- Нет никаких причин для серьезных опасений, - мужчина отложил датчик и поднялся. - Хоть самочувствие Филиппы и вызывает беспокойство, но причина может крыться во врожденной мутации плода. Я проведу еще несколько исследований, чтобы быть окончательно уверенным, но не сегодня - вам с Филиппой нужен отдых, - ученый закрепил свою ложь теплой, почти отеческой улыбкой. Для Арклайт было безопаснее вызвать искусственные роды, этот ребенок вполне мог убить ее, измученную беременностью, но Синистер отказываться от своих замыслов не собирался. Рано или поздно приходится кем-то жертвовать. Белая, будто выточенная из слоновой кости, ладонь легла на горячий выпуклый живот, и мужчина снова почувствовал толчок. В какой-то степени это ведь и его дитя тоже, Натаниэль имел на него полное право. Ему нужен был этот ребенок.
Спустя всего три дня после госпитализации Филиппы Брейнчайлд ввалился в аппартаменты ученого и, смятенно заикаясь и заламывая руки, пролепетал, что у Арклайт отошли воды.
Мрачное предвкушение приподняло уголки рта мистера Синистера в жесткой улыбке. Процесс родов волновал его не меньше самого плода; состояние будущей матери сулило сложности, как и недоношенность ребенка - они оба могли не дожить до утра. Часы показывали половину первого ночи, когда Натаниэль вышел из комнаты, на ходу отстегивая плащ.
- Готовь инструменты и операционную, - отрывисто приказал он, даже не глядя на Брейнчайлда, чья семенящая походка едва поспевала за его широким шагом. - И побыстрее: если наш малыш не смог подождать какие-то два месяца, то едва ли у него хватит терпения даже на пару лишних минут.
- Хозяин, дела очень плохи, - Брейнчайлд тараторил, клацая зубами. Он прижимал к груди скомканный плащ Эссекса, который мужчина швырнул ему небрежно, точно лакею; ленты то и дело просачивались через тонкие, чахлые руки, волочились по полу, и Брейнчайлд подпрыгивал по-лягушачьи, стараясь на них не наступить. - Воды отошли с кровью, схватки частые, сильные, родовой канал еще не открыт, а ребенок уже просится на свет. Хозяин, боюсь, сама не родит.
- Значит, мы должны ей помочь, - действительно, дело принимало опасный оборот, возрос риск гипоксии плода и внутреннего кровотечения у Арклайт. Кровь при излитии околоплодных вод могла быть из-за отслойки плаценты, что тоже ничего хорошего не сулило. Ах, какие нынче все-таки непослушные дети…
Времени перекладывать роженицу на родильный стол не было, как и везти ее в операционную, поэтому Натаниэль распорядился принести все необходимое в комнату. Постель под Филиппой была красной, залитой кровью, судорогой вывернуло согнутые в коленях ноги, ночная рубашка и волосы облепили влажную от пота кожу. Арклайт глухо стонала сквозь зубы, комкая в пальцах одеяло, виски и лоб вспухли венами, лицо пылало от притока крови. У нее был жар, очередная схватка спазмом прокатилась по ее телу, и кровь снова брызнула на простыни.
- Придется резать, - иначе ребенок или задохнется прямо в утробе, или разорвет Арклайт, а крови она уже потеряла немало. Белье и матрас были испорчены безвозвратно; с этим непоседой сплошное расточительство. - Филиппа, ты слышишь меня? - мужчина пальцем приподнял подбородок девушки, заглядывая ей в глаза, затуманенные болью и слезами. Ее взгляд дрожал, зрачок метался мошкой, запертой в банке, не в силах сфокусироваться. - Тебе нужно быть сильной, чтобы твой малыш смог появиться на свет. Совсем скоро ты станешь мамой, - голос ученого едва заметно дрожал от нетерпения, темный язык обвел пересохшие губы, а ладонь с небрежной лаской коснулась щеки Филиппы, липкой и горячей. - Спасибо тебе, моя дорогая. И заранее прошу прощения.
Арклайт непонимающе моргнула, но схватки согнули ее на постели, сквозь сжатые зубы вырвался сдавленный хрип, под которые запыхавшийся Брейнчайлд ворвался в комнату.
- Х-хозяин? - он неловко мялся рядом, пока Синистер спешно готовил Филиппу к операции. - А… а разве не нужно сказать Призму… ее мужу, что в-время пришло?..
