поверить не могу, что ты меня не узнал! И так ничего и не понял!

***

Со времени ее последнего визита здесь совершенно ничего не изменилось. Маленькая скромная квартирка Кристофера словно ждала Гейлавер. Книжный шкаф, полный пыльных фолиантов, широкий диван, осенний пейзаж на стене, тяжелые бархатные шторы цвета ночного неба… да, здесь все осталось абсолютно таким же. Только она изменилась.

— Я ведь предупреждал тебя, Гейли, — ровно заметил пророк, протягивая ей чашку, — говорил, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Каратель криво усмехнулась, сверкнув золотисто–зелеными глазами.

— А знаешь, что я говорила? — и, не дожидаясь ответа, женщина передернула плечами. — Говорила, никогда не называть меня Гейли! Звучит похабно!

— Хорошо, — демон улыбнулся очень ласково. Насколько, насколько вообще может улыбнуться носящий второй чин, — не буду. Так зачем ты пришла?

Каратель откинулась на спинку дивана, возводя глаза к потолку. Полночно–черные волосы, короткие, едва доходящие ей до плеч, раскинулись по шоколадно–коричневой обивке.

— Не знаю. Потому что мне больше идти некуда? Или потому что, когда я остаюсь одна, я снова слышу издевательский смех этой девчонки?.. — тонкие пальцы сжали чашку, — и, самое поганое, что я даже сделать ей ничего не могу! – глухо зарычав, демонесса одним глотком осушила кружку и швырнула ее на стол. Кристофер едва успел поймать чашку на самом краю стола.

— Ничего не делать тоже вариант, — мягко заметил он, — еще чаю?

— Нет! — Гейлавер стремительно поднялась на ноги и бросилась прочь из комнаты. Всевышний, какая же она дура! Что при жизни, что сейчас… как была наивной идиоткой, так и осталась! Столько лет прошло, а Фриндесвайд продолжает вести себя по–человечески глупо! Брюнетка прижалась лбом к прохладной поверхности стекла. Ведь рассудком она понимала, что вероятность ее успеха очень мала. Слишком уж крупная рыба… но слишком уж сильно демоница жаждала власти. Силы. Обидно, что носящая четвертый чин не смогла преодолеть такую пустую преграду, как девчонка–полукровка.

Кристофер подошел к ней неслышно, будто кот. Пророк тоже… слишком человечен. Он столько раз становился свидетелем слабостей, людских страстей и чувств, что невольно начал примерять их на себя. Руки мужчины обвились вокруг талии Гейл.

— Мне эта прическа больше нравится, — тихо прошептал он, — такие волосы были у тебя, когда я впервые тебя увидел.

— В тот же день, когда начал подбивать моего брата? — равнодушно усмехнулась демонесса, откидывая голову на плечо Аримана.