- Да, нет, мам, - попыталась объяснить Анна.

- И не спорь! - повысила голос Клавдия Петровна, - я давно чуяла, что у тебя не все ладно на работе. Ушла и ушла, - добавила она уже спокойно. - Давно пора. Квартирой вон займешься. Не переживай только. Ты же помнишь, нервные клетки...

- Не восстанавливаются, - закончила за нее Анна.

Клавдия Петровна пол жизни отработала врачом на Дальнем Севере, мотаясь с отцом по экспедициям. После рождения дочери, они перебрались в Петербург, где Клавдия Петровна нашла себя сначала врачом на скорой помощи, потом заведующей в частной клиники. Год назад ушла на пенсию, но все еще консультировала по просьбе коллег особо тяжелые случаи.

- Мам, а у меня сюрприз, - встрепенулась Анна.

- И какого месяца? - прищурилась Клавдия Петровна.

- Не месяца, - надулась девушка, - а пушистости, веса и умности.

- Ты меня интригуешь, - покачала головой Клавдия Петровна. - Давай сюда свой сюрприз, посмотрим.

- Вальди, - позвала Анна. Скрипнула ручка двери, послышалось звонкое цоканье, и в кухню, жизнерадостно махая хвостом, степенно вошел Вальдемар.

**************

Глава третья

Мама охнула, прижала ладони к щекам, и Анна торопливо, боясь, услышать твердое "Нет!", начала объяснять:

- Ты не волнуйся. Это ненадолго. Как только куплю квартиру, так и съедем. Я постараюсь что-нибудь быстро найти.

Все детство Анна мечтала о собаке, но когда мама - медицинский работник с четким убеждением, грязь - причина большинства болезней, о собаке остаётся лишь мечтать. Хомяки, морская свинка и попугай - это здорово, но совсем не то.

- Переедет она, - хмыкнула вдруг мама, - на работу пойдешь, а животину кто выгуливать, да кормить будет?

Животина согласно кивнула и предвкущающе облизала черный нос. Мол, кормить, да, обязательно.

- Так утром и вечером, - растерянно ответила девушка.

Мама покачала головой.

- Никто вас никуда не гонит. И учти, пока не сделаешь ремонт, не устроишься на новую работу, никаких переездов, тем более с псом.

Она присела на корточки и протянула руку:

- Ну давай, знакомиться, Вальди.

Пес степенно поднял лапу. Никаких лизаний в лицо, никакого дурацкого напрыгивания, мама впечатлено подняла брови.

- Да, ты ученый, я смотрю. И кстати, что за дурацкое имя?

- Вальдемар, - машинально ответила девушка, пребывая в странно неверящем состоянии. Надо же, как бывает! Она всю жизнь считала свою маму чудовищно упрямой в собственных убеждениях, а та, оказывается, может идти навстречу.

- Вальдемар, значит, - Клавдия Петровна с чувством пожала лапу собаки, - ну, если Бегемота к нам не приведешь, живи. Добро пожаловать в семью. А теперь, - она поднялась, - быстро мыть руки. Будем готовить обед.

В припаркованной около Аниного подъезда машины звонко запиликал телефон. Мужчина, сидящий на переднем сидении, посмотрел на номер, затем провел пальцем по экрану.

- Да?

- Как идет наблюдение? - осведомилась трубка строгим и немного усталым голосом.

- Все по плану. Внедрение прошло успешно, можно переходить ко второй части.

- А теневые? Выходили на контакт?

- Да, - подтвердил мужчина, - контакт был зафиксирован, однако агент вмешался, и поговорить им не удалось.

- Это сейчас не удалось, - возразила трубка, - но следующая попытка может быть удачной. Так что повнимательнее там. Не спать.

- Есть, не спать! - бодро отрапортовал мужчина, невольно выпрямляя спину.

В трубке раздались гудки отбоя.

Мужчина несколько мгновений смотрел на потухший экран, затем убрал телефон в карман куртки, положил руки на руль и откинулся на сидении. Ожидание обещало быть долгим.