- Нет, обрадуем его позже. Мне достаточно и твоего бормотания под руку. Ну, моя дорогая, приступим? - удерживая на лице Филиппы кислородную маску, Натаниэль одновременно крепил к ее руке инъектор с анальгетиками. Каждая схватка сотрясала тело мутанта конвульсиями, вздувшиеся вены змеями шевелились под кожей, по животу гуляла рябь. Родовой канал слегка приоткрылся, но не достаточно, чтобы позволить пройти ребенку. Пульс Арклайт зашкаливал, сердце колотилось с яростью отбивного молотка, и у ученого была лишь пара секунд, чтобы помыть и продезенфицировать руки. Тонкое лезвие скальпеля напряженно дрожало; когда Эссекс надавил, пропарывая кожу прямо под пупком, разрез наполнился густой, темной кровью. Пальцы Синистера проникли внутрь, мягко раздвигая, сквозь слои тканей он чувствовал движения ребенка, через розовую слизистую пленку различал очертание крохотных конечностей. Брейнчайлд услужливо промокнул лоб ученого, но Натаниэль Эссекс не замечал ничего, кроме этого маленького, хрупкого существа, своего творения, созданного чужими руками. Он… он уже и забыл, когда в последний раз держал на руках ребенка. Это было давно, в другой, не в его жизни. Тех детей уже нет в живых, как и их матери, а это дитя обязано выжить. Слишком много времени мистер Синистер потратил на него и его родителей.
Но ребенок не плакал, когда Эссекс извлек его из плодного пузыря.
- Займись ею, - бросил мужчина Брейнчайлду, с осторожной нежностью укладывая малыша в кювез. - Если мать не выживет, то в следующий раз твое хилое тельце послужит мне инкубатором.
Маленькое сморщенное личико было багровым, а губы и веки - синюшными. Совсем крохотная девочка легко умещалась на ладонях ученого; редкий темный пушок на головке сердито топорщился, глазки были слегка выпученными, и ребенок напоминал едва вылупившегося птенца. Натаниэль очистил дыхательные пути девочки от слизи, легонько постучал по спинке, и был вознагражден тихим жалобным хныканьем. Малышка замахнулась кулачком на ученого, задрыгала ножками, плач становился все громче; в груди хрипело - надо будет обязательно проверить дыхательную систему, - сморщенная кожа на лице новорожденной пошла трещинками, и под ней проступила алая паутинка кровеносных сосудов. Эссекс увлеченно созерцал происходящие с девочкой метаморфозы, с удовлетворением и некоторой гордостью отмечая, что несмотря на недоношенность, она казалась вполне жизнеспособной, но нужно провести некоторые анализы, чтобы быть до конца уверенным.
- Ну, и кем же ты у нас будешь - Изабеллой… - мужчина погладил девочку по мягкому животику. На боку кожа шла пузырями, затянутыми плотной кристаллической коростой, и вторая пара ручек, больше похожих на мышиные лапки, потянулась навстречу пальцам Синистера. - Агнессой?.. Или то и другое сразу?
- Х-хозяин?.. - надтреснутый голос Брейнчайлда прорвался сквозь толщу мыслей. - Хозяин, боюсь, мне нужна п-помощь, я один не справлюсь… - человечек осекся и умолк, когда пылающий алым взгляд резанул его через плечо. Узлистые пальцы неловко теребили край окровавленной простыни, по виску стекала мутная капля пота. Эссекс безо всякого интереса посмотрел на Арклайт, распластанную на кровати. Лицо ее разгладилось, дыхание было глубоким и размеренным, воздух с шумом выходил из приоткрытого рта, а живот, недавно раскрытый, разрезанный, был перечеркнут узким стежком шва. Сердцебиение и внутреннее давление были в норме, но этого было слишком мало, чтобы отбросить все опасения.
- Иди к ее мужу, - распорядился мистер Синистер. Он скоро перерезал пуповину и закрыл кювез. Девочка все еще заходилась жалобным писком, а второй малыш, прозрачный, лупоглазый, словно стрекоза, с темными сгустками внутренних органов, просвечивающих сквозь кристаллическую плоть, по-рыбьи открывал и закрывал маленький рот. - Роберт точно не откажется поухаживать за супругой. Заодно обрадуешь его. Скажешь… - пальцы напряженно сжали пластиковый колпак. Эти роды - целиком заслуга ученого, близнецы принадлежат ему. Они не смогут выжить, второй ребенок слишком слаб и, умирая, уведет за собой и сестру, сомнительно, что Призм и Арклайт желали бы мучений своим детям. Натаниэль сможет лучше о них позаботиться. О них. О ней. Несмотря на чахлость и слабость, младший явно одарен куда богаче старшей девочки. Мужчина прикрыл глаза, делая глубокий вздох. - Заодно поздравишь его от моего имени - с рождением здоровой девочки.
