- Да, Ренли всегда выглядит прекрасно.
- Ты уже говорила с мейстером Рисом по поводу отвара от бесплодия?
Моя родоспособность не имеет никакого значения, если мы не можем даже элементарно раздеться друг перед другом.
- Мы начнем пытаться, когда все разъедутся.
Понизив голос, будто рассказывая страшный секрет, Санса прошептала:
- Я знаю, что между вами было не все гладко до нашего приезда, но я рада, что сейчас у вас все хорошо. Знаю, мы с тобой не очень ладим…
- Санса…
- Нет, пожалуйста, дослушай меня, – глубоко вздохнув, продолжила она. – Я знаю, что мы не очень ладим, но я никогда не желала для тебя ничего дурного. Я правда думала, что этот брак сделает тебя счастливее. И я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.
- Это не так, – ее слова звучали искренне. – Возможно, ты так думала, но это лишь вопрос времени.
Санса молчала, рассеянно помешивая еду ложкой, прежде чем еле-слышно проговорить:
- Он никогда не простит мне этого.
- О чем ты говоришь?
- Джендри, - пояснила Санса. - В ночь, когда твоя помолвка с Ренли была объявлена, мы серьезно поссорились, хуже, чем когда-либо. Он спал в другой комнате несколько недель после твоей свадьбы. Я была уверена, что он никогда мне этого не простит. А однажды ночью он пришел ко мне, мрачнее тучи, и знаешь, что он мне сказал?
- Нет.
- Она была моим единственным другом, – Санса подняла на нее взгляд, и Арье на мгновение показалось, что ее сестра выглядит гораздо старше своих двадцати двух. – Как принц, окруженный десятками людей, может не иметь друзей?
- Точно так же, как леди может сидеть в гостиной с женщинами, которым нет до нее никакого дела, но они обязаны улыбаться тебе в лицо, потому что ты жена их лорда.
Санса рассеянно кивнула сестре.
- Иногда мне кажется, что я никогда не смогу понять Джендри, как и тебя. Вы оба такие упрямые. Но я точно знаю, что он все еще любит тебя.
Санса произнесла это так спокойно, что ее тон порядочно удивил Арью. Она привыкла к гневу и презрению со стороны своей сестры, и подобное спокойствие казалось ей странным.
- Я уверена, ты ошибаешься.
- Стоит признать, ты всегда будешь иметь доступ к той его части, которую мне не позволено даже видеть. Я могу даже признать то, что ему необходима ты, чтобы заполнить ту пустоту, что не могут заполнить даже его братья. Но люди говорят…
- Я не меньше тебя желаю, чтобы это прекратилось, – отпивая из своей чашки, заметила Арья. – Я ненавидела тебя за то, что ты сослала меня сюда, это правда. Но я клянусь тебе, что Джендри никогда не нарушал клятвы, данной тебе, не со мной. Это лишь слухи.
- А тот наемник? Это тоже слухи?
Арья почувствовала, что предательски краснеет, и закусила губу, раздумывая над ответом.
- Я не заслужила Лунного чая.
- Но у вас был роман?
Арья покачала головой, не зная, как объяснить ей всю ситуацию.
- Он лишь заставил меня кое-что почувствовать, это все.
Глаза Сансы расширились, когда она наклонилась к ней, и ее голос звучал еле-слышно.
- Ты любишь его?
- Нет, не так… Это было не так, как король это выставил. Но… Мне нравилось то, что я чувствовала рядом с ним.
- И что же ты чувствовала?
- Я чувствовала себя сильной, – это все, что Арья успела сказать, прежде чем Маргери подсела к ним, с улыбкой рассказывая о событиях на соревновании по стрельбе.
Через некоторое время, когда Арья сидела на трибунах рядом с Сансой, она осознала, что впервые почувствовала между ними сестринскую связь.
_____________________
Неизвестные рыцари прибыли на второй день турнира, как и всегда, и некоторые из них были даже облачены в весьма впечатляющую броню. Тем не менее, рядом с cиром Лорасом, Джендри, Тристаном Мартеллом и другими рыцарями, пережившими первый день поединков, никто из них не казался устрашающим. Арья сидела на трибуне вместе с Аллирией Дейн и Арианной Мартелл, в то время как Санса расположилась в королевской ложе рядом с королевой, уверенная в исходе сегодняшнего поединка.
- Думаю, будет интересно, – произнесла Арианна с улыбкой. – Ты уже видела Рыцаря-Дракона?
- Рыцаря-Дракона?