После отличного обеда Анна засобиралась на прогулку. Надо было, конечно, заняться квартирой, просмотреть объявления, разместить резюме на сайте, но на улице выглянуло такое редкое в декабре солнце, блестел свежевыпавший снег, неожиданно просыпавшийся за утро, и она просто не могла заставить себя сесть за компьютер, вернуться к мыслям о работе. Нет-нет, она займется делами завтра. Сегодня выходной.

Было странно идти по улице в светлое время буднего дня. Еще более странно идти не одной в сторону небольшого сквера и слышать реплики редких прохожих:

- Смотри, какой симпатяга. Похож на сенбернара.

- Да, не-е-е. Помесь ньюфика и борзой. Видишь, морда какая вытянутая и уши вислые, а сам коренастый, лапы недлинные.

Вальди вышагивал степенно, не тянул поводок в сторону столба или чужой собаки. Он слегка притормаживал, отводя морду и давая понять, что ему надо во-о-он туда, если, конечно, Анна не против.

Анна не возражала, отпуская поводок свободно разматываться с катушки.

Она шла, не до конца веря в происходящее. Еще вчера утром жизнь казалась скучно-размеренной, а сейчас события менялись с такой быстротой, что мозг отказывался принимать их. Квартира, двери, увольнение и собака. Еще бы понять, что из этого к добру, а что - явная неудача.

Анна уже ступила на проезжую часть, от сквера её отделяла дорога в две полосы, как справа оглушительно взревел двигатель. Она шарахнулась назад, поскользнулась и, балансируя на одной ноге, успела заметить, как мимо пронесся мотоцикл, как он ложится на бок, гася резкое торможение.

Вальди, встав на дыбы, словно лохматый пони, взрыкнул по львиному и рванул в сторону соседнего двора. От неожиданности Анна рухнула на четвереньки, выпустила поводок из рук, и пес крупными скачками помчался за угол дома.

Девушка оглянулась - мотоциклист уже поднимался на ноги, придерживая мотоцикл. Значит, с ним все в порядке, а вот пес, поганец, ударился в бега. Или он почуял прежнего хозяина?

Анна вскочила и бросилась за беглецом. У нее за спиной опять взревел мотор, но уже гораздо тише. Заворачивая между домами, она успела заметить, как мотоцикл медленно едет следом.

**********************

Дворы, дворы... Впереди несся Вальди к одной ему известной цели, за ним Анна, а замыкал погоню мотоциклист. А у нее даже времени не было подумать, зачем он за ними увязался? Если спросить, не ушиблась ли она, так по ней, бодро скачущей по паребрикам тротуаров это и так видно. Если отругать - так пожалуйста. Вот только она сначала придушит одного лохматого поганца, а потом будет разбираться со всем остальным.

Вадьди, тем временем, заскочил в следующий двор и заметался у закрытой двери подъезда. Анна вздохнула с облегчением, переходя на шаг. Одумался, мерзавец. Но пес, словно издеваясь, подцепил когтями тяжеленую железную дверь, приоткрыл и шмыгнул в щель.

Девушка негромко выругалась и рванула за ним. Дверь подъезда действительно была не закрыта, похоже, сломался домофон, а пес этим нагло воспользовался. И зачем его сюда понесло?

Наверху раздавалось шумное сопение и цоканье когтей.

- Вальди, ко мне! - негромко позвала девушка. Цоканье на мгновение замерло, а затем отправился дальше, ну словно к себе домой. Пришлось и её подниматься вслед за собакой по чужой лестнице.

Шла, злясь на себя - купила, называется, баба порося; на собаку - какая вожжа ему под хвост попала; на мотоциклиста - ездить не умеет, а за руль садится.

Цоканье затихло. Анна ускорила шаг, успевая заметить, как этажом выше медленно закрывается дверь квартиры.

Она в нерешительности остановилась перед обитой еще старым, советским дерматином двери. Она помнила этот коричневый, потертый дерматин, эту фигурную ручку. И номер квартиры был ей знаком. Она была здесь недавно, буквально вчера!

Внизу гулко хлопнула дверь подъезда. Раздались тяжелые шаги, загудел лифт, и ей внезапно стало страшно. Инстинктивно она шагнула к двери, нерешительно взялась за ручку.

Что она им скажет? "Простите, моя собака забежала к вам в квартиру?" А почему она, собственно, туда забежала? Анна потрясла головой, прогоняя безумные фантазии.