Скаллэ не относятся ни к одному из чинов, их даже нельзя назвать полноценными демонами. Нелюди, места которым не нашлось ни на небе, ни в аду. Соглядатаев и шпионов лучше них просто не найти. Не живые и не мертвые, отвергнутые Богом и Дьяволом. Их сердца не бьются, кровь не бежит по жилам скаллэ, они не дышат, ибо нет нужды в этом костям. Живые скелеты — вот кто они. С возрастом и временем учатся принимать человеческий облик, а до той поры — подчиняются воле Старших, четырем старейшим скаллэ, каждый из которых командует своим легионом. Два Отца и Две Матери, Дитрих, Виктор, Марлен и Клео. И вот, двоих из них уже нет…

Что же могло заставить демона-карателя убить пару Старших? Его горько-сладкий запах, пронизанный тонкими нитями фруктовых духов с ноткой жасмина, ясно чувствовался на месте гибели Виктора и Марлен. Императора никогда не интересовал их орден, да и Ашмедай не захочет жертвовать своим рыцарей, значит, убийца останется безнаказанным… и рано или поздно явится за Дитрихом. И Клео. При мысли о ней Старший до боли сжал зубы, а перед глазами, дразня, калейдоскопом пронеслись события того злополучного дня, когда он познакомил свою любимую девушку с Эрвином, коего мнил своим другом. Ленивая ухмылка носящего пятый чин, хищный блеск в золотисто-зеленых глазах, бархатистые нотки в голосе в ответ на нежную, манящую улыбку Клео… зарычав, Дитрих с яростью пнул низенький журнальный столик, заставив предмет мебели трагично заскрипеть и несколько раз перевернуться в воздухе, рухнуть на то, что недавно было сервизом.

— Ого-го ты разошелся, — нагло хохотнул Михаэль, стоя на пороге кабинета. Он закурил, с упоением затянулся и стряхнул пепел прямо на ковер. — Это на тебя так смерть сушеной воблы и блондинчика-пидорка подействовала?

Скаллэ презрительно скривил губы. Только этого ублюдка сейчас не хватало! Дитрих отбросил упавшие ему на лицо черные как вороново крыло волосы и скрестил руки на груди.

— Чем обязан? — процедил он. Будучи высоким, почти семь футов, Старший возвышался над Фриндесвайд-младшим как скала. Мускулистый, со жгучими черными глазами и орлиным носом, Дитрих считался грезой любой… пока Клео не доказала обратное, предпочтя ему этого желтоглазого мальчишку.

— Да вот, узнал, что у вас горе, — ехидно пропел лжец. — Пришел выразить соболезнования. Заодно узнать, как дела у моего котеночка.

— Мы не общаемся больше пяти лет, а ты все продолжаешь давать мне ласковые прозвища! Как это мило, — скаллэ прижал руки к груди и хрипло засмеялся, когда Михаэль поперхнулся табачным дымом и закашлялся. Демон поднял на веселящегося Дитриха вспыхнувшие алым глаза.

— Я пришел к Клео. Где она? Я не видел ее почти неделю. Опять ты ее от меня прячешь?

— Похоже, она и сама с этим прекрасно справляется, — Дитрих и сам давно не видел эту зеленоглазую стерву. В груди скаллэ шевельнулось нехорошее предчувствие, разбуженное последними событиями, но на породистом лице не дрогнул ни один мускул. — Понятия не имею где ее носит.

— Не имеешь понятия, не имеешь Клео… херовая у тебя жизнь, Дитрих.

Скаллэ ответил ему холодным молчанием. Вернувшись за свой стол, мужчина опустился в кожаное кресло и сложил пальцы в замок. Невозмутимость и спокойствие могли бы произвести впечатление на носящего пятый чин, если бы не порочащая выдержку Дитриха сцена со столом, свидетелем которой стал обманщик.

— Все сказал? — равнодушно осведомился Старший, — тогда, может, покинешь мой кабинет?

— С радостью! — Михаэль швырнул окурок на ковер. — Противно находиться на этом складе костей.

Клео ворвалась в комнату как обычно, без стука. В черных джинсах, широкой ярко-зеленой кофте, сползшей с одного плеча, на умопомрачительной высоты каблуках, девушка перешагнула через горку осколков и погнутый поднос, скользнув по ним брезгливым взглядом.

— Значит, пока убийца Марлен где-то разгуливает, ты истеришь и бьешь посуду?! — с вызовом бросила она, сверкая глазами. Тряхнув волосами, скаллэ принялась ходить из стороны в сторону. — Это все-таки правда? Слухи верны? Ради Императора, Дитрих, — она вплотную подошла к креслу Страшего, не обращая внимания на Михаэля, — скажи мне, что это просто сплетни…

— Увы, Клео, — пользуясь возможностью, мужчина отвел за ухо девушке непослушный локон, невесомо коснувшись подушечками пальцев щеки и наслаждаясь глухим рычанием Эрвина. Изумрудно-зеленые глаза изумленно расширились, скаллэ тихо охнула. Обманщик, решив привлечь ее внимание к себе, обнял Клео за талию.

— Привет, котеночек, — пропел он, даря поцелуй ее шее, но девушка вывернулась из его объятий, негодующе шипя.

— Подожди, не до тебя сейчас, — отрезала скаллэ. Дитрих криво усмехнулся, на лицо же Фриндесвайд-младшего словно набежала тень, в глубине золотисто-зеленых глаз мелькнули нехорошие искорки, но Клео предпочла их не заметить.

— Но кто?.. — прошептала она, непонимающе качая головой, — и… и зачем?!

— Судя по запаху — каратель, — сухо произнес Дитрих. — И пока его мотивы не ясны.

— Шикарно! — девушка горько усмехнулась и всплеснула руками. — Только этого не хватало!

— Боишься? — с улыбкой осведомился Старший, весело блестя черными глазами. Клео задохнулась от возмущения, зеленые-зеленые глазищи вспыхнули гневным пламенем.

— Не бойся, детка, я тебя защищу… если что, — Михаэль приобнял скаллэ за плечи, прижимаясь лбом к ее виску. Демонесса рассерженно сбросила руку обманщика.

— Прекрати! Это не смешно! — отчеканила она, отталкивая юношу. Перешагнув через гору осколков и щепок, Клео направилась прочь, сердито стуча каблуками. Выругавшись на немецком, Михаэль поспешил за ней, нарочно забыв закрыть дверь. Догнав девушку, он развернул ее к себе лицом, ловко увернулся от пощечины и, заломив руки ей за спину, принялся покрывать поцелуями лицо Клео. Скаллэ шипела и вырывалась, но уже через несколько минут сама прижималась к обманщику, судорожно вцепившись тонкими пальцами в ткань его футболки. Носящий пятый чин что-то успокаивающе ворковал, нежно гладил любовницу по волосам, то и дело срывая легкие поцелуи с ее губ.

Дитрих титаническим усилием воли удержался от того, чтобы не разбить еще что-нибудь, желательно — об голову этого засранца. Клео и Михаэль уже удалились, но Старший до сих пор видел его язвительно-самодовольную ухмылку и слышал слова, полные меда, смешанного с ядом «Прости, я, кажется, увел твою девушку».

Ангелы побери, о чем он только думает! Скаллэ ударил кулаками по подлокотникам кресла, мебель жалостливо скрипнула. Убиты Мать и Отец скаллэ, Вторая Пара Старших, а он забивает себе голову этим третьесортным лгунишкой! Дитрих устало прикрыл глаза. Ничего, как только он разберется с этой проблемой, он займется и Эрвином.

Острого слуха скаллэ коснулся стук быстрых легких шагов, стук каблуков по паркету. Мужчина нахмурил густые брови. Не Клео, она так не чеканит шаг… и никто из персонала. Жадно втянув воздух, скаллэ услышал слабое эхо фруктовых духов, перевитое тонкой ноткой жасмина. Черные глаза сузились, вспыхнули ярко-алым и тут же погасли.

— Что, сегодня меня посетит вся ваша семейка? — бросил он вместо приветствия. Гейлавер улыбнулась уголками губ и прикрыла за собой дверь. Одернув красную шелковую блузку, она нервно играла со своим массивным кулоном. — Хотя я и не думал увидеть тебя, Сербин.

Гейлавер независимым жестом откинула упавшую на лоб челку и скрестила руки на груди.

— Меня иногда, признаться, удивляет, как вы, скаллэ, можете думать.

—О-о-о, - насмешливо протянул Дитрих, отвернувшись к окну, — это не так уж сложно, Сербин. Тебе ли не знать. Что-то урвал здесь, что-то — там, и вот тебя уже считают образованной и глубоко духовной личностью, хотя ты таковым и не являешься… истинный ум это нечто большее, чем белая и серая субстанции в черепной коробке.

— Не сомневаюсь, — сардонически усмехнулась Фриндесвайд, впиваясь в Старшего внимательным придирчивым взглядом. Несмотря на возраст, он очень и очень даже ничего. Почему Клео променяла такого мужчину на ее братца-неудачника? Даже немного жаль, что его придется убить, но тогда не видать ей помощи этой вертихвостки. А Клео ей нужна.