Дорнийская принцесса указала на другую сторону двора, где собирались неизвестные рыцари. Арья сразу же поняла, о ком говорит Арианна. Он был выше большинства рыцарей, но не настолько массивен, как Бриенна или Клиганы. И хотя из-за брони судить было трудно, Арье он показался достаточно худым, но однозначно сильным. В отличие от остальных неизвестных рыцарей, он был облачен в красивую черную броню, переливающуюся на солнце, а в его шлем в виде драконьей головы были вставлены рубины вместо глаз. Меч с драконьим ликом покоился на бедре, а освещенный солнечными лучами щит казался оранжевым, напомнившим Арье полуденное солнце в Дорне.
- Говорят, что это призрак Рэйгара Таргариена, вернувшийся, чтобы вновь участвовать в турнире, – прошептала Аллирия, хихикнув.
- Он скорее сын какого-нибудь богатого лорда, надеющийся стать рыцарем. С такой броней, он скорее всего из Хайтауэров, – ответила Арья.
- Если же он призрак Рэйгара, то, надеюсь, он очернит имя Грегора Клигана, – бросила Арианна, отпивая вино из своей чаши. – Я бы отдала любые деньги, чтобы увидеть, как Гора падает с лошади.
После первого раунда, из неизвестных рыцарей лишь Рыцарь-Дракон и мужчина с мамонтом на щите остались на поле боя, но второго победил Тристан Мартелл во втором раунде. Когда Рыцарь-Дракон вышел против сира Лораса, Арья услышала крики мужчин, поставивших деньги на Рыцаря Цветов. Пока оба рыцаря направлялись по разные стороны поля, она смотрела лишь на загадочного рыцаря, казавшегося ей подозрительно знакомым.
Толпа взвыла от негодования, когда Рыцарь-Дракон с легкостью скинул сэра Лораса с коня с первой попытки. Рыцарь Цветов был очень известен в Семи Королевствах, и никому еще не удавалось победить его так просто.
- Он победит, – неожиданно для себя объявила Арья.
- Ты уверена? – спросила Арианна, приподняв одну бровь. – Думаешь, он сможет победить остальных, даже принца?
- Да.
Арианна показала на мужчину, собирающего ставки, который вручил Рыцарю-Дракону кошелек, полный золота. Повернувшись обратно к Арье, она усмехнулась.
- Надеюсь, ты права, иначе мой отец будет мной недоволен.
- Зачем ты поставила все свои деньги? – воскликнула Арья, не веря своим глазам.
- Думаю, ты неплохо разбираешься в турнирах, – понизив голос, Арианна наклонилась к Арье. – И, возможно, мне бы хотелось увидеть, как дракон втаптывает оленя в грязь.
Прочная вражда между домами Баратеон и Таргариен всегда удивляла ее. В Винтерфелле, с септой Мордейн и мейстером Лювином, она сто раз слышала эти истории, и на этих уроках ей рассказывали лишь о том, что правление Таргариенов было ужасным, и что Рэйгар заслужил то, что с ним случилось на Трезубце, и почему роль Роберта Баратеона и Неда Старка в событиях тех лет очень важна. Лишь в Дорне Арья впервые услышала другую версию событий, версию, которая не обсуждалась более ни в одном из королевств.
Когда она впервые прибыла в Звездопад, Аллирия рассказала ей о своих погибших братьях и сестрах. Она была еще ребенком, когда Артур и Эшара умерли, но все же рассказывала ей о своем благородном брате и красавице сестре, будто бы помнила все с удивительной точностью. Однажды она даже позволила Арье подержать в руках Рассвет, прежде чем возложить его обратно на почетное место, в ожидании достойного человека из рода Дейн, чтобы присвоить его.
- Артур однажды сказал мне, что двумя величайшими почестями в его жизни было то, что он носил Рассвет, и то, что он использовал его, прислуживая своему доброму другу.
- Но Рэйгар Таргариен не был благородным.
Аллирия посмотрела ей прямо в глаза, с тревогой изучая ее лицо, прежде чем произнести:
- Вот чему вас учат на Севере?
Когда они посещали Солнечное Копье, Элия Сэнд отзывалась о Роберте не иначе, как об «узурпаторе». Она рассказывала о своей тете, в честь которой она была названа, о том, что ее отец до сих пор не мог смириться с ее смертью. Элия рассуждала об убийстве Рэйнис и Эйгона, и говорила, что мечтает отомстить Ланнистерам. Иногда ее сестра или мать пытались успокоить ее, но ее ненависть была сильнее ее самой. В свой последний вечер в Солнечном Копье, слегка пьяная от вина, Арья спросила ее: